Владимир Колычев - Победитель забирает все
– Я так понял, Андрей и Александр – киллеры из твоей команды?
Сергей прекрасно понимал, что имена эти вымышленные. Будет выпытывать настоящие, Кристина предложит ему такой же вымысел. Так что пусть киллеры остаются Андреем и Александром. И Кристина пусть остается Кристиной. Хотя, вне всякого сомнения, и это псевдоним.
– Из бывшей команды. Но мой шеф так и не понял, что я выпала из обоймы… А я выпала. По собственному желанию и к большой своей радости. Олег мне кредит дал – под салон и квартиру. Половину сразу списал. А вторую обещал списать, если я справлюсь со своей задачей.
– С задачей ты справилась, – усмехнулся Сергей. – Сухан был ликвидирован.
– Но без моего прямого участия. Я им легенду делала. И квартиру свою предоставила.
– Легенду про строителей сама придумала?
– Сама. На ходу. Я же профессионал. Видела, как ты замешкался, когда руку Андрея отпускал. Мозоль на указательном пальце заметил?
– Заметил.
– Вот и пришлось выдумывать строителей. А потом и стены из пульверизатора красить. Андрей много тренируется, но в оперативном плане опыта не хватает. Не должен он был тебе руки подавать… И вообще, не должны они были ко мне соваться. Кстати, я предупреждала Олега, что с тобой номер может не пройти. Все-таки ты профессионал, а не с бухты-барахты. Рано или поздно ты бы меня раскусил. И ведь раскусил… Еще вопросы есть?
– Ну, если уж начали, то давай до конца. Какое отношение ты имеешь к убийству Потехина?
– Каюсь. Я была в курсе. Должна была подсказать тебе, что виной всему бутилнитрит. Но ты сам в нужном направлении думал. Я тебе лишь насчет отопительного сезона подсказала… Теперь ты все про меня знаешь.
– А кто много знает, тот долго не живет.
– Абсолютно верно.
– Ну, что ж, давай начинай. Меня ножом в глаз, а сама в петлю… Извини, мыло подать не могу, руки связаны.
– Я могу тебя развязать. Только дай слово, что не станешь лишать меня свободы. Я тебя хорошо знаю. Поэтому одного твоего слова будет достаточно. Ты же не Олег.
– А как ты сама думаешь, должен я лишить тебя свободы или нет?
– Должен. По большому счету, я преступник.
– А по малому?
– А по малому в туалет ходят. Как и по большому… Жду твоего слова.
– Даю слово, что не стану тебя арестовывать.
– Ты можешь меня просто задержать.
– Хорошо, даю слово, что не стану тебя задерживать.
У Сергея просто не было другого выхода, как дать слово. Сейчас Кристина хозяин положения, а не наоборот. Да и по совести он должен был принять ее правила игры. Да, она преступница, да, по ней тюрьма плачет. Но ведь она не совсем конченая. И его кончать вроде бы не собирается. Потому как вроде бы любит его… Может, в самом деле любит? Да и он в общем-то к ней неравнодушен.
– Я тебе верю.
Кристина срезала путы, сняла с него наручники. На всякий случай отошла к окну. Взгляд напряженный, настороженный.
– Как видишь, убивать я тебя не стала, – сказала она.
– Вижу. И что дальше?
– А дальше мы должны подумать, как будем выпутываться из создавшегося положения.
– Из какого положения?
– Олег хочет тебя убить.
– Хотеть не вредно.
– Ты что, не понимаешь, как это все серьезно?
– Олег слетел с катушек. Поэтому и нес вздор.
– Этот вздор опасен для жизни. Для твоей жизни. Не знаю, сошел Олег с ума или нет, но у него явно проблемы с психикой. У него раздвоение личности. Одна половина его разума считает тебя своим другом, вторая – ненавидит тебя. И хватит одной второй половины, чтобы тебя убить. Возможно, потом он будет каяться, казнить себя. Но это будет потом, когда тебя не станет…
– Кишка у него тонка, чтобы со мной справиться, – не очень уверенно сказал Сергей.
– Напрасно ты так думаешь. Олег инвалидом был, когда создавал свою службу безопасности. И какую службу создал. На него настоящие профессионалы работают.
– Такие, как Ботнев?
– Ботнев – это всего лишь филиал службы безопасности «Пантеон-Банка». И не самый удачный. Ботнев думал, что с гибелью Суханова все задачи решены. А оказалось, что здесь очень острые рифы. Маркел, Бутон… Лично мне Бутон не показался серьезным противником.
– Недооценила ты его.
– И Ботнев недооценил. Потому и проиграл.
– Зато РУОП на высоте.
– Все в этом мире относительно. Поверь, «Пантеон» – очень серьезная организация. И Новожильск – приоритетное для него направление. Соломин не отступится. На место Ботнева уже назначен другой человек. И приезжает он сюда вместе со своими людьми. Это очень серьезные люди. Не чета ботневским спецам.
– Олег знает, что задача, которую эти люди должны решить, уже решена?
– А она решена?
– Я же говорю, Маркел и Бутон уже за решеткой. Они уже не опасны… Кстати, Ботнева скоро выпустят.
