Валерий Барабашов - Золотая паутина
Генерал взял листок, внимательно все рассмотрел, согласился.
— Конечно, на этом пятачке трудно остаться незамеченным, тем не менее поступим именно так. Не будем сбрасывать со счетов и возможности наблюдения с их стороны. Раз место встречи определено, оно может хорошо просматриваться из любого окна этих домов, — генерал кончиком карандаша показал на схему, — из автомобиля. Да просто будет стоять человек и смотреть. С какой-нибудь авоськой, даже с детской коляской.
— Иван Александрович, мы все это продумали. Вариантов встречи много, хотя интуиция подсказывает мне самый простой: если Рамиз придет, то без всякого сопровождения, на разведку.
— В таком случае, он и золото может принести, — улыбнулся генерал, откинувшись в кресле. — С таксистом вашим он знаком, поручал ему посредническую акцию, судя по всему, Безруких недоверия у него не вызывает. Долго не давал о себе знать потому, что не было золота, или делал в своей работе перерыв, что вполне разумно, или уезжал куда-нибудь… Всё это со временем выяснится.
В дверях кабинета появился помощник, доложил генералу, что его просят поднять трубку, звонят из прокуратуры.
Пока Иван Александрович разговаривал, Русанов размышлял о том, что сегодня должно произойти важное событие: с появлением Рамиза «золотое дело» с мертвой точки должно сдвинуться, если, конечно, и тут Иван Александрович прав, он связан с заводскими преступниками. Но в любом случае это будет новая, очень нужная информация. Станет ясно, в том ли направлении они, чекисты, работают или нужно срочно менять курс поисков, строить новые версии и их разрабатывать.
Генерал положил трубку, что-то записал на листке перекидного календаря, снял очки, но держал их в руках, машинально сводя и разводя дужки.
— Сами в какой машине будете, Виктор Иванович? — спросил он Русанова, взглядом показывая на схему.
— Вот в этой, Иван Александрович. Хочется быть поближе, разглядеть Рамиза.
Генерал лукавый ответ Русанова истолковал по-своему — начальнику отдела в общем-то совсем не обязательно выезжать на эту встречу, справятся и подчиненные, но раз «хочется» — пусть едет. Понятно нетерпение Виктора Ивановича: прошло несколько месяцев ожидания, «золотое дело» как бы повисло в воздухе, давило на психику, обязывало русановский отдел к более энергичным, результативным действиям, но, видно, столкнулись чекисты с весьма и весьма квалифицированными преступниками, таких так просто не возьмешь.
— Воловод работает на «Электроне»? — спроспл генерал.
— Да, Иван Александрович, работает. Но пока никаких новостей. Объем работы громадный, бумаг — целые кипы. А главное — не ясно пока, на этом ли заводе были хищения.
— А что на других предприятиях? С золотом ведь работает не один «Электрон».
— Да. Мы проверили еще два завода. На радиозаводе золота идет очень мало, на «Электромаше» только серебро… Если и есть утечки, то только с «Электрона»,
— Ну что ж, — генерал, удовлетворенный разговором, поднялся. — Действуйте. Доложите мне по рации о встрече. В общих чертах.
…Кубасов появился у «Океана» около двенадцати дня. Модно, но не броско одетый — в джинсовой паре-«варенке», в белых кроссовках «Адидас», в тонких солнцезащитных очках и со сложенным черным зонтом в руках, — он прогуливался на пятачке перед магазином, глазел на вывески, на суетящихся в очереди за консервами людей (их продавали на улице), время от времени, заворачивая рукав куртки, смотрел на часы. Со стороны Владимир Кубасов производил впечатление вполне обеспеченного молодого человека, занимающегося мелким бизнесом: достаток позволял ему купить вот этот костюм, снисходительно поглядывать на длинную очередь крикливых женщин, ссорящихся из-за каких-то банок в этот погожий, разгулявшийся на редкость денек. Солнце высушило город, несколько последних дней жавшийся под холодными струями долгих дождей, улицы снова ожили, запылили, окна домов радостно вспыхивали в нежарких теперь лучах, как бы призывали занятых и сердитых на жизнь людей — да посмотрите же вы вокруг!…
Место у «Океана» было шумным, бойким. Магазин стоял на перекрестке городских улиц, сходились тут трамвайные и пешеходные пути, катили троллейбусы и автобусы, не говоря уже о легковушках — те сновали туда-сюда беспрерывно. Весь этот нескончаемый поток транспорта и людей отражался в громадных блескучих витражах рыбного магазина, Кубасов видел в них и себя, и белую управленческую «Волгу», и неприметный зеленый «Москвич», за рулем которого сидел Валера Коняхин.
