Борис Бабкин - Тайна наследницы
Марлен встала.
– Давай-ка пойдем ко мне и поговорим наедине.
– Хорошее предложение, – встала и Лаура.
Парни вскочили.
– Не дергайтесь, мальчики, – остановила их Марлен, – иначе вас просто изрешетят. Взгляните наверх.
Лаура и ее охранники непроизвольно подняли головы. В окнах второго этажа они увидели стволы ручных пулеметов.
– Вашу хозяйку не убьют, – пообещала Марлен, – хотя желание такое есть. Впрочем, как и у нее, кажется.
– Куда идти? – спросила Лаура.
– В домик для гостей, там никто не помешает ни говорить, ни набить тебе морду, – ответила Марлен.
Лаура молча последовала за ней. Охранники проводили ее тревожными взглядами.
– У них позиция лучше, – пробормотал один из них.
– Не думаю, – возразил другой. – Стволы на подоконниках, следовательно, сектор обстрела сокращен. Да и мы умеем стрелять. Но до этого вряд ли дойдет. Если что, по гранате в верхние окна.
– Как бы Лаура не попала под удар каратистов, – вздохнул первый.
– Вряд ли, – успокоил его встречавший. – Марлен считает себя амазонкой и никогда не прибегает к помощи, если с кем-то один на один. Но все равно, малейший шум – работаем.– А ты смелая, – заходя в небольшую комнату, сказала Марлен. – Что пить будешь?
– Виски без содовой. – Лаура села в кресло. – У тебя есть то, что нас может заинтересовать? Анджея ты больше не увидишь, но себя спасти можешь.
Марлен молча достала стаканы, налила виски и тоже устроилась в кресле.– Ты смелая сучка. Твоих парней держат под прицелом пятеро. Два пулемета они видят, троих с винчестерами – нет, а ты пугаешь меня. Давай за знакомство, – подняла она стакан. – Почему вас заинтересовал Анджей?
– Мы ищем одну девушку, – ответила Лаура. – За ней большие деньги в России. Он вызвался помочь, но у нас большие сомнения. Если он обманывает, а, скорее всего, так и есть, ему предстоит при жизни испытать ад. Не будешь откровенной, тебе тоже.
– А палачом будешь ты?
– Могу и я, – кивнула Лаура.
– Давай еще выпьем. Ты мне нравишься. – Марлен отпила пару глотков. – Бумаги Анджея здесь, – кивнула на сейф.
Лаура поднялась и скинула туфли.
– Ты правильно меня поняла, – тоже разувшись, встала Марлен. Сняла юбку и блузку. Лаура, криво улыбаясь, сделала то же самое. – Та, что будет внизу до пяти, проиграет, – сказала Марлен.
– Помнишь состязание в училище, – усмехнулась Лаура.
Пригнувшись, чуть вытянув руки, они начали сближаться.
– Там вроде бы тихо, – прислушался один из охранников.
– С Марлен Лаура справится, – уверенно сказал встречавший в аэропорту.
– Думаешь, они схватились? – спросил телохранитель.
– Марлен всю жизнь зарабатывала борьбой в грязи, масле и прочих смесях. Если она начинает говорить вызывающе с женщиной, значит, предложит ей решить все борьбой. А Лаура уступать не умеет, она тоже зарабатывала деньги борьбой в масле и грязи. Бергман, когда узнал, он в Японии такое видел, сначала взбесился, но потом увлекся этим зрелищем. Кстати, в Америку из Японии пришла борьба в грязи. Потом уже стали менять грязь на масло.
Женщины катались по полу, крепко обхватив друг друга руками и ногами. Внизу долго не задерживалась ни одна. На лицах не было злости, только азарт и желание победы. Тела покрылись потом.
– Отдай бумаги и получишь деньги, – оказавшись сверху, прохрипела Лаура.
– А ты удержи меня, – выдохнула Марлен и неожиданно впилась губами в губы Лауры. Та ответила на поцелуй.
Извиваясь и целуясь, женщины продолжали бороться. Их сплетенные тела ударились о ножки столика под телевизором. Женщины расцепились, телевизор упал на то место, где только что были их головы.
– Ничья, – в один голос, задыхаясь, прошептали они. Поднялись.
– Душ там, – показала налево Марлен. – Мойся, забирай сейф и уезжай. А с женщиной во время борьбы целоваться мне понравилось, – усмехнулась она.
– Мне тоже, – призналась Лаура.Из дома вышел парень с винчестером.
– Это вам. Виски хозяйки. Пьется легко, а пьянеешь быстро.
Он протянул телохранителям корзинку.
– Заходите и заберите сейф, хозяйка велела.
Вашингтон– Черт возьми, – усмехнулся Фаредут, – кажется, я снова поставил не на ту лошадку. Чувствовал, что поляк что-то мудрит. – Томас погладил лысину. – Все пытался найти какого-то Лубенца. Не знаю, кто это, но запомнил. Фамилия очень необычная. Имя не помню. Да он вроде и не называл. Когда нашел могилы русских матери и дочери, решил там и застрелиться. Но ночь просидел, что-то надумал и поехал в Канаду, к профессору О’Бейли. Вернулся в хорошем настроении.
