Татьяна Светлова - Шалости нечистой силы
И сразу показалось, что в мире больше нет и никогда не будет проблем, с которыми Марине придется сталкиваться: в жизни будет Слава, который подставит свое плечо.
* * *Плечо, кстати, было сильное, широкое, мужское. На нем Марина и проснулась. Слава безмятежно спал рядом, его красивый профиль вырисовывался на фоне розоватых обоев ее спальни. Накануне вечером, когда он проводил ее после ресторана, она предложила ему чашку кофе или чая «на дорожку»; но это же все знают, правда, что означает «чашка кофе»? Марина тоже знала, и Слава, — когда он ласково улыбнулся и сказал: «С удовольствием» — он тоже знал…
Слава был красив, строен, и любовником оказался чудесным. Маринин опыт был скуден: из-за некоторой затрудненности в общении с мужчинами она предпочитала, скорее, случайную связь время от времени, чем регулярный секс, предполагавший отношения, которых она избегала. А отсутствие регулярных отношений не позволяло ей набрать опыта ни в сексе, ни в общении… Слава же умело вел ее и в том, и другом.
Она посмотрела на его дивный профиль, на широкую грудь с темными пятачками сосков, и положила свою голову ровно посередине, счастливо замирая под рукой, которая тепло накрыла ее…
Потом они снова занимались любовью, и его потрясающее знание, чувствование женского тела снова восхитили ее…
И Марина, чувствуя его тяжелое присутствие в себе, счастливую физическую наполненность, по которой так долго ныло и тосковало ее тело, — Марина произнесла: «Славка, скажи мне, что так будет всегда…»
— Так будет всегда, — улыбнулся он нежно, — девочка моя…
* * *Он сам заговорил об этом за завтраком:
— Ты знаешь, это совсем неплохо, что Наталья потеряла свои цацки.
Когда мы заберем твое колье, она будет думать, что и его тоже куда-то сунула…
Ты ведь еще не передумала добыть колье, как я догадываюсь?
И поймав ее взгляд, отчего-то немного смущенный, — может, этим небольшим напором, его прямотой, — он улыбнулся и добавил:
— Ты ведь из тех, кто доводит свои решения до конца, не так ли? Я уже успел немножко изучить твой характер…
Дело представлялось исключительно простым: когда Наталья уйдет в очередной раз на фирму — а они проследят за ней, чтобы быть уверенными в этом, — друг и слесарь по имени Виталик подберет или подгонит подходящий ключ, аккуратно вскроет замок. Виталик мастер, и ни одна экспертиза, если даже Наталья вдруг вздумает заявить о краже, не найдет следов взлома. Пока Виталик будет работать, Марина постоит на стреме, чтобы, не дай бог, не столкнуться с соседями. Потом, наоборот, Марина пойдет в квартиру, а мужчины постоят на стреме. Перчатки ей даже надевать не надо: в доме и так полно ее отпечатков.
Возьмет колье, Виталик дверь так же аккуратно закроет, они осторожно выйдут, сядут в машину и поедут к Марине. А дома Марина спрячет колье, хоть в этом никакой нужды и нет, — у Натальи ведь никогда не было ключей от ее квартиры, верно? Да она и не догадается, что это Марина. А если даже и догадается, — то никогда не докажет.
И потом они пригласят Виталика в ресторан: надо будет отблагодарить парня за помощь, а денег он с друга не возьмет… Марина ничего не имеет против какого-нибудь нешумного интимного местечка? Как раз и отпразднуют восстановление справедливости, да, Маринка? Как тебе такой планчик?
Планчик Марине очень нравился, и реализовать его было решено незамедлительно: завтра же.
Хорошая песенка
Она нашлась на удивление быстро: уже во второй школе, описав завучу внешность сообитательницы Стасика по подвалу, Кис получил в руки имя, фамилию и расписание. Звалась учительница Любовью Семеновной, и урок у нее заканчивался через пятнадцать минут.
Кис подождал, пока она вышла из класса и направилась в учительскую.
Представился, кратко объяснил суть вопроса.
Любовь Семеновна перепугалась насмерть и, оглядываясь, потащила детектива за рукав в укромное местечко под лестницей.
— Не говорите никому, ради бога! Вы же знаете, что такое женский коллектив: завтра все будут рассказывать, что меня изнасиловали вдесятером! И еще и подробности распишут! Умоляю!
Получив заверения Киса в честнейших намерениях и могильном молчании, она описала сцену в подвале со своей точки зрения, которая, впрочем, ничем не противоречила Стасиковой. Однако Любовь Семеновна категорически отвергала все подозрения о ее добровольном участии в розыгрыше.
— Я по-вашему, с ума сошла, соглашаться, — пусть даже и за деньги — чтобы меня камнем или-чем-там по голове били?!
