Вячеслав Жуков - Призвание – опер
Парень прослезился, так хотел доказать свою искренность.
– Я не знаю. Честное слово. Что я, сам это придумал? Мне так велели.
– Ладно. С этим проехали. Допустим, ты не мог знать, что это за таблетка. Но ты должен знать, кто тебе ее дал. Если на этот раз скажешь «не знаю», задушу, как щенка. Потому что ты меня разозлил.
Парень стер рукой кровь с разбитой нижней губы.
– Хорошо. Я скажу тебе, кто дал. – Он почему-то замолчал, а Федор встряхнул его, поторопив. Не хватало только, чтобы тут случайно появилась милицейская машина. Сразу засекут драку и попытаются задержать.
– Ленчик дал. Ленчик Пузо. Знаешь такого? – в свою очередь, спросил бармен и добавил: – Он – парень крутой. В авторитетах он тут.
Федор такого не знал, но ответил, не моргнув глазом. Причем разочаровывать бармена не стал.
– Как не знать. Где сейчас Пузо обитает? Знаешь?
Бармен хмыкнул, как бы осерчав на недомыслие Туманова.
– По вечерам в ресторане «Уралочка» торчит. Где ж ему еще обитать? Он пожрать любит. А где живет, не знаю, врать не буду. Только ты это, – попросил парень, – если что, не говори, что я навел. А то он убьет меня. Боюсь я его. С ним базар не такой, как с ментами.
Федор ничего обещать не стал, вытащил из кармана бармена бумажник из крокодиловой кожи. И не пустой. А тысяча-другая ему сейчас не лишние. Не у Даши же деньги брать. И он сказал:
– Я вижу, ты парень не бедный…
Аська сразу оживился, почувствовал, что добивать его этот придурок не станет.
Разве повел бы он разговор о деньгах, если б хотел убить? Прикончил бы и забрал бумажник со всем содержимым.
– Сколько тебе надо? – спросил бармен и добавил: – А-а, слушай, забирай все. Только отвали от меня. Я – человек маленький и не при делах. А ты бери деньги и меня отпусти. – Он достал из бумажника все бумажные деньги и отдал их Федору. – Я поеду, а? Ладно? Я ведь тебе все сказал…
Не пересчитывая купюры, Федор сунул их в карман. И тут же исчез в темноте.
К Дашиному дому он приехал на такси.
Даша не спала, несмотря на поздний час. Стояла у окна, вглядываясь во всех подходивших к дому одиноких мужчин. Не Федор ли? Ее сердце изнывало от тоски. Может, случилось что с ним? Комкала в руках записку.
Увидела, как возле автобусной остановки остановилась «Волга». Федор нарочно не стал подъезжать к дому. Из машины вылез человек. И когда он подошел ближе к подъезду, Даша чуть не закричала в открытое окно и рукой махнула. Даже не знала, увидел ли он, ведь свет в комнате она не зажигала. Но сейчас это не важно. Главное, он живой.
– Извини, – улыбнувшись виновато, сказал он, когда вошел и закрыл за собой дверь на ключ. – Я заставил тебя волноваться.
Даша расплакалась. Ничего себе, волноваться! Это мягко сказано. Она места себе не находила. А он входит и бросает короткое «извини».
– Федор, как ты можешь так поступать со мной? – Упрек был в высшей степени справедливым. – Это неоправданно глупо. И опасно, наконец. Тебя ведь могут задержать. Имей в виду, второго шанса убежать у тебя не будет. Судьба не станет играть в поддавки. – Она прижалась к нему и расплакалась еще сильней. – Ну, скажи, что ты делаешь, Федор? Я так боялась за тебя. Все глаза проглядела, а тебя все нет.
Он обнял ее.
– Я делаю то же, что и всегда. Выполняю свой долг.
Даша посмотрела на него. Всегда раздражал его героизм.
– Да. Только теперь ты остался один, без своих помощников. А один, как известно, в поле не воин. И кому нужен твой героизм? Скажи?
Отчасти Даша была права. Но только отчасти, поэтому Федор посчитал нелишним напомнить:
– В первую очередь мне самому. Так уж получилось, что теперь мне приходится вести следствие в одиночку. Чтобы защитить самого себя.
– Ты Дон Кихот, Федор! – прозвучало чуточку насмешливо.
– Может, и так. Но по-другому я не могу. Ты уж прости? Ладно. И знаешь что…
Даша доверчиво заглянула в его немного печальные, усталые глаза.
– Я бы сейчас не отказался от ужина…
Глава 23
Савелий Тимофеевич Липков собрался уже покинуть свой рабочий кабинет. Сколько можно в нем торчать?
Времени было половина десятого вечера, а он засиделся. В соседних кабинетах стояла гробовая тишина, лишнее свидетельство того, что их обитатели давно покинули здание городской прокуратуры. И только он еще сидел за столом, нетерпеливо постукивая карандашом по кипе бумаг и наблюдая в окно, как на город наступают сумерки.