– Послушайте, Томас, – осторожно начала Тресси, – может быть такое, что настоящая наследница Аляски жива?
– Что женщина, которая родила от Аляски, умерла, это точно. И что Аляска оставил наследницу, так же верно, как то, что я сижу сейчас с наглой красивой женщиной и откровенничаю с ней. Анджей сказал, медику что-то известно и надо заставить его говорить. Но я отказался. Отец оставил мне ранчо, коней, и я понял, что и без пистолета можно спокойно брать в банке деньги со своего счета. В общем, наладил я тогда Анджея, а тут он снова появился. Хотел забрать какие-то бумаги. Я просто вышвырнул его. И предупредил – появится еще раз, брошу под копыта табуна. Знаешь, как выбегают кони, когда дым чувствуют? – Томас пристально посмотрел на собеседницу. – Кстати, он мне пятьсот тысяч предложил. Но возьмешь деньги – соучастником станешь, а я только жить начал. И мои парни довольны.
Тресси поняла, Фаредут не случайно заговорил о деньгах, и, изобразив смущение, спросила:
– А вы не могли бы мне продать бумаги Анджея? Об этом никто не узнает. Двадцать пять тысяч. Согласны?
– А если они таких денег не стоят? – снова бросил на нее острый взгляд Томас.
– Хозяин прислал меня выкупить все, что оставил Анджей. Вот деньги. – Она положила на стол кейс. – Где бумаги?
Томас, кряхтя, поднялся и вышел в соседнюю комнату.
«Я прочитаю их первой, и вполне возможно, Бергман их не получит, – решила Тресси и тут же подумала: – Интересно, как там дела у этой суки? Говорят, Марлен та еще штучка, амазонкой себя называет. Может, прибьет она Лауру».
– Вот, – вернулся Томас со старым чемоданом. – Он битком набит. Вам бы с доктором Рудельтом Фальконгом поговорить. Как я понял, его Анджей тревожил постоянно. Угрожал. Но тогда еще Аляска жив был. В общем бери чемодан и денег не надо.
– А это не мои, они ваши. Спасибо и прощайте, – сказала Тресси.
– С удовольствием услышал это последнее слово, – засмеялся Томас. – А ты, девка, смелая. Ко мне просто так не пройти. Ну давай, крошка, топай и помни, попрощались мы. Да позови кого-то из своих горилл, чемодан тяжелый.Проверив содержимое сейфа, Лаура позвонила Бергману.
– Там ничего особенного. Какие-то счета, справки, обследования женщин. Трех женщин. Но ни фамилий, ни имен нет. Просто пациентка икс, игрек… Подписаны профессором О’Бейли.
«Значит, все-таки придется поговорить с профессором. И вопросы к Анджею появились», – подумал Гарри и спросил:
– А как насчет боя?
– Пришлось, – засмеялась Лаура. – Боролись и целовались. Это, оказывается, придает особую энергию, но больше подобного не будет. А что у Тресси?
– Пока молчит, – недовольно ответил Бергман. – У меня сложилось мнение, что она, как говорят шулера, тянет карты из рукава, желает сама доиграть эту партию. Будем ждать.
Чикаго– Ты отличный мужчина, – Маргарет посмотрела на поднявшегося обнаженного Рони.
– А ты просто королева секса, – улыбнулся он. – И целуешься, и все остальное… Надеюсь, ты не замужем?
Маргарет тоже встала.
– Я была замужем. Он был полицейский, три года назад погиб. Его сбил водитель-наркоман. А ты бы женился на мне? Кстати, чем ты занимаешься?
– Я частный детектив, – ответил Рони. – «Рональд Рони и Джим Флэйд». Оказываем любые услуги, не противоречащие закону.
– A-а! Слышала. Даже хотела нанять вас, чтобы проследить за одним человеком, но потом все разрешилось само собой. А я из второй линии секретарей профессора О’Бейли. Знаешь такого?
Она подошла к зеркалу, Рони внимательно смотрел на нее, но это не был взгляд мужчины, восхищенного наготой красивого женского тела. В нем было подозрение, а затем появился азарт.
– Нравлюсь? – Маргарет крутнулась возле зеркала.
– Ты прекрасна. Правда, в тебе есть коварство, – ответил Рони.
– Не понимаю… – повернулась к нему девушка.
– Когда я увидел тебя, взывающую о помощи, не скрою, был очень доволен. Я понял, что на ночь нашел себе женщину. Но когда услышал, что у тебя в багажнике аккумулятор, у меня появилось подозрение. Потом ты сказала, что работаешь у профессора О’Бейли, и все встало на свои места. Я видел, как меня до черты города вела машина, а ты говорила, что стоишь уже по крайней мере полчаса и пытаешься остановить кого-нибудь. Это ложь номер один. Минут за пять езды до тебя мне встретился полицейский, он бы обязательно остановился. Потом, – натягивая джинсы, продолжил он, – мотор у твоей машины был горячий, а гайки на разрядившемся аккумуляторе затянуты наскоро и явно женской рукой. К тому же новый не был новым. После того как тебе сообщили, что объект, которого ты должна закадрить, приближается, ты поменяла аккумулятор. Но почему ты проговорилась?