Кирилл Казанцев - Отмщённый
План не отличался оригинальностью — переправиться через улицу Салуяна и забуриться в центральную часть деревни, где его могут искать до второго пришествия. Имелась еще одна слабая надежда, но в нее он не верил. Оказалось, напрасно! За спиной голосили и сквернословили, но враждующие партии разделял забор. Выглянув из проулка, он обнаружил занятную картину. Кабиной на запад посреди дороги стоял «уазик»-«буханка». Высадившийся из него десант уже преодолел калитку и растекался по двору, чтобы встретиться с людьми, наступающими с севера. В кабине «буханки» никого не было. Пустая улица — какое хрупкое явление! Только красная «Хонда», прикорнувшая к ограде, да двое типов в камуфляже ОМОНа. Они охраняли ответственный участок местности, мялись вокруг машины и выясняли, есть ли жизнь за стеклом. Тыл оказался самым опасным участком битвы! Мгновенный штурм, пока оставались в запасе секунды. Омоновец, склонившийся над стеклом и пытавшийся что-то рассмотреть в салоне, вдруг почувствовал, как его хватают за шиворот, отбрасывают голову назад, а потом швыряют обратно. Это было последнее, что он запомнил, вдребезги разбилось стекло, огрызки разлетелись, как осколки гранаты. Лопнула кожа, загудела кость, и боец, орошая местность брызгами крови, хлопнулся навзничь. До второго была огромная коломенская верста — он стоял за задним капотом. Он вскинул автомат, впечатленный атакой «мумии», но Павел, отбрасывая в сторону «Каштан», уже рыбкой скользил по капоту, выворачиваясь на 180 градусов. Он схватил омоновца за грудки, выводя из равновесия. Нога согнулась в колене, уперлась в бронежилет под защитной курткой — и бравый служака, болтая конечностями, отправился в полет. Он хлопнулся хребтом, а «мумия» уже подлетала, подбирая свой «Каштан». Замах, казенник в зубы…
Ключи от машины в боковом кармане. Рюкзачок — на сиденье рядом. Он запрыгнул в машину, моля лишь об одном: чтобы она завелась не с десятой попытки. Машинка старенькая, но что ей будет — этой «Хонде» — за двадцать лет эксплуатации?! Он не был асом вождения, на зонах не работают курсы автолюбителей. Несколько уроков за последний год, с механикой он путался, машина глохла, шла рывками. Но в «Хонде» стояла коробка-автомат, ею и макака сможет управлять. Двигатель завелся, затарахтел с прерывистым шелестом. Только без рывков, без пережима акселератора… Плавно развернуться, мягко переезжая ухабы, обогнуть «буханку»… И только выровняв курс, он полностью выжал газ, вцепился в баранку. Машина покатила, ускоряясь, прыгала на кочках. Удалялась калитка. Из нее выбегали люди, растерянно моргали на тела сослуживцев, устремлялись вдогонку. Хлопали выстрелы. Он дергал руль то влево, то вправо, как будто мог уклониться от прямых попаданий. Затрещал, отвалился бампер, разнесенный в клочья. Разбилось заднее стекло. Пуля прошила соседний подголовник, искорежив перемычку кузова. Назревал самый интригующий в жизни момент… Но нет, дорога уходило вправо, за поворотом на 180 градусов — другая улица, Выставочная. Впереди мелькал пруд, его окрестности, заросшие камышами и осокой. Он обернулся, выкручивая баранку. Омоновцы запрыгивали в «буханку», водитель круто выворачивал машину…
И вдруг сверкнуло в голове: нельзя на Выставочную! Там повсюду неприятель. Он находился посреди крутой дуги, в той точке, где его не могли видеть с обеих улиц. Строго на восток — покатый, символический обрыв, уклон и рослые приозерные заросли. Эх, озеро надежды… Он направил машину к обочине. Голь на выдумки хитра! Ветер засвистел в ушах, застучали зубы. Машина тряслась, захрустело что-то сзади — погнулась выхлопная труба. «Хонда» катилась вниз, влетела в рослые заросли, они мгновенно смыкались за спиной. Он яростно давил на газ — брюхо «Хонды» за что-то цеплялось, движение тормозилось. Слева, в просветах между камышами, мелькнула озерная гладь — вчера тут сидели мальчишки с удочками и вытягивали из воды мелких карасей. Сегодня тут не было ни одной живой души, что отчасти объяснялось операцией «Вулкан». Он проехал вдоль пруда метров пятьдесят, машина заглохла. Чего и следовало ожидать. «Законсервировать» на дне пруда уже не получится. Он выкатился из салона, подхватывая рюкзак, придерживая автомат. А на крутом изгибе, в месте стыка двух улиц, происходили занимательные события. По улице Салуяна на восток мчался «УАЗ», набитый омоновцами. Он вошел в кривую, водитель выкручивал баранку, чтобы вписаться на Выставочную. А с последней ему навстречу грохотал стальной расцветки микроавтобус «Форд», набитый таким же ОМОНом. Водитель тоже выворачивал руль — но в другую сторону. Машины чуть не столкнулись в точке экстремума. Они промчались мимо, едва не коснувшись бортами. Обоим водителям пришла в голову одна и та же мысль. Заскрежетали тормоза, микроавтобусы остановились. Из обоих транспортных средств высыпали вооруженные омоновцы и изумленно разглядывали друг на друга. Кто-то предложил обратить внимание на продавленную обочину, где перпендикулярно дороге отпечатались следы протектора. Взоры присутствующих обратились к южным окрестностям пруда, где шумел камыш, шуршал на ветру молодой тальник. Туда и вели отпечатки колес с обрыва. В этих зарослях можно было спрятать целый танк!
