Вячеслав Жуков - Маэстро, ваш выход!
Федор поднял указательный палец, подчеркивая, значимость слов произнесенных Ваняшиным и сказал Греку, подмигнув при этом:
– Вот что значит, адвокат. Смотри, как излагает. И насчет, экспертизы он прав. Надо все сделать так, чтобы комар носа не подточил. Если мы стрельнем в этого гада из табельного оружия, нас потом будут в прокуратуру таскать…
Грек малость растерянно уставился на Федора.
– Чего ж тогда делать-то? Водкой, что ли его поить?
Насчет водки Федор отрицательно покачал головой. Потом сказал:
– А вот, если он сам застрелится из своего «глока». Тогда ни у кого и вопросов не возникнет. Нарвался на ментовскую засаду. Нервы сдали, и он, окруженный со всех сторон, пустил себе пулю в висок.
Задержанный попытался встать с земли, но Грек на этот раз пнул его ногой.
– Сиди, гад. Не помню, чтобы мы тебе разрешали встать.
– Но я не собираюсь себе пулю пускать. Вы чего тут беззаконие творите?
Федор вскочил с лавочки, схватил задержанного за шиворот, рывком усадил на то место, где только что сидел сам и, держа отобранный у того «глок» в руке, проговорил со злостью:
– Что, сволочь, вспомнил о законе? А когда ты капитану Греку собирался горло перерезать, ты про закон помнил? Скольких ты еще убил? Ну, отвечай? Когда ты их убивал, по закон помнил? В таких случаях ты обходил его. А когда тебе прищемили яйца, ты вспомнил и про закон и про адвоката. Вспомнил, что менты должны действовать по закону. А я, представь себе, тоже забыл про закон. И если ты будешь упираться и молчать, не скажешь, чего ты здесь шакалил, я сделаю вот что. Сейчас мои орлы подержат тебе руки, чтоб ты не дергал ими. А я вложу твой собственный «глок» в твою правую руку. Потом нажму твоим же пальцем на курок. И выйдет так, будто ты сам размозжил себе мозги. Ну как, устраивает тебя такое?
Лицо задержанного сделалось белее мела. Он уставился на Туманова широко открытыми глазами, в которых отчетливо отражался дикий ужас.
– Ты ненормальный, майор, – прошептал он.
Федор не стал убеждать его в обратном.
– Может быть и так. Когда имеешь дело с такой мразью навроде тебя, не долго и самому свихнуться. Поэтому ты сейчас хорошенько подумай. Или ты раскрываешь ротик и начинаешь отвечать на наши вопросы, или я вкладываю пистолет в твою руку и …
Видя, что задержанный колеблется, Федор решил ускорить процесс его дозревания. Сказал, обращаясь к Ваняшину с Греком:
– Держите ему руки.
Грек с Ваняшиным схватили задержанного за руки, стараясь пересилить нешуточное сопротивление. Федор силком вложил в его правую руку «глок» и втроем они стали подтягивать его руку к правому виску, одновременно прижимая сидящего к скамейке. Федор не давал ему разжать руку, из которой тот пытался выбросить пистолет. И когда его палец под неимоверным усилием майора все же лег на курок, он закрыл глаза, чувствуя холодное прикосновение дула пистолета к воспаленному виску. Теперь от смерти его отделяли секунды, которые убывали катастрофически быстро с тем, как его дрожащий палец под натиском пальца майора, давил на курок. И он мысленно стал отсчитывать про себя.
Один. Два. Три…
В конец, потеряв силы, он сдался, почувствовав, что больше сопротивляться уже не может, вскрикнул, вот-вот ожидая выстрел. И вздрогнул, когда раздался сухой металлический щелчок. В этой суматохе он не заметил, как майор Туманов вытащил обойму. Удар байка воспринял как случайную осечку и, не дожидаясь повтора, закричал истошно:
– Не надо. Не убивайте. Я все скажу вам.
Грек с Ваняшиным устало сели на скамейку по обе стороны от задержанного. Федор убрал «глок» в карман.
– Это меняет дело. Правда? – спросил он у своих помощников.
Грек с Ваняшиным не возражали. И Туманов сказал:
– Хорошо. Мы готовы тебя выслушать. Только один уговор. Ты не должен нам врать. Я ценю в людях откровенность.
Задержанный осмелился поднять глаза и посмотреть на Туманова.
– Между прочим, я левша, – сказал он. На что Федор Туманов хмыкнув, произнес:
– Хорошо. Мы учтем на следующее.
А лейтенант Ваняшин потянул носом, брезгливо поморщился, посмотрел по сторонам, потом уставился на Грека. И Грек понял, о чем он подумал.
– Чего ты на меня, Леха, зеньки пялишь? Это не я. Это он обгадился, – кивнул Грек на задержанного, и отодвинулся в сторону. – Он портки испачкал.
– Николаич, ты как хочешь, но я его такого в машину не посажу, – заупрямился лейтенант и, схватив задержанного под руки вместе с Греком поволок его к бассейну. – Пусть сперва, отмоется хорошенько.
