Татьяна Степанова - Ключ от миража
— А у жены вашей ключа от этой квартиры нет? — спросил Свидерко.
— Господи боже, да зачем Он ей? — воскликнул Тихих, и в голосе его послышалось страдание. — Я один занимаюсь ремонтом. Жена в этом ничего не понимает. И к тому же… Вы думаете, когда мастера там работают, они дверь на ключ закрывают? Как бы не так. Сколько раз делал замечания — дверь постоянно настежь, сами туда-сюда ходят, слоняются, то курят, то мусор выносят. Тут разве уследишь, это же ремонт. Стоять над ними, контролировать их я не могу — я на службе с утра до ночи. Шофера пошлешь, так он тоже — приехал-уехал. Подождите… Вы что же думаете.., что это я своим ключом открыл тогда дверь и…
— Ну, это и слепок мог быть, Станислав Леонидович, — сказал Колосов. — Кто-то мог сделать слепок с вашего ключа или с того, второго, и потом воспользоваться.
— Ерунда! Чушь! — Тихих энергично махнул рукой. — Мудрите вы что-то, молодой человек. Это же старая дверь. Поймите, старая. Я нарочно ее сейчас на время ремонта не меняю. Потом я ее просто выброшу вон и поставлю нормальную, понимаете? С хорошо укрепленной коробкой, с современным электронным замком. А это же хлам, фанера. Зачем кому-то делать слепок ключа от такого хлама?
— Ну, насчет новой крепкой двери, Станислав Леонидович, я бы советовал вам поторопиться, — заметил Колосов. — Если вы, конечно, не передумаете…
— Что? — насторожился Тихих.
— Если вы не передумаете жить в этой квартире после того, что там произошло.
— А вы знаете, сколько денег я уже потратил на перепланировку и отделку?
— Но вам же принадлежит и другая квартира на шестом этаже. Ее тоже сейчас переделывают. И она точно такая же.
— У меня.., у фирмы на нее уже есть покупатель. Солидный человек. Он внес деньги.., нет, исключено, эта квартира почти уже продана.
— Вашему сыну, извините, сколько лет? — неожиданно спросил Свидерко.
— Семнадцать. Я же говорю: он почти совсем взрослый. Учится сейчас в колледже, в Кельне, в Германии. Когда закончит курс, вернется, ему будет нужна приличная отдельная квартира. Но.., вы же знаете, какая сейчас молодежь пошла. Мы с женой и решили, что наилучший вариант, если сын будет жить отдельно, но недалеко от нас.
— Вы заботливый отец, Станислав Леонидович, — сказал Колосов. — Это сейчас большая редкость.
Тихих посмотрел на него с удивлением.
— У нас с вами какой-то странный разговор получается, — усмехнулся он. — Если учесть, что я задержан за посягательство на свою же собственность в деле об убийстве в моей же квартире. Но поверьте, этот несчастный.., этот покойник.., я даже не знаю, кто это такой, откуда он взялся! Я его раньше не видел, фамилии, что вы называли только что, не слышал. И я ума не приложу, за каким дьяволом его приволокли убивать именно ко мне! А может, это у рабочих моих были какие-то конфликты между собой? Может быть, этот покойник — их земляк, вы проверяли?
— Станислав Леонидович, банк «Социумтраст», в чье правление вы входите, ведет какие-нибудь финансовые дела с фирмами-авиаперевозчиками? — вопросом на вопрос ответил Колосов.
— С Аэрофлотом у нас договор на кредитование ремонтного завода двигателей. Это долгосрочный контракт, мы партнеры уже пять лет.
— А такая фирма-грузоперевозчик «Трансконтинент» вам не знакома?
— Нет, никогда о ней не слышал.
— А некий банк в Палашевском переулке — «Столичный банк»?
— Нет, у нас совершенно другие партнеры, — ответил Тихих. — А что, этот убитый… — он посмотрел на Колосова, — имел какое-то отношение к «Столичному банку»?
— Ну, какое-то отношение имел.
— Насколько я знаю… Насколько располагаю информацией… — Тихих поднял брови. — У них в последнее время не все гладко. Намечаются перестановки в правлении. Говорят, туда приходит команда с «Полэкса». Это нефтетопливный комплекс. В Москве у них крупная сеть АЗС.
— Вы неплохо информированы, Станислав Леонидович.
— Это моя работа.
— Между прочим, в этой самой «Полэкс» работает один из ваших соседей, — сказал Колосов.
— Кто?
— Олег Алмазов с шестого этажа, из двадцатой квартиры. Тот самый.
— Мальчишка! — Тихих покачал головой. — Я ведь его сегодня узнал. Сколько лет прошло, а он.., каким был хулиганом, таким и остался. Мы порой в лифте сталкивались, я все никак вспомнить не мог: что за физиономия такая знакомая? Разбойничья. А это оказывается…
— Вы, значит, и до ремонта проживали в этом доме, Станислав Леонидович? — спросил Колосов.