Короче, Алексею пришлось смириться с мыслью, что учительница говорит правду и ниточка обрывается. Ее, вполне возможно, и впрямь включили в мизансцену случайно, — просто потому, что попалась под руку, и фантазия Артиста быстро сварганила свежий поворот в затеянном спектакле под названием «Пробуждение в подвале».
Оставалась бомжиха. Но тут Алексея снова ждала неудача: несколько опрошенных им бомжей, прибившихся к этому жилому микрорайону, по его описанию женщину «своей» не признали…
Стало быть, именно она была нанята Артистом. Что вполне логично: надо было Стасика задержать в районе присмотренного подвала, оставить разговор с бомжихой в его памяти и посеять сомнения в его душе… Средство, котором потчевали Стасика, имеет определенный временной интервал действия, как все медицинские препараты в мире, — стало быть, они рассчитали маршрут Стасика и время, в которое оно начнет мутить голову. И именно в этот момент возникла на его пути «бомжиха». Может, настоящая, может нет — поди узнай.
Вот только, похоже, найти ее не удастся…
* * *Вернувшись домой, Кис застал своего помощника за необычным занятием: Ванька, подперев кудлатую голову кулаком, сидел над учебником по таможенному праву. Прям «Мыслитель» Роденовский, да и только!
— Ваньк, а Ваньк! Ты не приболел, случаем?
Ванька аппетитно потянулся и потер осоловелые глаза.
— Будет тебе издеваться… Хвост у меня. Сдавать послезавтра.
— Скажи-ка, у тебя знакомых геев не завелось?
— Да нет как будто… А тебе зачем?
— А наркоманов?
— Ну, знаю некоторых, которые балуются, но не слишком близко… Да ты б прямо сказал, чего нужно-то?
— Понимаешь ли, надо мне найти притончик один — квартиру, в которой собираются гомосексуалисты и наркоманы. Стасика туда притащили в беспамятстве, и вынесли оттуда в нем же. Ни дома, ни улицы, ни района — ничего не знает! А мне бы с теми ребятами потолковать надо: уверен я, что им тоже приплатили за спектакль..
Ванька присвистнул.
— Ну ты даешь, Кис! Седина в бороду, а наивен, как малолетний!
Поскольку даже среднелетние уже разбираются в таких делах… Да таких притонов по Москве — знаешь сколько? И потом, найди ты его — дак кто же тебе правду выкладывать станет? Был бы ты хоть свой… А ты — почти мент! Ни за что не признаются, зуб даю!
— Смотря как подойти!
Ванька окончательно оторвался от учебника, устроился поудобнее и расплылся в ехидной улыбочке:
— Ну, давай, расскажи, как ты «подходить» собираешься? Кулаком в морду? Зелеными подкупать будешь? Или «колесами»? Ой, умора!
— Слушай, ты хорошую мысль мне подкинул… Если в пивной они деньгами рассчитывались, то с этими — наверняка наркотой!
— Правильным путем идете, товарищи. Да только какой тебе прок от «хорошей мысли»? К делу не пришьешь! А доказать не сможешь. Выбрось лучше из головы, старина: безнадежная затея. Хазу не найдешь и признания чистосердечного не получишь. Да и потом, зачем тебе? Ведь в тот день никаких изнасилований не было!
— Во-первых, это бы неплохо дополнило историйку с пивной — в этом месте Кис вкратце резюмировал свой поход к Наде, — а во-вторых, хотел бы я узнать, кто этих геев-наркоманов попросил разыграть Стасика. У меня уже нарисовался один юный блондин… Может, опять он?
— Ну, допустим, опять блондин, — дальше что? Адресок надеешься получить?
— Как знать, как знать… Ужинать будешь? Я пельмени купил.
— Какие?
— «Сибирские». Адресок-то вряд ли, такие люди, как правило, выныривают из тени и уходят в тень… Задание дали, заплатили и растворились на природе. Но вдруг повезет? Он может оказаться чьим-то знакомым, может оказаться ниточкой…
— Да ты найди ее сначала, эту ниточку!
— Вот ты, Ванюша, этим и займешься, — сладко улыбнулся Кис. — Так будешь пельмени, говоришь?
* * *Кис слабо верил в то, что Ваня сумеет найти какие-нибудь подходы к притону. Но пусть попробует малец, в конце концов, должен же он комнату иногда отрабатывать!
А у Алексея в списке оставался еще «Ваш Домовой».
Туда Кис и поехал прямо на следующий день с утра пораньше. И остался разочарован: да, «Стасика» помнили, и по фотографии опознали. И утверждали, что он самолично приходил и сделал заказ на уборку квартиры, и адрес свой указал, и ручку свою забыл…
На ручке той чужие отпечатки, если и были, то уже давно затерты…
