Владимир Макарычев - Страховой случай
– Не подавись, старлей, – заметив его зверский аппетит, пошутил сосед, авианаводчик Семен и, не спрашивая, одним движением опрокинул ему в тарелку свой остаток порции. – Ешь, у меня вкуснее, с горчичкой, – добродушно добавил он.
– Ребята, завтра же Новый год! – прокричал в темноте чей-то молодой звонкий голос.
– Ну да, встречать будем вместе с «чехами», – просипел в ответ Сергей.
– Во, блин!
– Чего орешь, салага? Снайперов привлекаешь? – зашушукали на него бойцы.
– Меня свои снайпера одолели. Опять в полученном с базы после стирки белье вшей притащили.
– Не страшен враг. Дави его, моряк! – рифмой посоветовал Семен. – На кораблях такой гадости отродясь не видели, насекомые есть спутники пехоты. Мне отец рассказывал, как в сорок втором они белье засовывали в орудийные гильзы с водой, ставили их на костер и таким способом выпаривали гадов. Помогало.
– Иди разожги костер, снайпер тут же подцепит, – с досадой проговорил молодой боец. – Лучше пощелкаю вшей, чем меня прищелкнут.
В землянке становилось душно и жарко. Курильщиков выгоняли на свежий воздух. Они, не желая расставаться с теплом, высовывали голову из-под брезента, прикрывающего вход в землянку, и дымили.
– Насекомые еще от несоблюдения личной гигиены, – продолжал поучать бойца Семен, – в спальный мешок залазишь, не раздеваясь. – При этом сам снял с себя камуфляж и начал укладывать спальник.
– Старлей, а что у тебя за наколка на плече? – спросил кто-то.
В мерцающем свете карманного фонарика можно было разглядеть татуировку. Она представляла собой сказочную птицу с орлиным клювом, когтями и львиное туловище.
– Эмблема тех, кто служил на авианосце, – не без гордости ответил Семен.
– Нам бы авианосец на подмогу, – зевая, предложил засыпающий матрос.
– С его огневой поддержкой сам бы черт был не страшен, – залезая в спальный мешок, сказал Семен. – Представьте, на борту двенадцать ударных штурмовиков «СУ-33» и столько же вертолетов. Сам корабль несет двенадцать крылатых ракет. За один боевой вылет смешает с землей несколько гектар.
– Сколько же людей такой плавучий аэродром обслуживают? – раздался удивленный голос.
– Тысячи четыре моряков и летчиков палубной авиации. Это что! Энергетическая установка корабля такой мощности, что электроэнергией обеспечит город в 200 тысяч человек. А мощью своего оружия уничтожит за один боевой вылет, да корабельными ракетами такой город, как Грозный. Одним ударом, что говорится, семерых, – добродушно ответил Семен.
…Сергей снова и снова вчитывался в простые строки «боевого листка». Конечно, это был именно Семен, и сейчас он идет на корабле, о боевой силе которого тот когда-то не без гордости рассказывал. Подняв глаза на Афанасия, он продолжал:
– Знал я этого моряка-офицера. Два дня всего был с ним знаком. Его на время командировали к нашей группе для корректировки авиации. Он же был авианаводчиком, в этой должности служил и на авианосце. Человек пятнадцать морпехов, тихоокеанцев и североморцев окопались на высоте. Не знаю, может, солдат не хватало, поэтому даже моряков с надводных кораблей снимали. Помню, раз контрактник прибыл, бывший подводник. Он и автомата за всю службу в руках не держал! Отдельные отряды боевиков, успевшие перед окружением покинуть Грозный, лезли в горы. Война заканчивалась. Там проще отсидеться, тем более позиции у них заранее были приготовлены. Но мы без боя заняли их же укрепрайон. Что называется, опередили и создали второе кольцо окружения.
Позиция была добротно укреплена: на пятидесятиметровой площадке небольшая землянка, на склонах горы четыре схрона-окопчика. Заросли не закрывали обзора. Вообще, когда мы поднимались, то сравнили такую высоту с неприступной Брестской крепостью. Она походила на круглый крепкий грецкий орех, возвышавшийся над гористой местностью. Единственный недостаток – абсолютно голая макушка горы. Уязвимое место для артиллерии, минометов и особенно авиации. Да у боевиков всего этого и не было, как нам тогда казалось.
Потом, уже после этого боя, я узнал, насколько хорошо они к войне подготовились. Под Ханкалой наши устроили импровизированный музей захваченной боевой техники и оружия. Снайперские винтовки, ручные пулеметы, радиостанции, огнеметы. Такого оружия у нас на вооружении не было. Последние новейшие образцы почему-то оказались у противника, а не у тех, кому предназначались.
