Андрей Бадин - Малолетка
Только к вечеру автобус прибыл в Москву. Жертв аварии разрешено было хоронить на любом кладбище Москвы и Подмосковья. Поддатые могильщики занялись своей работой. Они аккуратно опустили в могилу сначала гроб с телом Тани, а на него положили гроб Анечки. Алексей первым бросил ком глины на крышку и стал наблюдать, как земля укрывает останки дорогих ему людей.
Он вернулся домой тихий и подавленный, вошел в свою квартиру и лег на кровать.
Через несколько часов он встал, достал из кобуры свой именной пистолет Макарова и передернул затвор. Когда он убедился, что патрон в патроннике, он вынул обойму и положил ее на стол. Алексей запер все двери и окна, отключил телефон, навернул на ствол пистолета глушитель, выключил свет и снова лег на кровать.
«Вот и все, — прошептал он. — Через несколько минут я буду с вами, мои дорогие. Мне без вас жизни нет, к тому же я виноват в том, что вы погибли. Я не смог уберечь вас, и теперь выход для меня только один. Не надо было вам садиться в этот чертов поезд». — Алексей взвел курок, повернул пистолет дулом к себе и взглянул в его черный ствол. Он приставил пистолет к переносице и начал медленно надавливать на курок.
В эти мгновения он представил себя в поезде, несущемся навстречу смерти, в том проклятом купе, вместе с Таней и Анечкой. Он представил, как в последний раз в жизни обнимает их, прижимает к груди и целует. Он представил, как происходит страшный удар и как пол поезда встает дыбом, а потолок оказывается под ногами. Как огненный смерч несется по вагону, сметая на своем пути все и вся. Он представил, как гибнет в этом адском пламени вместе со своей любимой женой и драгоценной доченькой.
Вдруг в тишине ночной квартиры прозвенел звонок входной двери. Алексей вздрогнул, приподнял ствол пистолета, и в это мгновение боек рванулся к капсюлю патрона. Порох взорвался в гильзе и выбил в ствол медную, девятимиллиметровую пулю. Послышался тихий хлопок, пуля ударила в голову в районе височной кости. Она отрикошетила от кости, попала в стену, сплющилась и, выбив кусок бетона, упала на ковер.
Алексей, опаленный скользящим касанием смертоносной бестии, вскочил и отбросил пистолет от себя. В дверь кто-то настойчиво звонил. Коновалов знал, что кто-то приехал за ним с работы, и поэтому не хотел открывать.
Он тихо, на цыпочках прошел в прихожую, заглянул в глазок и увидел полковника Петрушина. Он был один и, как показалось Алексею, немного навеселе. Коновалов наконец-то решил объясниться с командиром и открыл дверь.
Высокий, грузный, бравый полковник медленно вошел и удивленно посмотрел на майора Коновалова. Таким он не видел его ни разу в жизни. Алексей трое суток не ел и почти ничего не пил, так как пища не лезла ему в глотку. Перед полковником стоял сутулый, опустившийся, убитый горем человек, скорее похожий на бомжа, чем на «крутого» агента элитного секретного подразделения. От былого мощного телосложения Алексея не осталось и следа, его некогда розовые щеки ввалились, взгляд потускнел, а мышцы, лишенные полноценного питания, одрябли. Он стал похож на высушенный гриб-боровик. Даже волосы у него поседели.
— Так, так, — произнес полковник и захлопнул за собой дверь, — сорвал правительственное задание.
— Я больше на правительство не работаю, я в отставке, — тихо произнес Алексей, прошел в комнату, лег на кровать и уставился в потолок. По его щеке медленно текла кровь из рассеченной пулей кожи. Полковник заметил рану, но ничего не сказал.
— Ты сорвал ответственное задание. Что случилось? — повторил он.
— Я сегодня похоронил жену и дочь, а так ничего больше не случилось, — безразлично ответил тот.
— Соболезную, — сурово произнес Петрушин и продолжал: — Ты сорвал задание, и за это ты пойдешь под трибунал.
— Никуда я не пойду, — ответил Коновалов, — некого теперь судить.
— Одевайся и поедешь со мной.
— Я останусь здесь и с места не двинусь.
Услышав его ответ, полковник вытащил руку из кармана, и Алексей увидел зажатый в его ладони пистолет с глушителем.
— Тем лучше, — покачал он головой, — а то у самого как-то не получается.
Услышав эти слова, полковник вскинул на него удивленный взгляд и посмотрел на стол, туда, где валялся пистолет Коновалова. Затем он взглянул на стену с пулевой выбоиной, на его оцарапанную голову, на струйку крови, запекшуюся на левой щеке, и опустил оружие.