— Я уже сказал: это чисто личный вопрос. Нет, раньше я в этом доме не проживал. Но бывал. — Тихих вздохнул. — Давно, когда молодой был, в институте учился. Я сам не москвич, из Воронежа. Жил в общаге, как все. А в этом доме жила.., жил один мой однокурсник. Я у него бывал иногда. В гостях… Да… Ну, а этот из двадцатой квартиры Алмазов — он тогда мальчишка был, сопляк. Настоящий хулиган. У меня машина была — «Москвич». Старый. Я сам его своими руками собрал. Два года угробил. В стройотрядах хребет ломал, чтобы денег на запчасти заработать. А эти дворовые малолетки угнали его у меня. Я приехал к.., своему однокурснику, машину во дворе оставил. А они залезли и угнали. Вроде покататься. Ну, и разбили, конечно, в дерево въехали. Этот Алмазов тогда заводилой был, но… Они же несовершеннолетние, что с них возьмешь? Так и пропала моя первая машина. Давно это было. Словно в другой жизни.
Тихих посмотрел в окно — на заснеженные крыши, на серые свинцовые тучи над ними.
— Скажите, — спросил он, — я могу продолжать ремонт в своей квартире? Сегодня днем я нарочно из офиса приехал, выбрал время… Ну, когда мало кого из жильцов можно встретить. Я хотел сам посмотреть, что там. Что надо переделывать, что убирать. Там в студии пятна на полу… Не дай бог жена или дочка увидят. Надо срочно менять весь паркет. Черт, опять все сначала. Опять расходы!
— Вызывайте мастеров, работайте, — сказал Колосов. — Это ваша квартира, вы хозяин. Мы там свои дела уже закончили. Видите, все выяснилось, а вы переживали.
Оставалось только извиниться и отпустить его.
— Пока вы свободны, — сухо сказал Свидерко. А Колосов вежливо прибавил:
— Всего хорошего.
… — Что же ты показаниями его рабочих так и не воспользовался? — спросил он Свидерко, когда они остались одни. — Я все ждал. Что, их тебе привезти не успели?
— Привезли. На, почитай, — Свидерко достал из ящика стола протоколы. — Всех опросили. Но там на этого Тихого ничего. Ноль. Ключ он действительно отдал бригадиру. И этот ключ бригадир не терял. Унгуряну его фамилия, зовут Дмитрием. Он уверяет, что ключ постоянно был у него и никому, кроме своих из бригады, он ключ не отдавал.
— «Ключ всегда был у меня или у кого-то из моих рабочих, — прочитал Колосов показания бригадира. — Второй ключ был у хозяина Станислава Леонидовича. Однако бывало и такое, что ключ мы оставляли прямо в двери, когда работали в квартире». — Колосов пробежал глазами текст. — А вот он дальше говорит, этот Унгуряну: «Некоторые жильцы интересовались перепланировкой, заходили посмотреть. Конкретно кто заходил — не помню, но многие. И мужчины, и женщины. Интересовались отделкой, ходом работы. Кого конкретно могу припомнить? Кто приходил? Сказать затрудняюсь. Я ведь в доме не живу, а они — жильцы — все мне кажутся на одно лицо. А, вспомнил, чаще других заглядывал Федор с седьмого. У него я пару раз дрель одалживал и кабель на их щиток переключал. Там у него развод проводов общий, на весь подъезд. Этот Федор интересовался насчет отделочных материалов и обоев. Спрашивал про стоимость ремонта. Говорил, что тоже вроде планирует отделывать свою квартиру». Да уж, — Колосов сверился с «железным списком», — Федор с седьмого… Это кто же у нас будет? Ага, это Зотов. Про него бригадир говорит. А насчет истинного хозяина дома действительно ничего не сообщает. Ноль.
— Зато теперь мы знаем, кто владелец этой чертовой квартиры. И у кого были ключи, — буркнул Свидерко. — Хотя…
— Хотя пока это нам ничего не дает, — Никита чиркнул спичкой по-ковбойски о стол и прикурил. — А этот Тихих тоже будет на нас жаловаться. Вот увидишь.
Глава 19
ВЕЧЕРОМ
В шесть вечера Катя была вызвана на оперативное совещание. Колосов позвонил: надо подвести итоги дня и обсудить собранные факты. Он поджидал Катю в машине на углу улицы Алабяна. К этому времени и Алмазов, и Тихих давно уже покинули стены отделения милиции.
Кате пришлось слушать полную запись их допросов. Затем запись допроса Алины Вишневской. И в довершение всего беседу Колосова с пенсионеркой Зотовой.
— Даже не верится, что все это только сегодняшний материал, — сказала Катя. — У меня в голове настоящий сумбур.
— Кроме жалоб, еще какие-нибудь комментарии будут? — осведомился Свидерко.
— Все равно информации мало, — пожала плечами Катя. — У меня, кроме голых фото, ничего под рукой нет.
— А что тебе нужно? — спросил Колосов.
