Картер Браун - Том 28. Исчезнувший мертвец. Блондинка. Труп. Прекрасная, бессердечная
— И Паула его не выдаст?
Она внимательно посмотрела на меня:
— Лейтенант, если я сообщу вам этот адрес, вы будете действовать тактично, не так ли?
— В том, что касается такта, я непобедим. Если вы хотите в этом убедиться, пригласите меня вечером, и я вам продемонстрирую.
— К чему вы были пригодны до того, как вам поручили эту работу? — спросила она. — Разбирать почту?
— Дайте мне только адрес, и ваши заботы наполовину уменьшатся.
— Хорошо, — сказала она решительно, закурила и некоторое время постукивала ногтями по столу, испытующе глядя на меня. — Хорошо, — со вздохом повторила она. — У меня такое впечатление, что я буду раскаиваться в этом до конца своих дней. Она занимает квартиру А-4 в доме 1105 по Лайк-стрит под именем Мириам Джонс. Скажете, что вы пришли от моего имени, иначе она не откроет.
— Я приду от имени Юргенс. Постучать трижды и спросить Мириам?
— Вы можете… — Она глубоко вздохнула, и ее платье из простой упаковки вдруг превратилось в выставочную витрину. — Вы уверены, что не можете послать кого-нибудь другого, лейтенант? Вам обязательно нужно лично заниматься этим?
— Они выбрали самого квалифицированного из имеющихся, — скромно ответил я. — Мы в Пайн-Сити, а не в столице.
— Обращайтесь с ней ласково, — сказала она. — Джорджия Браун до смерти запугана.
— Я всегда ласков с женщинами. Это — знак качества Уилера. После того как я с ней увижусь, я обязательно вернусь сюда и расскажу вам все в деталях. Можно вместе пообедать… — Я окинул комнату одобряющим взглядом. — Даже здесь.
— Об этом можно поговорить за десять минут, — возразила она. — Вечером я занята. У нас осталось всего семьдесят два часа до выступления.
Внезапно открылась дверь, и вошла женщина.
— Дженис, по поводу… — Она резко остановилась, увидев меня. — Извините, — сказала она другим тоном, — я не знала, что у вас гость.
— Неважно, Паула, — смущенно ответила мисс Юргенс, — позвольте представить вам мистера Уилера; он… он…
— Фараон, — сказал я, мило улыбаясь рыженькой, в глазах которой внезапно блеснула ненависть.
Паула Рейд слегка прикоснулась к своим дымчато-голубым волосам и обратила ко мне ледяной взгляд фиалковых глаз:
— Инспектор полиции?
— Лейтенант, — уточнил я. — Я хотел увидеть вас, но ваша секретарша пыталась меня отговорить. Она сказала, что вы слишком заняты, чтобы вам надоедала полиция.
В глазах мисс Юргенс появилось выражение облегчения.
— Да? — сказала Паула безразлично. — А зачем вы хотели меня видеть?
— Вы были объектом угроз по поводу вашей телепередачи. По совести говоря, нас беспокоит не то, что вас могут убить, а то, что ваше убийство вызовет скандал.
— Вы откровенны, по крайней мере, — сказала она. — Я могу уделить вам пять минут, хотя не думаю, что это чему-нибудь послужит. Пройдите ко мне.
Она повернулась к двери, и я пошел за ней.
— Лейтенант! — бросила Дженис Юргенс настойчивым тоном.
— Да?
Я повернулся и посмотрел на нее.
— Не… Не задерживайте мисс Рейд слишком долго, пожалуйста.
Ее взгляд, казалось, о чем-то спрашивал.
— Это будет зависеть от мисс Рейд, — ответил я и нежно улыбнулся ей, закрывая дверь.
Мы прошли в соседнюю комнату.
— Садитесь, пожалуйста, лейтенант, — сказала Паула Рейд.
Я опустился в удобное кресло, она села напротив. На ней был орлоновый костюм в голубую полоску. Ткань прижималась к ней с таким тайным наслаждением, что я желал последовать ее примеру.
— Итак, лейтенант?
— Так вот, эти угрозы…
— В самом деле, мне неоднократно звонили и… Не слишком приятно, но я привыкла к таким вещам. Я их всерьез не принимаю.
— А как мисс Браун? Принимает всерьез?
— Нет, она скрывается и в полной безопасности. Ее никто не найдет.
— Категоричное утверждение.
— Это правда.
— Вы не думаете, что полиции стоит охранять вас — во всяком случае, до окончания телепередачи?
— Нет, это лишнее.
— Вы знаете что-нибудь об источнике этих угроз?
Она покачала головой:
— Конечно, особа, которая звонила, себя не называла. Всегда один и тот же хриплый голос, женский, мне кажется, впрочем, я не уверена. Не думаю, что стоит беспокоиться. Рекламный трюк, вот и все.