Чтобы не привлекать к себе особого внимания, Кубасов стал разглядывать афиши, расклеенные на круглой металлической тумбе, потом купил пару яблок у угрюмого бородатого малого, сиротливо стоявшего за весами в когда-то белом халате — его торговую точку покупатели почему-то обходили стороной.
Стрелка часов перевалила за двенадцать, когда у «Океана» тормознула салатового цвета «Волга» с шашечками на дверцах. Безруких вышел из машины, стал протирать и без того чистое стекло, а увидев Кубасова, сделал ему знак рукой — садись, мол. Сел и сам, а скорее, тяжело плюхнулся на продавленное сиденье, сказал заговорщицки, возбужденно:
— Он нас ждет, Володя. Сюда не поехал. Сказал, привези к булочной, что вон там, за углом.
«Хочет проверить, не будет ли «хвоста», — подумал Кубасов.
— Ты вот что, конспиратор, — спокойно сказал он таксисту. — Води себя естественно, не играй. Это ни к чему.
— Понял, — мотнул Славик кепочкой и охотно, с заметным облегчением рассмеялся. — Правда, чего это я? Едем и толкуем. А то хмырь насторожится, почует чего, сбежит. Мне жена, Люська, говорит…
— А ты что — жене рассказал?!
— Ага, рассказал. А чего? Мы полночи не спали, к операции готовились. Люська говорит мне: если что, Славик, ты не теряйся, вон какой здоровый, а чекистам надо помочь. И с «сигаретами» больше не связывайся. Откуда мы знали, что она нечестная? Ты про Люську плохого не думай, Володя. Она — кремень-девка! Ничего не скажет, не разбазарит. У пас с ней нет друг от друга тайн. Женились когда — слово дали: не таиться. Легче так жить.
Безруких завел мотор.
— Вот не думал, что чекистом стану, фальшивомонетчика брать буду! Скажи кому — не поверят.
— Да не фальшивомонетчик он! — резковато сказал Кубасов. — Ну что ты, Слава, разговорился?! И с женой напрасно поделился, это наше, мужское дело.
Безруких к замечанию отнесся серьезно.
— Ладно, Володя, ты не переживай. Я же сказал — от Люськи ни один человек ничего не узнает.
Машина тронулась, пропустила мчавшийся поток автомобилей слева, потом осторожно вписалась в этот поток и сама. Через несколько секунд покатили вслед за такси и белая «Волга» с зеленым «Москвичом».
Кубасов с Безруких продолжали неспешный разговор. Оба курили, сидели в вольных позах, машина шла небыстро.
— Рамиз как отнесся к твоему предложению? Как ты с ним встретился?
— Да как, — рассказывал Славик. — Приехал он прямо в таксопарк, вызвал меня. Надо, говорит, потолковать, прокати. Поехали, мне как раз колесо завулканизировали. Едем по городу, он и говорит: «сигаретку» надо бы продать, Славик. Условия те же. Я ему: по пятерке за грамм не берусь, инфляция на дворе. Шесть. Он матюкнулся, но согласился. Кому, спрашивает, хочешь толкнуть? Есть, говорю, фрайер один, интересовался. Он спрашивает про тебя — где, мол, работает, кем и прочее. Ну, а я — как вы меня учили: да нигде не работает, зачем ему вкалывать, горб гнуть? Он и так неплохо живет. Деньги у него есть, это я понял. Не особенно торгуется.
— Ну-ну, — с улыбкой одобрил Кубасов. — Дальше.
— А дальше он мне встречу назначил, сегодня. Я вам скорей записку. Думаю: как написать, чтоб никто, кроме вас, не понял? А то попадет еще в чужие руки.
Кубасов весело засмеялся.
— С тобой не соскучишься, Славик. Еще раз говорю — не играй. Ни к чему. Веди себя естественно. А почему Рамиз к «Океану» с тобой не поехал?
— Не знаю. Сказал: сюда его привезешь, к булочной. Там буду ждать. Но ехать велел именно по этой улице.
«Не дурак этот Рамиз, далеко не дурак, — про себя отметил Кубасов. — И вряд ли он будет дожидаться у булочной».
Впереди, на новом светофоре, загорелся красный, Безруких притормозил, глянул в зеркало заднего вида, спросил запросто:
— «Волжанка» белая — ваша за нами ныряет?
— Наша, — не стал лукавить Кубасов. Пусть таксист знает, спокойнее себя чувствовать будет, увереннее.
— Правильно, — одобрил Славик. — Неизвестно еще, кого Рамиз с собой притащит… Да вот он! — сразу изменив голос, показал он глазами на человека, стоявшего на тротуаре и махавшего им рукой. — Но почему он здесь? До булочной-то вон сколько, целых два квартала.
«Правильно, так я и думал, — быстро размышлял Кубасов. — И это хорошо. Значит, действительно Рамиз птичка нам нужная. Так-так».
