Татьяна Полякова - Миллионерша желает познакомиться
— Нет там никаких ценностей, — заорала я. — Папа все с собой взял.
— Это в каком смысле? — насторожился Стас.
— В смысле, все спустил до нитки, лишь только врачи предрекли ему близкую кончину.
— Сказать по правде я могу его понять, — заметил Стас, а Ритка возмутилась:
— Никакого уважения к отцу. Никогда не поверю, что папа хладнокровно оставил нас без копейки.
— Ну и не верь, — съязвила я, изрядно устав от этой дурацкой перепалки.
— Давайте определимся, мы едем к дедку или нет, — миролюбиво предложил Стас.
— Конечно, едем, — кивнула Ритка. — По крайней мере, будем в курсе.
Попытайтесь разузнать, что произошло с бедным папой.
Через двадцать минут мы покинули квартиру и отправились в Бедино, именно там проживал звонивший. Бедино не так давно было обычной деревней, но несколько лет назад деревня оказалась в черте города. Высотки здесь шли вперемешку с частными домами, большой пруд, березовая роща и непролазная грязь после дождей. Район вызывал стойкую неприязнь у тех, кто здесь проживал, и страх у остальных жителей, во всех объявлениях, касающихся жилья, непременно указывали: «Бедино не предлагать».
В данном районе я бывала редко и сейчас, глядя из окна джипа, поняла, что ничего от этого не потеряла. Для меня в настоящий момент район был интересен лишь одним: отсюда рукой было подать до кладбища. Дом мы нашли быстро. Улица Советская, сплошь состоявшая из частных домов, тянулась от новостроек до рощи и выглядела вполне живописно. Дом под номером 11, из красного кирпича с резным крыльцом, мне понравился, а вот хозяин не очень.
Мы остановились возле калитки и я позвонила, благо что кнопка звонка была тут же у калитки. Залаяла собака, потом мужской голос приказал «тихо», металлическая калитка распахнулась и я увидела мужчину. Прежде всего, он не был дедком-стариканом. Возможно, ему даже не исполнилось шестидесяти, хотя, слыша его голос в трубке, я представляла себе столетнюю развалину. Но не это меня сейчас потрясло. Мужчина был низкорослый, говоря так, я не имею ввиду, что он был пигмеем, на самом деле он был ниже меня всего-то на пару сантиметров, однако, туловище его выглядело совершенно незначительным придатком к большой, лысой голове. Лысина потрясала. Блестящая, конусообразная, она приковывала взор, так что глаз, носа и губ вроде бы вовсе не было.
— Здравствуйте, — поздоровался мужчина. — Вы по поводу гроба?
— Точно, — кивнул Стас, а я продолжала стоять столбом, потрясенная открывшимся мне зрелищем.
— Вы госпожа Смородина? — обратился он ко мне. — Паспорт при себе имеете? Не хотелось бы, знаете, в чужие руки…
Зря он напомнил о паспорте, сердце мое пронзила острая боль, со всеми этими безумными происшествиями я о нем почти забыла, а тут поняла, чего лишилась, и тяжело вздохнула.
— Госпожа Смородина, — сурово ответил Стас, — паспорт при себе не носит, это совершенно ни к чему, страна и так знает своих героев. Хотите получить тысячу, ведите к гробу. Нет, так до свидания.
— Прошу, — предложил Лысый и посторонился, но я не спешила воспользоваться его гостеприимством.
— А собака?
— Она на цепи.
Огромный кавказец настороженно наблюдал за нами. Лысый направился к сараю, объясняя по пути:
— Он у меня здесь, под навесом, на всякий случай, знаете, вдруг непогода…
Навес был пристроен к сараю и под ним действительно стоял гроб, на кирпичиках. Бронзовая табличка сияла и в целом последнее пристанище выглядело образцово.
— Как новенький, — проведя рукой по крышке, с гордостью заявил Лысый. — Что значит дуб… А какая работа. Болты сорвали… К сожалению, у меня не было времени починить.
Он действительно сожалел, вообще как-то чувствовалось, что папин гроб пришелся ему по душе. Однако, на Стаса гроб произвел совершенно противоположное впечатление, он нахмурился и не особенно любезно: спросил — Где вы его нашли?
— В роще, — ответил Лысый. — Пошел с собакой прогуляться, вдруг вижу, гроб.
Несколько необычная находка, как вы считаете? Болты сорваны, гроб пуст. Я на всякий случай пустил собаку по следу, ничего. Обнаружив табличку, я встал перед выбором. До нас ведь дошел слух, что на кладбище разрыли могилу. Страшное святотатство. Так вот, необходимо было определиться, вызвать милицию или попытаться связаться со вдовой. Я решил, что второе предпочтительнее.
— Еще бы, менты вам ни копейки не заплатят.
— Это было не единственным доводом, — кивнул Лысый и вновь иезуитски улыбнулся. — Извольте тысячу.