— Вы не очень мне помогаете, мисс Рейд.
— Разве я просила вашей помощи?
Я был вынужден согласиться:
— В самом деле — нет. Что, в сущности, вам собирается сказать Джорджия Браун в субботу вечером?
Она слегка улыбнулась:
— Посмотрите передачу и узнаете.
— Она назовет имена?
— Не знаю, — ответила она легким тоном. — Мы не работаем по заранее подготовленному сценарию, передача повторяться не будет, во всяком случае само интервью. Оно будет подлинным. Зрители это любят.
— Но у вас должно быть достаточно точное представление о тех вопросах, которые вы будете задавать?
— Конечно. Я хочу узнать от нее правду о смерти Ли Меннинга и о том, кто был с ним в тот момент. Я думаю, что она скажет правду.
— Хорошо, — сказал я. — Я отступаюсь.
Я встал и посмотрел на нее.
— Вы разумны, лейтенант, — сказала она. — До свидания.
— До свидания, мисс Рейд. Если вы проснетесь мертвой в один из этих трех дней, я надеюсь, вы не будете ругать службу шерифа.
Я остановился внизу, показал свой значок портье и назвал себя. Это почти не произвело впечатления. Он немного смутился, видимо думая, что, если я задержусь надолго, ему придется скинуть до пяти долларов с цены номеров.
— Сколько человек с мисс Рейд? — спросил я.
Он заглянул в свою книгу.
— У нее отдельный номер, так же как у ее секретарши и ее продюсера, — ответил он. — Кроме них, еще три человека, у каждого по комнате. Всего шесть, лейтенант.
Он с шумом захлопнул книгу, и взглянул на меня с надеждой, но я не шевелился.
— Был у них кто-нибудь до меня?
— Были репортеры на приеме. Больше никого. Извините… — Он повернулся к мужчине, приблизившемуся к конторке и вставшему рядом со мной. — Да, сэр? Вы заказывали комнату?
Высокий незнакомец был одет в безупречный костюм цвета морской волны с белой гвоздикой в петлице. Аскетическое лицо, тщательно уложенные седые волосы, недавно прополосканные в синьке.
— Нет, — ответил он с английским акцентом. — Я ничего не заказывал. Я хочу видеть мисс Рейд.
— Мне очень жаль, сэр, — ответил портье, — но у нас строгое предписание не беспокоить мисс Рейд ни под каким предлогом.
— Но мне совершенно необходимо ее увидеть! — Кончиками пальцев он коснулся виска, чтобы удостовериться, что его прическа в порядке. — Позвоните ей и скажите, что Норман Котс…
— Сожалею, сэр, — прервал портье, — я получил строжайший приказ.
— Вы не понимаете! — настаивал Котс. — Это очень важно и…
— Совершенно невозможно! — повторил портье и решительно повернулся к нему спиной.
Котс, казалось, растерялся. Было ясно, что к таким фиаско он не привык. Даже его безупречный костюм слегка потерял свое великолепие. В конце концов он повернулся и неохотно вышел.
Портье осуждающим взглядом проводил его и повернулся ко мне:
— Ну и тип…
— Содержатель борделя должен привыкнуть ко всему, — сказал я и вышел, оставив его в оцепенении.
Я сел в «остин-хили», терпеливо ждавший у тротуара, и поехал на Лайк-стрит. Притормозил у дома 1105 и вышел. Поднялся на второй этаж, прошел по длинному коридору до дверей в глубине и тихонько постучал три раза.
Ничего. Я постучал снова и негромко сказал:
— Мисс Джонс! Я от мисс Юргенс. Мисс Джонс!
Она что, надевает фальшивую бороду, прежде чем открыть дверь?
Прошло секунд двадцать. Мне казалось, что я слышу какое-то шевеление за дверью, но я не был в этом уверен. Может быть, она боится стука? Можно попробовать воспользоваться звонком. Я положил палец на кнопку и нажал.
Дверь соскочила с петель и опустилась мне на голову. Я отлетел метра на четыре по коридору, в ушах гудело. Я медленно сполз на пол и потряс головой.
— Забавная манера принимать гостей, — сказал я в пространство.
Голубой дым выходил из зияющего провала двери. Я видел осыпавшуюся с потолка штукатурку и кучу деревянных обломков, которые, по-видимому, были раньше стулом. Язык пламени лизал середину ковра. Дверь валялась в шаге от меня. Я машинально осмотрел ее и понял, что вижу внутреннюю сторону, которой особенно крепко досталось.
Но ручка была цела.
В нее вцепилась рука. Рука с длинными ногтями, окрашенными ярко-розовым лаком.
Глава 2
Доктор Мэрфи вышел, потирая руки, из разоренной комнаты.
— У вас есть спички? — спросил он.
Я вынул коробок и подал ему.
— Вы знаете, что я не курю, — сказал он. — Не имею этой грязной привычки.
