Валерий Ильичёв - Тайны «Семи грехов»
— Я за советом пришел.
— Совет один: попрощайся с камушками и фотоснимками. А главное, забудь, что они вообще существами.
— А что взамен?
— Спокойствие и дальнейшее сотрудничество со мной.
— И все?
— Поверь, это многого стоит.
— А ты уверен, что Хвост оставит меня в покое?
— Не задавай глупых вопросов, Огнев. А то я перестану относиться к тебе как к солидному партнеру. Ну все, тебе пора идти.
Глядя вслед машине, увозящей нового партнера, Куст с досадой подумал: «Чистоплюй! Возился бы со своими цифирками и не лез в наши дела. Хотя Хвост сам виноват: припек его к стенке. И этот интеллигентик сделал ловкий ход, переложив на меня грязную работу. Давно я сам этим не занимался. Но нет никаких гарантий, что Гром, получив доказательства измены жены, решится на убийство Хвоста. Этот придурок может потребовать словесных объяснений у Хвоста. И неизвестно, кто кого ликвиднет. Нет, придется все делать самому!»
Куст набрал номер телефона Хвоста:
— Ты у себя? Есть новости. Срочно подъезжай на нашу конспиративную квартиру. Возьми с собой только Грома и больше никого.
— А что случилось?
— Поверь, что дело важное. К тому же, я встретился с Огневым и он мне передал для тебя камушки.
— Почему тебе, а не мне?
— Потом объясню. Бриллианты жгут мне карман. Сам понимаешь: за такие ценности могут и голову оторвать.
— Тогда зачем мне куда-то тащиться? Привези камушки сюда.
— Я же сказал: дело не только в брюлликах.
— А в чем?
— У меня точные сведения о готовящемся на тебя покушении. В наших рядах — предатель. Не затягивай! Бери с собой Грома и приезжай! И никому не говори куда и зачем едешь.
— Я буду минут через сорок. Надеюсь, ты не зря паникуешь.
Огнев, тронув с места, резко набрал скорость. Ему нужно было успеть на тайную квартиру раньше Хвоста и Грома. Ему это удалось. Положив на стол бриллианты и фотоснимки, прикрыл их газетой: «Это отвлечет их внимание на несколько секунд. И я успею выстрелить».
Достав пистолет из тугой кобуры, переложил его за пояс: «Так будет побыстрее».
В этот момент в замке повернулся ключ и первым вошел Гром. Убедившись, что кроме Куста в квартире никого нет, вернулся к двери и пригласил зайти Хвоста. Тот смотрел на Куста с подозрением: Ну что у тебя?
— Подойди к столу и взгляни сам.
Хвост снял и отбросил в сторону газету. Его взгляд сразу наткнулся на заманчивый блеск камней и он потянулся к ним. И тут гулко в полупустой квартире прозвучал выстрел. Не обращая внимания на лежащего на полу с простреленной головой охранника, Хвост неотрывно смотрел на направленный ему в грудь ствол. Глядя на бледное лицо шефа, Куст со злорадством подумал: «По задуманному сценарию я не могу убить и Фору и Хвоста из одного ствола. Но до чего же приятно наблюдать за страхом в его глазах. Сейчас я пока его успокою»:
— Не суетись, Хвост. Я спас тебе жизнь. Вместо того, чтобы за камушки сразу хвататься, ты бы на свои фотки полюбовался. Оттянулся в Сочах по полной программе с женой Грома, а я должен тебя выручать!
Нарочито спокойно Куст спрятал оружие в кобуру. Это сразу успокоило Хвоста. И приняв вновь надменный вид, он начал быстро перебирать стопку фотографий:
— Вот сволочи! Это все тот журналюга расстарался. Но я до него доберусь. Как фотки к тебе попали?
— Огнев передал и сказал, что точно такие же материалы Грому посланы.
— Он их успел получить?
— Вряд ли. Иначе бы тебя уже в живых не было. Ты что не мог другой бабы для плотских утех найти?
— Понравилась она мне очень. Ни с кем так хорошо в постели не было. Прямо на небо улетаешь!
— Вот ты чуть и не улетел. Если бы не я.
— Я в первый момент подумал, что ты на побрякушки позарился.
— Зачем мне эта головная боль? Их сбыть будет трудно. Давай лучше подумаем как с трупом Грома быть. А что если изобразить происшествие как самоубийство? Сейчас попробуем все организовать.
Неторопливо подойдя к беспомощно раскинувшему руки телу, Куст, намотав на руку носовой платок, вытащил из кобуры пистолет охранника. И тут же выстрелил в грудь Хвосту. Продолжая держать на прицеле сползающего на пол шефа, приблизился и заглянул в начавшие тускнеть глаза Хвоста. «Он сразу не подох. Это хорошо: экспертиза подтвердит возможность ответного выстрела в сторону Грома. В результате следствие посчитает, что обиженный охранник из ревности подстрелил Хвоста, а тот успел казнить своего палача. И менты прекратят дело. Надо только кое-что здесь подправить».