Но засиделся заместитель прокурора не просто так. Как пылкий влюбленный нетерпеливо томится в ожидании свидания, так и Савелий Липков томился в ожидании телефонного звонка, то и дело поглядывая на настольные электронные часы, сверяя их по своим наручным. Не отстают ли?
Наконец терпение его лопнуло. Он встал, готовый вылететь из надоевшего за день кабинета, и в этот момент телефон предательски зазвонил.
Липков плюхнулся обратно в кресло, но сразу трубку снимать не стал. Подождал, пока аппарат продрынькал раз, другой, третий. Только после этих трех звонков Липков поднес трубку к уху.
Вместо приветствия чуть грубоватый старческий голос спросил:
– Спишь, что ли, на работе?
– Да, с вами поспишь, – парировал Липков, и голос его зазвучал сердито. Надо было дать понять звонившему, что разговаривает он не с простой шушерой. Должность надо уважать. И не каждому позволительно так разговаривать с заместителем прокурора. И, кажется, звонивший это понял, потому что сразу перешел к делу:
– Как дела с опером Тумановым? – спросил голос из трубки.
– В бегах наш опер, – коротко ответил Липков, не очень-то собираясь распространяться о деталях. Не телефонный это разговор. И вообще неприятен он заместителю прокурора. Не так надо было начинать.
– Значит, в бегах, – несколько задумчиво повторил голос из трубки и тут же спросил: – Надеюсь, ты успел узнать у него, что меня интересует?..
Заместитель прокурора протяжно вздохнул.
– Да ничего я не успел, – с обидой произнес Липков, заметив в голосе звонившего откровенный укор. Воспаленное самолюбие Савелия Тимофеевича не переносило укоров. В пору хоть трубку бросить.
– Вот видишь. Ты не успел, – теперь уже это был не укор, а скорее сочувствие пожилому трудоголику, который до позднего вечера не вылезает из служебного кабинета, а еще угроза: – А, между прочим, твоя фамилия там тоже фигурирует. Разве ты не знал?
– Догадывался, – отрывисто ответил Липков, выудив из кармана сигарету и зажигалку. Хотелось закурить с досады. Доконали его дела.
– Вот видишь. Ты догадывался и не успел, – кажется, в трубке усмехнулись, потом голос сказал: – Знаешь ты кто? Самый настоящий мудак! И ты мне больше не нужен.
Такого Савелий Тимофеевич не ожидал. Он только открыл рот, чтобы произнести несколько слов в свое оправдание, но из трубки уже слышались частые гудки, словно в насмешку над ним, оскорбленным.
Тогда он поднес трубку к глазам и глянул на нее. Хотелось верить, что кто-то на АТС прервал их разговор в самый неподходящий момент. Савелий Тимофеевич быстро набрал номер. Но там, куда он пытался дозвониться, ему не отвечали. Это раздражало и пугало Липкова.
– Видишь ли, я больше ему не нужен, – с обидой проговорил он и бросил трубку на аппарат. – Это вы мне больше не нужны. Жлобы! Вот вы у меня все где! – Он сжал пальцы правой руки в сухонький кулачок и погрозил в пространство.
Из кабинета Савелий Тимофеевич вышел с плохим настроением. Кивком ответил постовому милиционеру, который пожелал ему доброй ночи, и пошел к своей машине. Только бы до дома скорей добраться. В холодильнике стоит бутылка коньяка. И теперь для успокоения нервов надо пропустить пару стаканов целебного напитка.
Его синий с перламутровым оттенком «Рено» стоял напротив здания прокуратуры. И постовой милиционер, дежуривший на пропускном пункте возле ворот, видел, как Липков подошел, открыл дверь и сел за руль. Закурил. Но мотор не заводил, сидел, о чем-то задумавшись, положив обе руки на «баранку».
Маясь от безделья, постовой смотрел, как мимо проехал рейсовый автобус, а справа его обогнала «девятка», едва не зацепив новенький липковский «Рено».
Ситуация щекотливая. Могла бы произойти авария. И постовой хотел сообщить дэпээсникам, но, к несчастью, не разглядел номера «девятки». И цвет ее путем не рассмотрел: или черный, или темно-серый. «Может, Липков получше рассмотрел? Машина-то рядом прошла», – подумал постовой, глянув на «Рено».
Сидит Липков, и никаких эмоций. Во, нервы у зампрокурора. Только сидит уже без сигареты во рту. Наверное, выплюнул в окно.
От пропускного пункта до «Рено» не более двадцати метров. И постовой решил сбегать узнать, может, запомнил Липков номер и цвет «девятки». Дверь закрывать не стал. Сейчас вернется. Схватил рацию и рысцой поскакал к Липкову.