— Не надо так расстраиваться, — начал свою примирительную речь полковник. — Успокоишься, все образуется и снова встанешь в строй. Можно переговорить с руководством, тебе дадут неделю отпуска, и оправишься.
— Вы не понимаете. Я на службу больше никогда не вернусь и выполнять ваши преступные задания больше не буду. Я посмотрел, что происходит с вагонами, когда поезд падает в овраг. Ведь я пять лет назад пустил в Германии под откос скоростной поезд. Там были люди: старики, женщины, дети, и многие погибли. Кому надо было это крушение?
— Это секрет.
— Может быть, и этот поезд — чье-то задание? Мафиозные кланы не поделили сферы влияния в получении прибыли от эксплуатации поезда, и он пошел под откос. Ни себе — ни людям.
— Это бред, — возразил полковник, — произошла авария: ось лопнула. Правительственная комиссия вскрыла черный ящик поезда и опубликовала результаты исследований. Ты газеты читаешь, телевизор смотришь?
— Ось лопнула. Тяжело, что ли, сделать так, чтобы она лопнула. Надел промасленную робу, зашел в депо, залез под вагон и обработал ось сжиженным азотом. Металл сверху покроется микротрещинами, а внутри будет цел, и на вид ось останется как новенькая, но прочность она потеряет. Скорости в триста километров в час такая ось не выдержит. Вот вам и авария.
— Ты гений диверсий, но в данном случае ты ошибаешься. Произошла катастрофа, — полковник вытащил сигарету из пачки и закурил.
— Неважно, но я больше никого убивать не буду, я так решил. Я сегодня видел столько горя и скорби в глазах людей, что мне его на всю жизнь хватит.
— Это сантименты.
— Какие там сантименты, — озлобленно произнес Алексей. — В прошлом году в Лос-Анджелесе я был на месте падения самолета авиакомпании «Аэр Америка» и видел, что я натворил.
— Да, это было твое самое «чистое задание». В ФБР до сих пор уверены, что в сопло двадцатиместного лайнера бизнес-класса «Лири-П61» попала птица.
— Все, этому конец. Я никаких заданий больше выполнять не буду, я стал другим человеком. Моя «работа» приносит людям только боль, смерть и страдания. На днях я самолично пережил весь этот ужас и удивляюсь, как с ума не спятил.
— Как ты можешь, ведь ты боевой офицер, у тебя есть правительственные награды, ты…
— Все. Я принял решение, а дальше — поступайте как знаете. — Алексей закрыл глаза.
— Ты давал присягу на верность Родине, ты что же, ее нарушишь?
— А я Родине не изменял и не собираюсь. Просто я больше не буду убивать для тех деятелей, что считают себя выразителями воли народа нашей страны. Вообще ни для кого убивать не буду.
— Ты же знаешь, что в нашей службе нет бывших агентов, — начал угрозы полковник. — Что случилось с Малышевым, с Донских и другими, решившими выйти из игры, помнишь?
— А-а, так, значит, их несчастные случаи дело рук нашей же спецслужбы? — Алексей ехидно усмехнулся. — Я не боюсь, стреляйте хоть сейчас.
— Я этими делами не занимаюсь, — ответил полковник и встал. — Подумай до утра и позвони, а если не позвонишь, то завтра я сообщу руководству о твоей измене.
— Я вашему руководству в верности не присягал, а Родине не изменял, — пробубнил Коновалов, не открывая глаз.
Полковник, не прощаясь, вышел из квартиры.
Прошел месяц, но с Алексеем ничего экстраординарного не произошло. Видимо, руководство ГРУ решило его пока не трогать. Коновалов оставил мысль о самоубийстве, пока не установит надгробье на могиле жены и ребенка. Он заказал памятник и в один из дней установил его на кладбище. На большой, из черного мрамора плите было написано: «Любимым и незабвенным жене Татьяне и дочери Анечке Коноваловым от мужа и отца. Я пока живу, но я всегда с вами». Внизу Алексей оставил место для себя. Он и не надеялся, что его бывшие сослуживцы оставят его в живых. Но почему-то на него не было ни одного покушения.
В один из промозглых зимних вечеров Алексей пришел на могилу проведать близких и заметил, как щуплый, лысый мужчина пытается в одиночку приподнять небольшой, покосившийся памятник на могиле своей жены. Коновалов помог ему. Потом они вместе посидели на скамеечке, поговорили, даже выпили и, конечно, поплакали. Так Алексей Коновалов познакомился с Виктором Деминым. Каждый из них рассказал свою жизненную историю, и получилось, что они родственные души. С тех далеких дней завязалась их крепкая мужская дружба, и она продолжается по сей день.