– Плевать на Ботнева. Я за тебя беспокоюсь. Думаешь, Олега обрадует, что ты решил проблему, которую должен был решить он? Обрадует. Первую половину сознания обрадует. А вторая еще больше тебя возненавидит. Ты же снова обошел его.
– И что я, по-твоему, должен сделать?
– Обратиться за помощью ко мне.
– То есть?
– Я позвоню Олегу, скажу, что согласна исполнить его просьбу.
– Убить меня?
– Да… Пусть он думает, что я приняла заказ. Пусть ждет, когда я его исполню. Обещанного, как известно, три года ждут. Уж лучше знать, что я выбрана на роль твоего палача, чем ждать неизвестно кого.
– Это не выход, – покачал головой Сергей. – Рано или поздно Соломин поймет, что ты водишь его за нос. Возможно, рано. А возможно, еще раньше выстрелишь ты сама. В меня. Разрубишь, так сказать, гордиев узел.
– А ты сделай так, чтобы я никогда на это не решилась. Люби меня крепко-крепко.
– Очень смешно!
– Мне, например, совсем не смешно. Я очень хочу, чтобы ты любил меня крепко-крепко.
– Нечем тебя любить, – невесело усмехнулся Сергей. – Любилку ты мне отбила…
Кристина молча подошла к бару, вытащила оттуда бутылку «Мартеля», откупорила ее. Без удовольствия, но с желанием приложилась губами к горлышку.
– Это что еще такое? – спросил он.
– Обезболивающее.
Она протянула ему наполовину опустевшую бутылку. Первым побуждением было оттолкнуть ее руку. Но вместо этого Сергей сам припал к источнику. И пил до тех пор, пока бутылка не опустела совсем. Но, увы, болевой сгусток в промежности не рассосался.
Кристина положила на журнальный столик наручники, прибавила к ним табельный «ПМ». Жест этот понятен был и без слов. Она вверяла свою судьбу в его руки. А он в общем-то имел право нарушить данное ей слово. Она же преступница. Только здесь, в Новожильске, от ее руки пали два человека.
Она приготовила горячую ванну. Помогла ему раздеться.
Сергей чувствовал себя государственным преступником, когда опускался в горячую воду. Он должен был арестовать Кристину, отдать ее в руки правосудия. Но он не стал этого делать. И принял заботу и ласку, которой его окружила эта женщина.
Кристина сняла боль, разнежила плоть. Уложила Сергея в люлю, сама легла рядом с ним. И продолжала его ласкать. А он не сопротивлялся. И продолжал чувствовать себя преступником. Оказывается, это чувство могло быть приятным…
А утром Кристина позвонила Соломину. Оказывается, для связи с ней у Олега имелся особый мобильный телефон с номером, по которому нельзя было на него выйти.
Сергей слушал их разговор.
– Извини, на меня вчера что-то нашло, – сказала она.
– На меня тоже.
– Я готова познакомить его с тетушкой…
– Не надо, я передумал… Сам не свой вчера был… Где он сейчас?
– Звонил со службы.
– Из Омска?
– Не был он в Омске. Они какую-то банду брали. Я так поняла, это связано с «Ишимнефтью». Ты сам ему позвони, узнай. Может, тебе и улетать не надо.
– Позвоню… А улететь все равно придется.
– А я?
– Ты пока оставайся здесь.
– Я буду скучать.
– Надеюсь… Да, больше мне не звони. Я сам с тобой свяжусь.
На этом разговор был закончен.
– Он передумал тебя убивать, – сказала Кристина.
– Ну, спасибо ему за это, – усмехнулся Сергей. – Вопрос, когда нового обострения ждать?
– Думаю, первой об этом узнаю я. Кому поручать знакомство « тетушкой», как не мне? Я тебя любила, я тебя и убила. Он и от тебя избавится, и самолюбие свое потешит. Но надеюсь, что обострения не будет.
– И друга у меня не будет. То есть нет уже друга. Слишком уж он обострился.
– Тогда и я обострилась… Может, нам расстаться?
Кристина смотрела на него с явной надеждой услышать отрицательный ответ. Она не хотела расставаться с ним.
– Если мы расстанемся, то лет на пятнадцать.
– Почему на пятнадцать?
– А меньше тебе за Лепехиных не дадут.
– Опять ты об этом, – скуксилась она.
– Не опять, а снова. И не об этом, а о том. О том, что мы теперь с тобой одной цепью повязаны. И никуда нам друг от друга не деться. Ну, если ты, конечно, не захочешь от меня избавиться… Ладно, мне уже пора. Дел невпроворот.
В управление Сергей ехал с тяжелым чувством. Вчера у него была гражданская жена. И друг какой-никакой тоже был. А сегодня друг уже не друг, а предатель. И жена не жена, а кукла, начиненная тротилом. И дом, как пороховая бочка. Но как бы то ни было, он должен возвратиться в этот дом. И с тротиловой куклой тоже надо жить… Успокаивало лишь то, что кукла эта красивая и притягательная – к ней хотелось возвращаться…