С этими словами, они с Греком сбросили его в воду.
Глава 11
Начальник отдела, полковник Васильков был доволен результатами операции проведенной Тумановым и его группой. По внутреннему телефону он позвонил Федору в кабинет и попросил зайти. А когда майор вошел, Васильков попыхивая сигаретой, улыбнулся и сказал:
– Вижу, Федор Николаич, постарались вы. Молодцы.
Федор тоже улыбнулся. Уж слишком развеселил его полковник. Казалось бы, ничего необычного не произошло. Обыкновенное задержание, каких на счету Туманова и его группы было предостаточно. И что с того, что им попался сам Стержень. Но Васильков на этот счет не разделял мнение майора.
– Он – матерый убийца. Два раза отбывал за убийства. И это только то, что смогли доказать против него. Ну сам подумай, разве киллер, да еще с таким стажем, как он, может ограничиться двумя убийствами?
Федор пожал плечами.
– Не знаю, товарищ полковник. Я не думал об этом. У меня он проходит по делу не как киллер, а как человек, убивший двоих своих парней. Эти два эпизода мы сможем доказать. Есть заключение экспертизы. Те двое убиты из его автоматического пистолета «глок». Вчера этот самый пистолет мы отобрали у Стриженова при задержании.
Васильков снял очки, потер переносицу. Задумчиво посмотрел на папку, в ней лежал весь собранный материал по уголовному делу, которое вел Федор Туманов и его группа. И полковник сказал:
– Ну что, майор, поздравляю.
Туманов недоверчиво взглянул на Василькова. Шутит что ли полковник?
– Да вроде, как бы и не с чем, товарищ полковник.
Васильков поднял на Федора усталые глаза, заметив на это:
– Не надо скромничать, майор. А поздравляю я вас с завершением дела.
Федор заерзал на стуле. Знал, что, как и всякий другой начальник, привыкший выражаться лаконично, и предельно ясно, полковник не любил, когда ему задавали лишние вопросы. А то, что Федор собирался сказать, обязательно Василькову не понравится. И все-таки, Туманов решил сказать.
– Я не понял, товарищ полковник… – проговорил он.
Васильков скрыл раздражение, не выдав его даже голосом.
– А что ж тут для тебя не понятного, майор? – спросил он.
Федор почувствовал, что вступает в противоречия со своим непосредственным начальником, что в свою очередь, могло чревато отразиться на его дальнейшей карьере. Но по-другому майор поступить не мог.
– Я считаю, что дело еще не закончено, – осмелился сказать Туманов.
Васильков нахмурился.
– То есть, как, это не закончено. По-моему, все предельно ясно. Есть человек, который убил Розовского… – начал он и тут же замолчал.
– Вы имеете в виду, Ищенко? – нагло спросил Туманов.
Васильков строго на него взглянул, кивком удовлетворив вопрос Туманова. Потом, посчитал, что этого мало, проговорил:
– Правильно понимаешь, майор.
Федор вздохнул, понимая к чему, клонит начальник.
– Он не убивал Розовского, – сказал Туманов, отстаивая свою точку зрения, которая вразрез расходилась с точкой зрения Василькова. И тот, ткнув как шпагой своим длинным указательным пальцем в папку с материалом, сказал запальчиво:
– Судя по тем уликам, которые фигурируют в деле, помощника депутата государственной думы Розовского, убил именно он.
– Но там дальше фигурирует фамилия еще одного человека, который, между прочим, по приказу влиятельного вора в законе Гвоздя, отправил на тот свет самого Ищенко. А Стержень? Для чего ему понадобилось убивать своих двоих парней? – говоря все это, Федор не задавал вопросы Василькову, а скорее размышлял вслух. И сам полковник присоединился к его размышлениям.
– Да все очень просто. Стержень в бегах. Живет по чужим документам. Испугался, что ребятишки выложат про него… – сказал полковник, но Федор упрямо замотал головой.
– По-моему, товарищ полковник, не за себя он испугался, а за того, на кого он работает. Уж слишком влиятельный тот человек. Вы читали протокол допроса Стержня? – спросил Федор у полковника, взглядом указав на папку.
– Да читал, – с неохотой отозвался Васильков. А Федор продолжил:
– Он называет фамилию человека. Бывший министр, а ныне известный депутат государственной думы. Это фигура. И не простая на шахматной доске.
Васильков вытянул вперед свою длинную руку, едва не коснувшись ею Туманова.
– Вот, это меня и настораживает, майор. Запомни, министров бывших не бывает. Есть бывшие майоры. Полковники. Но не министры. Так или иначе, но они все при делах, и та власть, которая была у них в руках, они не утратили. Ты хочешь сражаться с системой? Изволь. Я знал многих, таких как ты одержимых, которые пытались подобраться к высокопоставленным людям. Поверь, Федор, все они плохо кончали. Мир не рухнет, оттого что исчезнут пара, тройка ментов. Пусть и хороших.