– А может, специально чеченскую войну затеяли, чтобы на наших солдатах испытывать оружие двадцать первого века? А роботы-солдаты против вас воевали? – перебил рассказчика Афанасий.
– Чему вас в школе учат? – отмахнулся Сергей. – Пора бы взрослеть, молодой человек, и разбираться в политике. Роботов напридумывал. Люди воевали, натравленные друг на друга, как звери!
– Почему морпехи воевали на суше, да еще в горах Кавказа? – продолжал интересоваться Афанасий.
– Потому что они сначала пехота, а уже потом моряки, – ответил Сергей и продолжил свой рассказ: – Как-то новый бэтээр-восьмидесятку у «чехов» отбили. К нам такая техника и не поступала. Удивила практичность противника. Они были мобильны благодаря «уазикам», с которых снимали крышу и двери. Новенькие машины, даже с московскими номерами, их использовали в горной местности вместо бэтээров. Легкие, проходимость высокая, маневренны. А мы, как в сорок пятом, на танках и тяжелой технике месили грязь, сами из себя создавали мишени.
Сергей замолчал, собираясь с мыслями. Долго всматривался по курсу корабля, пытаясь разглядеть расплывчатое в тумане пятно буксира, идущего впереди. Промозглая пелена медленно рассеивалась. Лучи солнца с трудом пробивались сквозь плотно сотканную паутину испарений. То боролись холод морской воды и солнечное тепло, а место их битвы находилось как раз на поверхности океана.
20
– Николай, ты с вахты сменился? – не поворачиваясь, вдруг спросил Сергей. Чутье разведчика почувствовало присутствие еще одного человека.
– Ну, вы даете, дядя Сережа! – восхищенно воскликнул Афанасий.
– Привет, Петрович! – поздоровался, подходя, Николай.
– Шторм, видишь, надвигается, дизелям придется работать в авральном режиме, – продолжал Сергей.
– Не переживай, мотористы опытные ребята. Справимся, – заверил его Николай.
– В мотористах уверен, а с остальной командой не очень.
– Петрович, ничего не случится. Все будет хорошо!
– Да. Походу конец, меньше суток осталось. Главное, Корейский пролив прошли без шторма, – успокоил сам себя Сергей.
В это время Николай посмотрел прямо ему в глаза, и Афанасию показалось, что он хочет сказать что-то важное. То, без чего человек не может жить. Тайна так и играла в его взгляде. При этом Николай плотно сжал губы и напрягся всем своим большим телом. У него с первого дня сложились приятельские отношения с Сергеем, и ему, видимо, очень хотелось поделиться с ним. В нем боролись две силы. Одна убеждала довериться и рассказать этому человеку, другая призывала этого не делать. Одна говорила, что не надо раскрывать свою миссию, данное ему поручение, а другая – что выполнение этой миссии приведет к гибели людей и не следует брать грех на душу, жизнь важнее денег! Ему не терпелось рассказать Сергею о своем душевном состоянии, сбросить груз сомнений, поделиться с ним. Сергей, обычно внимательный и осторожный, в этот раз не заметил душевных волнений Николая. А тот все-таки решил не выдавать себя. Значит, еще не пришло время для откровений.
Сергей между тем продолжал свой рассказ, как будто и не было рядом слушателей. Казалось, он разговаривал сам с собою.
– Часа в четыре утра по рации пришло сообщение – ждите с минуты на минуту крупный отряд боевиков. Ротный приказал занять места по боевой тревоге. Я с молодым моряком занял позицию рядом с ротным и Семеном. Метрах в пятидесяти раздался вдруг глухой взрыв поставленной накануне растяжки, с другой стороны высоты взлетела сигнальная ракета, прошла мутно-кровавым следом и пропала в плотном тумане. За нашими спинами раздался хлопок гранаты. Ротный величественно поднял указательный палец и прошептал:
«Попались, гады, на наши «секреты».
По всем приметам, боевики нас окружали, но отступать не имелось возможности, да и смысла. Куда нам против сотни! Грамотнее отсидеться на высоте и выполнить задачу командования – не пропустить отряд. Поначалу складывалось, как по учебникам, – противник врасплох не застал, успели закрепиться на заранее подготовленных позициях.
«Предгрозовая тишина» длилась, наверное, минут тридцать, пока туман не начал растворяться в свежем горном воздухе. Светает в горах быстро. Бой ожидали с минуты на минуту, но начался он, как всегда, внезапно. Стреляли со всех сторон. Пули роями дохлых мух падали рядом. Высота не молчала. Мы отвечали расчетливо, редко, но метко, зная, что психическая атака вскоре захлебнется. Моральный дух морпехов покрепче «духов»! Похоже, и наступающая сторона хорошо знала нашу психологию. Противник работал методично и спокойно. Никаких там «Аллах акбар». Предельно жестко и напористо.
![Николай Шпыркович - Лепила[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
