Владимир Колычев - Человек из зеркала
– Я не хочу, чтобы ты погиб, поэтому ты должен заменить Жовкина.
– Я не могу, – подавленно качнул головой Василий.
– Он же под пулю тебя подведет.
– Я заставлю его работать! – Наконец-то в его голосе появились если не железные, то близко к тому нотки.
– На кого ты заставишь его работать, на себя? – язвительно усмехнулась Диана.
– Он и так работает на меня.
– А если он работает на Рагулина?
– Я понимаю, ты думаешь, что Рагулин пошел против меня, но, поверь, это не так.
– Нельзя быть таким наивным.
– Да, я понимаю, что выгляжу наивным, но я точно знаю, что Рагулин меня не предавал. Просто Яша недоглядел, прозевал Супрунова.
– Может, он нарочно его прозевал?
– Нет, не нарочно…
Василий прекрасно понимал, что тучи над ним сгустились до предела. Понимал, но не хотел смотреть в глубь этой темной силы, откуда в любой момент могла вылететь смертельная молния, и Диану это раздражало.
– Открой глаза! Ты же видел, как тебя в больнице охраняли! Менты свободно прошли, потом Супрунов яд пронес…
– Да, но в доме меня охраняли хорошо, – упрямствовал Василий. – Если бы я на пристань не вышел, снайпер не смог бы меня достать… Если бы Яша был предателем, он бы убийцу поближе подпустил.
– Ну да, в доме не подпустил, а в больнице подпустил, – не сдавалась Диана.
– Это была случайность.
Василий зажмурился так, как это делает человек, у которого заслезились глаза.
– Ты сам в это веришь?
– Я верю в то, что Рагулин меня не предавал. И Яша мне не угрожает.
– Блажен, кто верует. А кто блажен, тому даруется жизнь вечная, да? – саркастически усмехнулась Диана. – Ты веришь в загробную жизнь?
– Я верю в то, что со мной ничего не случится, – дрожащим голосом и не совсем уверенно сказал он.
– Одной веры мало, надо действовать.
– Поэтому мы едем ко мне домой. Там я буду в безопасности.
– Ты же думал, что в больнице безопасней.
– Я ошибся.
– И насчет Рагулина ты можешь ошибаться.
– Рагулин здесь ни при чем.
– Тебе в офис к себе надо ехать, в дела вникать, разбираться с проблемами.
– Да, наверное. Но не сегодня. Давай завтра.
– До завтра дожить еще надо.
– Типун тебе на язык!
Василий всю дорогу не находил себе места, успокоился он только тогда, когда машина заехала в подземный гараж, откуда они поднялись прямо в дом.
– Василий Георгиевич, я распоряжусь насчет охраны, – четко и с важностью делового человека сказал Жовкин. – Организуем внешнее патрулирование, пустим по периметру собак, расслабляться из охраны я никому не дам, это я вам обещаю. Но из дома вам лучше не выходить.
– Да, я понимаю.
– И к окнам не подходить. Они хоть и пуленепробиваемые, но у преступников может быть дальнобойная винтовка, а это крупный калибр и бронебойность…
– Я тебя понял, Яша, – кивнул Василий.
– Диана, вы назначаетесь личным телохранителем Василия Георгиевича, – благодушно улыбнулся Жовкин.
Но Диана и не думала вытягиваться перед ним в струнку, как он, возможно, рассчитывал. Даже не улыбнулась ему в ответ… Ну не нравился ей этот человек. Выглядел он внушительно – открытый взгляд на суровом лице, никаких признаков коварства и подлости во внешности, но в надежности она ему отказывала. Не смог он оградить Василия от снайперской пули и киллерского яда, какая тут может быть вера?
– Ты слышала! Ты назначаешься моим личным телохранителем? – Василию понравилось это решение.
– Ну, если ты не против, – скупо улыбнулась она.
– Я только «за».
– Тогда пошли. Тебе надо принять душ. И повязку потом сменим…
Хотела бы Диана иметь законное право считать этот роскошный дом своим, но и без того она почувствовала себя здесь хозяйкой. Она не просто подруга Чупракова, а его телохранитель и медсестра, и он обязан ее слушаться.
Он с готовностью подчинился ей и отправился в ванную комнату. И тут же в его спальне появилась Алла. Не глядя на Диану, она открыла шкаф, достала чистое нательное белье для него.
– Что ты делаешь? – спросила Диана, с недоумением глядя на нее.
– Белье для Василия Георгиевича, – не поднимая глаз, сказала девушка.
– Прямо в ванную подашь?
– Да. Если можно.
– Если можно? Это ты у кого спрашиваешь, у него или у меня?
– У него.
Алла выглядела смущенно и обескураженно, и это удивляло Диану. Если она такая боязливая, то зачем лезет не в свое дело? Зачем бросает ей вызов? А именно вызов и звучал в ее действиях.
– Что, прямо так в ванную к нему и войдешь?
Алла ничего не сказала, и голова опустилась еще ниже.
– А ты к нему раньше входила?
– Входила.
