Марио Пьюзо - Дураки умирают
— Я написал для него текст нескольких рекламных буклетов, — ответил я. — Заплатили мне совсем ничего, но он обещал прислать одежду для детей. Я думал, какую-нибудь мелочовку.
— Должно быть, он очень хороший человек. — Голос Вэлли переполняла радость. — Одежда, которую он прислал, стоит не меньше тысячи долларов.
— Отлично. Поговорим об этом вечером.
Положив трубку, я рассказал Фрэнку о том, что произошло, и о мистере Хиллере, торговце «Кадиллаками».
Фрэнк прищурился:
— Ты попался. Этот парень теперь на тебя рассчитывает.
— Черт, — вырвалось у меня, — и как это я согласился на встречу с ним?
— Виноваты «Кадиллаки», которые ты увидел в салоне Хиллера, — ответил Фрэнк. — Ты как эти черные парни. Они уедут домой в Африку и будут жить в хижине при условии, что по деревне они будут ездить на «Кадиллаке».
Я заметил, как он чуть запнулся. Едва не сказал «ниггеры», но в последний момент нашел более пристойное слово. Неужели подумал, что первый вариант оскорбил бы мой слух? Я всегда удивлялся тому, что пристрастие гарлемских парней к «Кадиллакам» вызывает у многих злобу. Потому что они не могли позволить себе такой дорогой автомобиль? Но Фрэнк попал в точку. Именно блеск «Кадиллаков» затуманил мне мозги, и я согласился оказать услугу Хиллеру. Наверное, в глубине души я надеялся на то, что один из этих автомобилей станет моим.
Вечером, когда я вернулся домой, Вэлли устроила мне показ мод. Она сказала про пять коробок, но не упомянула про их размеры. Они впечатляли. Вэлли и дети получили по десять комплектов одежды. Давно уже я не видел Вэлли такой счастливой. Дети в силу возраста особой радости не выражали, даже моя дочь. В голове мелькнула мысль о том, что неплохо бы найти фабриканта игрушек, сын которого хотел бы увильнуть от службы в армии.
Но тут Вэлли сказала, что к новой одежде нужна новая обувь. Я попросил ее немного повременить и отметил про себя, что надо поискать среди кандидатов в Армейский резерв сына владельца обувной фабрики.
Если бы одежда была самая что ни на есть обычная, я бы решил, что мистер Хемзи смотрит на меня свысока. Как говорится, на тебе, боже, что нам негоже. Но его подарки отличало высочайшее качество, я бы не смог купить такие вещи, несмотря на взятки. Какая там тысяча баксов, стоило все это никак не меньше пяти. Я взял в руки визитку. Фамилия, должность, название компании, рабочие адрес и телефон. Ни одного слова. Умен, умен мистер Хемзи. Никаких свидетельств того, что одежда послана им.
Придя на работу, я подумал, а не отослать ли все назад, но вспомнил счастливое лицо Вэлли и понял, что это невозможно. Ночью пролежал без сна до трех часов, думая, как помочь сыну Хемзи избежать призыва.
На следующий день я принял решение. Ничего на бумаге, ни одного слова, которое сможет подставить меня под удар через год или два. Задача передо мной стояла сложная. Одно дело — передвинуть человека по списку, совсем другое — вытащить его из призывного участка.
Поэтому прежде всего я позвонил на призывной участок. Я знал там одного клерка, такого же простого парня, как я. Рассказал ему придуманную мною историю. Мол, Пол Хемзи числился в моем списке на участие в шестимесячной программе, и я собирался зачислить его две недели тому назад, но послал повестку по неправильному адресу. Так что вина лежит на мне, и, возможно, я лишусь работы, если его семья поднимет вой. Я спросил, не может ли призывной участок аннулировать свою повестку, чтобы я смог зачислить его к себе. Тогда я пошлю на призывной участок стандартный официальный бланк с уведомлением о том, что Пол Хемзи включен в шестимесячную программу Армейского резерва, и они исключат его из своих списков. Я выбрал правильный тон, в котором не слышалось особой тревоги. Звонил хороший малый, пытающийся загладить свою вину. Я упомянул, что смогу помочь какому-нибудь приятелю клерка записаться в шестимесячную программу, если он окажет мне сегодня эту маленькую услугу.
Этот нюанс я придумал ночью, когда лежал без сна. Я решил, что клерков на призывных участках тоже осаждают парни, которые всячески стремятся увильнуть от призыва, так что включение одного из них в шестимесячную программу могло принести тысячу баксов.