Стас протянул ему деньги, секунд тридцать Лысый разглядывал купюру на свет, удовлетворенно кивнул и предложил:
— Забирайте.
Мы переглянулись.
— Один момент, — произнес Стас, взял меня за руку и увлек под навес. — Что делать? Если мы не заберем этот дурацкий гроб, он вполне возможно попытается продать его еще кому-нибудь, с него станется… — Что да, то да, Лысый производил впечатление исключительно предприимчивого человека. — Или позвонит в милицию.
— Так я сама хотела звонить…
— А он расскажет, что разговаривал со вдовой, уверен, ментов это заинтересует.
— Но за гробом приехала я…
— Точно. Это их заинтересует еще больше, выходит, ты в курсе, где находится вдовица.
— Что ты предлагаешь?
— Придется забрать эту гадость.
— Это вовсе не гадость…
— Знаю, знаю. Это папино последнее пристанище, причем из натурального дуба да еще с табличкой.
Лысый улыбался, напряженно поглядывая на нас. Стас шагнул к нему и сказал:
— Вы не могли бы помочь загрузить его в машину? Разумеется, не безвозмездно?
— С удовольствием, — откликнулся Лысый. — Должен вас предупредить, гроб тяжелый. Я с ним здорово намучился, когда перевозил его из рощи на ручной тележке собственной конструкции.
— Зато у вас теперь есть опыт, — порадовался Стас.
Загрузить гроб в джип оказалось занятием не из легких, времени мы потратили предостаточно, а главное собрали толпу любопытных. Общими усилиями с задачей мы справились, но меня это не очень-то радовало.
— Кто-нибудь настучит в милицию, — волновалась я, когда мы отъехали от дома.
— Пусть стучат, — зло ответил Стас, которому здорово досталось, — в конце концов, гроб наш, что хотим, то с ним и делаем.
Я только тяжко вздохнула, но на этом наши испытания не закончились. Мы подъехали к гаражу и перед нами встала задача освободиться от гроба Позвать кого-то на помощь Стас не мог, прежде всего потому, что здесь стояла Риткина машина, да и желание иметь в гараже дубовое чудо тоже пришлось бы как-то объяснять. Джип загнали в гараж, заперли ворота и мучились с полчаса, прежде чем гроб наконец-то оказался на верстаке. Стас прикрыл его машинным тентом, но все равно вел себя как-то нервно. Я искренне порадовалась, когда мы выбрались на свежий воздух.
Тут я вспомнила, что с утра нам следовало быть у Конюшего Олега Петровича, на чье имя зарегистрирована «хонда», но возня с гробом заняла много времени и сейчас часы показывали 12.30, так что вряд ли мы сумеем застать деятельного алкоголика дома. Однако Стас предложил попытаться и мы помчались к казарме. Со вчерашнего дня она ничуть не изменилась, а мне в голову пришла мысль, которую я поторопилась высказать.
— Не опасно ли нам с ним встречаться?
— Не думаю, — заявил Стас, который как только избавился от гроба стал заметно бодрее.
— Вдруг он не поверит в наши россказни о «Хонде», которая задела твой джип?
— Тем хуже для него, — сурово ответил он. — Не захочет говорить с нами, будет говорить с милицией.
«Лучше бы все-таки с милицией», — подумала я, но Стас уже шел к подъезду и я отправилась следом. Оказавшись в длинном коридоре, где царила абсолютная тишина, я решила, что волновалась напрасно, вряд ли мы застанем Конюшего дома , и тут же расстроилась . Все-таки странно устроены люди… может не все, конечно, но странно.
Стас громко постучал в ближайшую дверь, как видно тоже не рассчитывая на успех, но из-за двери вдруг послышался какой-то шум, затем шаркающие шаги, дверь распахнулась и мы увидели небритого мужика с красными глазами, физиономией мученика и зловонным дыханием. В отличие от капли никотина, которая убивает лошадь, действие капли алкоголя никто зафиксировать не потрудился, но уверена, кролика мужик убил бы запросто, хоть раз дыхнув на него. Я существо много крупнее кролика , но и меня здорово шатнуло, когда он повернулся в мою сторону.
— Ох, как все запущено, — скривился Стас. — Тебе надо срочно опохмелиться.
— Еще бы, — горестно вздохнул мужик, — только не на что.
Стас извлек сотню и продемонстрировал ее страждующему.
— За что? — облизнулся тот.
Вопрос, есть ли у мужика «Хонда», не имел смысла и звучал бы издевательски, видимо по этому Стас спросил:
— Водительское удостоверение есть?
— У меня? — искренне удивился мужик. — На кой хрен оно мне? У меня машины сроду не было и не будет. Если только родственник не объявится где-нибудь в Америке. — Он захихикал, демонстрируя остатки зубов, это зрелище способно было довести до инфаркта любого стоматолога .
