Линчевский Дмитрий - Солнечный удар
- Уф, - опустился Андрей на сиденье. - Успел. Ну что, поговорим, пока в купе пусто, а то люди соберутся, неудобно будет.
- Ох, и достали вы меня своей подозрительностью, - кряхтя, повернулся Могила. - Думал, хоть уеду спокойно.
- Так вы и уедете, только правду мне расскажете, и счастливого пути, задерживать не стану, отнесусь с пониманием.
- Я уже все рассказал.
- Не все.
- Что еще?
- Например, то, что вы, бывший военный. Так?
Могила сполз вниз, пошарив ногами под столом, надел туфли. Вид его напоминал бедолагу, получившего вчера телеграмму о смерти близкого родственника, а сегодня узнавшего о том, что тот лишил его наследства.
- Откуда вам это известно?
- Не все ли равно. Правда или нет?
- Ну, допустим.
- И, что были в Чечне. Так?
- А вот это, уже мимо. Я уволился из армии еще до войны с ними.
- Не понял? - удивился Полынцев. - Как, до войны?
- Вот так. После окончания училища прослужил в войсках пяток лет, да плюнул на казенную жизнь, сбежал.
- А как же? - Андрей хотел поделиться своими соображениями по поводу 'Белых колготок', но передумал. - Значит, вы на самом деле не заходили к Яне?
- Ну, я же все рассказал: вернулся за бутылкой, но Вика назад отправила, больше не пытался.
Полынцев озадаченно почесал затылок.
- Может, оно и к лучшему.
- В каком смысле?
- Пусть дело нераскрытым остается: и у меня совесть на месте, и у вас лишних проблем не возникнет. Счастливой дороги. Извините за беспокойство.
Они крепко пожали друг другу руки и тепло попрощались.
Андрей проводив поезд взглядом, не спеша, зашагал к вокзалу. Ну, что ж, последняя версия отвалилась. И хорошо. Теперь свободен, как трюм после разгрузки. Можно спокойно идти на море, отпуск-то не резиновый, тает с каждым днем.
- Вот он, вот он! - раздался сзади знакомый женский голос.
Полынцев обернулся. Его догоняла дама в панамке, сопровождаемая двумя строгого вида милиционерами.
- Гражданин, остановитесь! - громко скомандовал сержант.
- Предъявите документы, - потребовал старшина, вынимая из-за пояса наручники.
Вот так дела. Андрей протянул удостоверение.
- Сотрудник? - удивился сержант. - Пройдемте с нами.
- А что случилось?
- Пройдемте, там объясним.
- Послушайте, ребята, а здесь вы мне ничего объяснить не можете?
- Пройдемте! - тупо повторил старшина, звякнув браслетами.
Пришлось подчиниться. Интересно, что такого им эта грымза в шляпе бледной поганки наговорила? Не чемодан ли у нее подрезали?
В помещении дежурной части, на удивление, было тихо и немноголюдно - мечта городских райотделов. Пожилой, одутловатый капитан, сидевший за стеклянным окошком, точно кассир на почте, болезненно морщась, облил презрительным взглядом всю явившуюся на глаза компанию (не исключая собственных сотрудников).
- Ну, что ж вы все тащите и тащите, - поднялся он из-за стойки. - На месте, что ли, разобраться не можете?
- Так, здесь же кража, - оправдываясь, сказал старшина. - Вот, вора задержали.
Капитан на секунду просветлел.
- С вещами?
- Не, с милицейской ксивой.
Дежурный вернулся в позу уныния и глубочайшей неприязни ко всему, что видел перед глазами.
- Я, конечно, не стану называть тебя теми добрыми и ласковыми словами, которых ты бесспорно заслуживаешь. Но, напомню лишь один известный афоризм: 'Пьяный проспится, дурак - никогда'.
- Да вы удостоверение проверьте, оно, точно, левое, - вступился за напарника сержант.
- Да на кой черт мне ваше удостоверение! - взорвался капитан. - Я этого парня, как только на пороге увидел, сразу понял, что он свой. У него ж на лбу кокарда светится, каемка от фуражки еще не сошла и отпускные бумаги, наверное, в кармане, и отдыхает в эмвэдэшном санатории. Отрубите мне язык, если это не так!
- Все правильно, - кивнул Андрей. - Лейтенат Полынцев, участковый уполномоченный, здесь в отпуске по путевке.
- Это было ясно в первую же секунду, - поморщившись, отмахнулся дежурный. - Теперь к вам, уважаемая. Что случилось?
- Чемодан украли, - решительно тряхнула панамкой женщина.
- Кто?
- Не знаю.
- А почему на лейтенанта показали?
- Запомнила я его. Он за вещами должен был присматривать, пока я внука искала.
- И что, вернулись - ни сторожа, ни чемодана?