Понятно, что углубиться в эти заросли машина не сможет. Лавина людей с оружием устремилась к пруду и имела все шансы наткнуться на застрявшую «Хонду». Водитель их, понятно, не ждал. Он откатывался по приозерным кущам в восточном направлении. Полз по-пластунски, на каких-то участках передвигался вприсядку, резал руки об острые стебли. С северо-востока приближалась лесополоса. Шаманка в этой местности безбожно петляла. В паре верст от Нахапетовки она давала крутую излучину, огибала с востока Кудряшинский бор, поселок «для богатых», в котором беглый зэк учинил памятный дебош, — и уносилась на юго-запад. Глупо передвигаться вдоль реки, нужно на север, там леса на границе с Тверской губернией, цивилизации кот наплакал…
Охотники рассыпались в цепь, вязли в прибрежной топи. Они отстали метров на двести и пока не видели объект охоты, который мог свалить в любую сторону. Ветер приносил их отчаянные вопли, надрывался старший — не растягиваться, шире шаг! Павел похолодел — кричали не только сзади, но и по фронту! Из лесополосы навстречу шеренге бежали люди — человек шесть. Видно, рвались на помощь своим коллегам, не понимая, что происходит. Павел рухнул в ближайшую рытвину, и буквально рядом протопали массивные бутсы. Опасность миновала. Он возликовал — замечательно! Бойцы, стоящие в оцеплении вдоль реки, покинули пост, что и требовалось доказать! Он устремился дальше — полз, бежал, шлепал в раскоряченном виде — лишь бы спина не возвышалась над массивом зелени.
— Идиоты! Дебилы! — надрывался разъяренный командир. — Куда вы прете?! Назад, в оцепление, он где-то здесь!
Это точно, если люди дебилы, то дебилы во всем! Не успеют вернуться, он должен их опередить! Он ускорялся, рвался к лесу, закусив травинку. Последние метры катился бревном, влетел под спасительный навес, заполз под кустарник, яростно отдуваясь. Отлично, половина дела сделана. Нужно молиться, чтобы и у Кати все получилось! Он выполз из-под раскидистой лещины, погрузился в дебри из кустов и поваленных дендроидов. Шел широким шагом, хватаясь за стволы, перепрыгивал через мелкие кучки бурелома. Заблестела речка — мутноватая, окруженная ивами и глинистыми обрывами — метров десять в поперечнике. Он скинул автомат, стащил взмокшую тряпку с физиономии, съехал с обрыва, хватаясь за торчащие из откоса корни, и припустил вдоль воды по каменистой кромке…
Он наткнулся на женщину своей мечты через сотню метров! Дыхание перехватило от восторга. Он даже автомат подбросил в воздух. Припустил ей навстречу, плотоядно урча. Женщина его «блатной» мечты выглядела просто очаровательно. Листья в голове казались венком. Кончик носа испачкан грязью — где-то пропахала землю носом. Глаза блуждали, сорвавшись с орбит. Она испачкалась, но в меру, все это можно было исправить. Даже сумочку не потеряла, хотя и порвала на самом видном месте! По-видимому, недавно она свалилась с обрыва и в данный момент приводила себя в чувство. Процесс возращения к реальности сопровождался бурными эмоциями. Она дрожала, что-то бормотала, пускала слезу. Услышав шум, жалобно пискнула, выхватила из кармана газовый баллончик и с дикими глазами выпустила струю! Павел успел заблаговременно остановиться.
— Молодец, — похвалил он. — Ты не могла бы сделать что-нибудь менее пугающее?
Она застонала от немыслимого облегчения, а он, зажмурившись, шагнул вперед, потащил ее дальше по кромке воды, чтобы не надышались. Она повисла у него на шее, впилась зубами в отрастающую щетину.
— Ты пришел… — стонала Катя. — Ты вернулся, не обманул…
— Это называется высоким уровнем ответственности, — похвастался Павел. — А ты тут как?