Но мой знакомый с призывного участка словно и не понял, на что я намекаю. Держался он очень дружелюбно. Повестку он обещал аннулировать, сказал, что это сущий пустяк, и я вдруг понял, что многие поумнее меня уже не раз проворачивали этот трюк. Так или иначе, на следующий день я получил соответствующее письмо из призывного участка, позвонил мистеру Хемзи и попросил прислать сына ко мне, чтобы официально зачислить его на шестимесячную программу.
Все прошло без сучка без задоринки. Пол Хемзи показался мне очень приятным, застенчивым парнем. Я привел его к присяге и придерживал его документы, пока он не отбыл на шестимесячную службу. В подразделении Пола Хемзи никто не видел. Я превратил его в призрака.
К тому времени я уже понимал, что в этом деле замешаны очень влиятельные люди и, если кто-нибудь выведет нас на чистую воду, скандал будет очень громким. Но не зря я был Мерлином-магом. Я нацепил многозвездный колпак и начал думать. В принципе, я обезопасил себя во всем, за исключением наличных, хранящихся дома. Прежде всего, решил я, надо надежно спрятать деньги. Тратить открыто я их мог, лишь получив новый источник дохода.
Я, конечно, мог хранить деньги у Калли в Лас-Вегасе. Но ведь он мог кинуть меня, да и его могли убить. У меня была возможность легализовать свои деньги: мне предлагали рецензировать книги и писать статьи для журналов. Но я всегда отказывался. Считал себя писателем, из-под пера которого могли выходить только романы, повести, рассказы. Все остальное унижало мое достоинство. Но какого черта, я стал преступником, так что ни о каком унижении теперь не могло быть и речи.
Фрэнк пригласил меня на ленч, и я согласился. Фрэнк пребывал в прекрасном настроении. Выпала выигрышная неделя у букмекера, поток взяток не иссякал. Он не задумывался о будущем, он верил, что и дальше будет делать верные ставки, что взятки ему будут нести до скончания века. Не считая себя волшебником, он искренне верил в волшебный мир.
Глава 12
Две недели спустя мой агент устроил мне встречу с главным редактором издательского дома «Эвридей мэгэзинз». Их издания скармливали американской публике информацию, псевдоинформацию, секс и псевдосекс, культуру и философию. Кино, мода, светские сплетни, приключения, фантастика, спорт, рыбалка, охота, комиксы — издательский дом закрывал весь спектр читательских пристрастий. Особо они гордились журналом для обеспеченных холостяков, меняющих партнерш как перчатки и питающих слабость к литературе и авангардистскому кино.
«Эвридей» находился в постоянном поиске авторов, потому что каждый день читатели должны были получать от него полмиллиона слов. Мой агент сказал, что главный редактор оказался знакомым Арти и Арти позвонил ему, чтобы провести подготовительную работу.
Издательский дом показался мне психушкой, такой там царил бедлам. Однако они издавали прибыльные журналы. А вот на федеральной службе, подумал я, где властвовал идеальный порядок, мы работали, мягко говоря, из рук вон плохо.
Главный редактор, Эдди Лансер, учился с моим братом в Миссурийском университете, и именно Арти первым упомянул об этой работе моему агенту. Разумеется, после первых двух минут нашей беседы Лансер понял, что я абсолютно не «в теме». От меня это тоже не укрылось. Черт, я даже не знал направленности журнала. Но Лансер счел сие скорее плюсом, чем минусом. Опыт его не интересовал. Лансер искал людей с ярким воображением и нестандартным мышлением, и вот тут, как он говорил мне позже, я его не разочаровал.
Эдди Лансер тоже был писателем. Опубликовал прекрасный роман, который я с наслаждением прочитал год тому назад. Он знал мой роман, сказал, что он ему понравился и во многом благодаря этому он и приглашает меня на работу. На его столе лежала вырезка из «Таймс» с большим заголовком: «АТОМНАЯ ВОЙНА НЕ В ФАВОРЕ НА УОЛЛ-СТРИТ».
Он перехватил мой взгляд, брошенный на вырезку, и спросил:
— Сможете вы написать рассказ на эту тему?
— Конечно, — ответил я. И написал рассказ о молодом брокере, который тревожится из-за того, что его акции пойдут вниз, если на Америку сбросят атомные бомбы. Я не стал высмеивать парня или читать мораль. Я написал абсолютно серьезный рассказ. Если вы принимали исходный постулат, главный герой не казался вам карикатурой. Если вы не принимали исходный постулат, рассказ выглядел забавной сатирой.
Лансер остался доволен.
— Ты просто создан для нашего журнала! — воскликнул он (после первой встречи мы перешли на «ты»). — То, что надо. Рассказ понравится и тупицам, и умникам. Идеально! — Он помолчал. — Ты не похож на своего брата.