- Ну, да. Нет, когда я первый раз пришла, он еще сидел, а потом крикнул, что торопится, и сбежал. Чемодан без присмотра оставил.
- Как без присмотра, если вас предупредил?
- Так я же не могла сразу подойти! - возмущенно закудахтала бабулька, хлопая себя руками по бокам. - Мне же надо было еще в другой стороне внука поискать.
Капитан перевел сочувственный взгляд на Полынцева.
- С ней все ясно. Беги, отпускник, отдыхай, сами тут разберемся.
- Спасибо, - забрал удостоверение Андрей. - Удачи вам.
Глава 16
Юля прождала Полынцева до шести вечера и, поняв, что он не собирается делиться с ней информацией, отправилась в санаторий МВД.
Дверь номера никто не открыл. Вероятно, гуляли мальчики. Ну, положим, один из них имел полное право, а вот второй... Интересно, где его сейчас черти носят? Воображение сразу нарисовало радужную картинку: частный дом, вино, постель, белокурая официантка (та, что со вставными зубами). Нет, все-таки, мужчинам легче жить - вон, сколько девчонок вокруг, к любой подъезжай, отказа не будет. А тут, попробуй, найди нормального, чтоб не маньяк, не дурак, не урод. А если и встретишь, то не подойдешь ведь первой знакомиться, девушка, все-таки.
Она вышла из санатория и побрела в парк. Красиво у них здесь, романтично, тихо. Погулять бы с кем, о нежности поворковать. Странно получается, когда есть настроение - нет объекта, и наоборот. В себе самой бы разобраться для начала.
Полынцев, подходя к санаторию, заметил Юлю издалека. Не суетясь, плавно изменил направление движения, свернув в густую аллею, резво припустил в обратную сторону. Встречаться с девушкой сейчас не хотелось. Нужно было разгрести накопившиеся за последние часы мысли.
История с транспортной милицией не прошла для него бесследно. Та проницательность, с которой дежурный разобрался в ситуации, вызвала в душе легкое чувство зависти. Как лихо он расставил всех по своим местам. И удостоверение, говорит, смотреть не буду: кокарда, отпускное, санаторий - просто в лет срезал. Вот это, называется, опыт, интуиция. С другой стороны, а что здесь такого - не вора же он в кабинете вычислил. Узнать навскидку милиционера или военного - не особо трудная задача: прическа, выправка, взгляд, извините, приличный. Он, Андрей, между прочим, тоже в людях неплохо разбирался. Вахтанга, например, сразу отмел из числа подозреваемых. Могилу, опять же, с первой попытки просчитал. Не он же был у Яны, и это, в конце концов, оказалось верным. Вторая поправка вышла ошибочной из-за отсутствия информации. Но, все равно, транспортный дежурный молодец, только взглянул - и готово. Вот бы на Юлю такими глазами посмотреть, узнать, что там у нее на душе творится. А кто, спрашивается, мешает? Надо попробовать.
Итак. Любви у нее нет, это точно. Глаза неглубокие, ладошки холодные, целуется без вдохновения. А что есть? Легкая симпатия, интерес к тайнам, недюжинный напор... Одну минуту. Если принять во внимание, что Яну никто не пытался изнасиловать, то в число подозреваемых автоматически попадают женщины. Тогда повышенный интерес Юли к этому делу объясняется, отнюдь, не журналистским пристрастием. И тут один за другим возникают закономерные вопросы.
Например.
Почему она с такой настойчивостью (в койку готова была запрыгнуть) уговаривала его взяться за раскрытие этих преступлений? Почему с нескрываемым любопытством расспрашивала о том, что ему стало известно от Погремушкина? Зачем бравировала милицейским жаргоном и строила из себя сыщика-стажера?
Ответ: чтоб быть в курсе событий и, в случае необходимости, увести следствие в ложном направлении. Потому и старалась командовать поиском, направляя его то в один, то в другой пустой угол.
Дальше.
Почему после убийства Яны она так испугалась? Почему считала, что может оказаться следующей жертвой?
Ответ: потому что сама ее убила и опасалась мести сообщников. Поэтому ее и похитили первой.
И еще.
Почему она после разрыва отношений побежала за ним тогда у парикмахерской, но не тронулась с места вчера, в беседке?
Ответ: в первый раз хотела с его помощью подставить под раздачу кого-то из мужчин, желая отвести от себя подозрения. А во второй такой необходимости уже не было. Со всеми разобралась и на том успокоилась. Партнер ей больше был не нужен. Не оправдал он ее надежд. Плохо колол псевдобандитов. Это ж надо - целую провокацию для Могилы придумала. Рассчитывала, наверное, по косвенным уликам человека в трюм загнать. Пока разберутся, пока все выяснят, там, глядишь, и отпуск кончился - прощай, курорт.