Куст обтер свой пистолет платком и вложил его в ещё теплую руку Хвоста. Затем, создавая видимость ссоры, опрокинул на пол стул и разбросал по комнате фотоснимки. Перед тем как уйти бросил прощальный взгляд на оставленные на столе бриллианты: «Жаль бросать такое богатство коту под хвост. Но надо: менты знают об этих камушках и не отстанут пока не найдут. Надо кинуть им кость. Пусть доложат в победных рапортах о возвращении государству дорогих камней. Кстати, их наличие в квартире поможет убедить сыщиков, кроме перестрелявших друг друга братков здесь никого не было».
И довольный собой Куст покинул квартиру, в которой, нашли гибель двое влюбленных на свою беду воспылавших страстью к одной женщине.
Узнав о гибели своего врага, Огнев облегченно вздохнул: «Я сделал правильный шаг. За меня всю черновую работу ловко проделал Куст. Теперь я возглавлю империю Дыма. И развернуться мне поможет человек из дома правительства. Не зря я из дома Желтка прихватил интересный документик».
И Огнев весело подмигнул сластолюбивому Пану, жаловливо подглядывающему из кустов за нагими купальщицами. И на мгновение ему показалось, что тот заговорщицки подмигнул ему в ответ, как своему компаньону и сообщнику.
х х хКондратов был возбужден и весел:
— Привет, Волин. Выполняю обещание держать тебя в курсе расследования убийств в доме, где живет твоя редакторша.
— Она корректор.
— Для меня это одно и то же. Ладно, не обижайся. Дела можно считать законченными. В кратком изложении преступная цепочка выглядит следующим образом: старуху убил студент, по неведению похитивший картину с бриллиантами. Студента убили люди Дыма. Затем Дым в погоне за камушками замочил некоего Филарета. За Филарета отомстил его брат Князь, получивший в схватке смертельное ранение.
— А Хвост?
— Представь себе, его убил собственный охранник Гром. Правда и сам в перестрелке не уцелел. Из-за бабы вроде бы поцапались.
«Кондратов демонстрирует неведение, на случай, если его телефонные разговоры подслушивает служба собственной безопасности. Надо ему подыграть, разыграв удивление».
— Неужели Хвосту с его возможностями баб не хватало?
— Тут бери глубже: воспылал страстью к жене своего охранника. Забыл заповедь: не люби, где живешь. Но мы-то с тобой, Волин, об этом всегда помним! Не так ли?
— Ладно, Кондратов, хватит подкалывать! Лучше скажи, бриллианты нашли?
— А как же: уголовный розыск недаром свой хлеб ест. Вложили в закрома государства кругленькую сумму.
— И где они были?
— У Хвоста.
— А как они к нему попали?
— Другому журналисту я бы наврал в три короба, а тебе скажу честно: не знаю. Скорее всего Хвост их получил в качестве отступных от доли в фирме Дыма. Главное, что бриллианты с нашей помощью завершили кровавый путь по человеческим судьбам. И ещё одно достижение: на несколько уголовников в городе стало меньше.
— Спасибо, Кондратов. Материал, действительно обещает быть сенсационным. Когда сможешь рассказать подробности?
— Да хоть завтра. Давай посидим где-нибудь как белые люди. Можем же мы позволить себе хоть иногда развлечься. Кстати, как у тебя дела с корректоршей? Понравилась она мне. Когда надумаешь рвать отношения, сообщи. Не обижай друга!
— Слишком уж ты разгулялся, Кондратов. Не забывай как Хвост свою жизнь кончил!
— Не серчай, Волин. Совсем шутки понимать разучился. Ну все, до связи.
Слышавший разговор Анатас повернулся к печальному Себу:
— Возгордился сыщик не в меру. И ликвидацию бандитов и возвращение бриллиантов себе приписал. Думает, что обошелся без нашего совета и участия. А ты, стажер, не грусти. Нам тоже есть что указать в победных отчетах.
— И чем же мы отличились?
— Погибшие жертвы и закончившие земной путь бандиты уже никогда не смогут исправиться. Им придется отвечать перед Высшим Судом за все совершенные и оставшиеся нераскаянными грехи. В сой актив запишем и сыщика из МУРа. Он с нашей помощью накуролесил немало. Заметь: из самых лучших побуждений.
— А литератор? Он же жив и избежал тройной опасности: и самолет уцелел и оба угрожающих ему мафиози погибли.
— Превратим поражение в победу. Доложим, что сами продлили ему жизнь, предоставляя возможность окончательно погрязнуть в грехах.