Ей показалось, что на губах у девушки выступило нечто вроде торжествующей улыбки. Дескать, и она посвящена в тайну хозяина, так что пусть Диана не задается…
– Может, ты с ним еще и спала?
Алла подняла голову и пристально посмотрела на нее. Правда, тут же отвела глаза, потому что не выдержала ответного взгляда. Слабенькая она изнутри, хлипенькая, и, зачем, спрашивается, хорохорится?
– Да, спала.
Диана возмутилась, но не настолько, чтобы выйти из себя.
– И что, он теперь обязан на тебе жениться? – ехидно усмехнулась она.
Алла пыталась ее уязвить, и Диана в ответ могла сделать ей больно. Могла сказать, что внешностью она, мягко говоря, не вышла, или спросить, сколько водки выпил Чупраков, когда лез к ней под юбку. Могла, но не захотела обострять ситуацию. И смерть в окно стучится, и на душе неспокойно.
– Нет.
– А претендуешь?
– А ты? – Алла снова предприняла попытку зацепиться за нее взглядом.
– Я медсестра, мое дело лечить Василия, – сказала Диана.
Но Алла тут же ее поправила:
– Василия Георгиевича.
– Ну, для кого-то он и Василий Георгиевич, – ехидно усмехнулась она.
– Я знаю, как ты его здесь лечила, – каверзно усмехнулась горничная.
– Тебе завидно? – Диана жестко посмотрела на нее, заставив спрятать глаза.
– Нет. Потому что Василий Георгиевич любит меня! – дрожащим от переживания голосом заявила вдруг Алла.
– И я должна это знать? – с наигранным равнодушием спросила Диана.
– Да, и ты должна это знать!
В это время открылась дверь из ванной, и в комнату вошел Василий. Алла переживала напрасно, и белье нательное у него было, и полотенце, и банный халат ему Диана приготовила.
– Алла, привет! – сконфуженно, как ей показалось, поздоровался он со своей горничной.
Но девушка вдруг закрыла лицо ладонями и выбежала из комнаты.
– Я, конечно, понимаю, скромность украшает человека. Но ведь скромность не должна доводить человека до состояния идиотизма, – сказала Диана, с насмешкой глядя ей вслед.
– Это ты про Аллу? – недовольно спросил он.
– А она, по-твоему, не скромная?
– Скромная. Очень скромная.
– Идиотка она. Скромная идиотка…
Василий открыл рот, чтобы возразить ей, но Диана не позволила ему ничего сказать.
– Ты спал с ней?
– Э-э… Кто тебе такое сказал? – растерялся он.
– Она сказала… Претензии на тебя предъявила. Жениться ты на ней должен. Ты что, жениться на ней должен?
– Нет, не должен…
– Но ты с ней спал?
– Ну, так вышло…
– И как с ней? Лучше, чем со мной?
– Нет, не лучше… И жениться я на ней не должен.
– А на мне?
– Ну-у… – завис в раздумье Василий.
– Да ты не напрягайся, нормально все. Не нужно мне от тебя ничего, – сказала Диана, пытаясь скрыть досаду.
Ни Алле Чупраков ничего не должен, ни ей. Ну да, он же большой и важный человек, а она кто такая?..
– Диана, я очень тебе благодарен…
– Я же сказала, не надо оправдываться, – сказала она, поворачиваясь к нему спиной. – Никто тебя силком под венец не тянет. И у меня ведь гордость есть. Да и парень есть.
– Рома?
– Я и к Роме могу вернуться. И еще есть соискатели. Ты за меня не переживай, я не пропаду. Да и не нужна я тебе.
– Почему не нужна?
– Это ты у меня спрашиваешь? – звонко возмутилась она. – Это ты у себя спроси!
– Нужна ты мне. Нет, правда нужна.
– Тебе Алла нужна.
– При чем здесь Алла?
– А при том, что ты помнишь, как спал с ней. Как у тебя со мной в клубе было, ты не помнишь, а как с ней, помнишь.
– Я помню? – озадаченно моргнул Василий.
– Что, память вернулась?
– Нет… Не вернулась.
– А может, ты с ней спал уже после больницы? Я в своей комнате ночевала, а ты в своей – с ней.
– Не было у нас ничего. До тебя не было…
– Откуда же ты знаешь, что спал с Аллой?
– Ну, ты спросила, и мне показалось, что спал… Мне и сейчас кажется, что спал. Есть такое ощущение…
Диана еле сдержалась, чтобы не назвать Чупракова козлом. Он этого заслуживал, но ведь и она должна знать меру.
Глава пятнадцатая
Мало снять отпечатки пальцев, надо еще выяснить, кому они принадлежат. И хорошо, если образец для сверки есть в дактилоскопической базе. Илье повезло, он смог установить личность человека.
– Голованов Михаил Евгеньевич, одна тысяча девятьсот семьдесят первого года рождения, место рождения – город Клин Московской области… Осужден в одна тысяча девятьсот девяносто восьмом году Хамовническим судом города Москвы, по статье сто пятой, на четырнадцать лет… Видно, по условно-досрочному освобождению вышел, – предположил Илья.
