Татьяна Полякова - Последняя любовь Самурая
Я почувствовала руку Кирилла на своем локте. Не говоря ни слова, он направился к двери, я шла за ним, то и дело натыкаясь на него в темноте. Не знаю, как он ориентировался, но до двери на улицу мы добрались благополучно. Он распахнул ее, и я в полуобморочном состоянии шагнула на мостовую. Кирилл не дал мне опомниться и, захлопнув дверь, повлек в сторону улицы, откуда мы пришли сюда.
– Боже мой, – только и смогла произнести я и на мгновение остановилась, не в силах сделать еще шаг.
– Надо уходить, – сказал Кирилл, голос его звучал абсолютно спокойно, и это поразило меня больше всего. – Пожалуйста, потерпи немного, в двух кварталах отсюда есть стоянка такси.
Он обнял меня, и мы быстро зашагали по улице. Возле сквера увидели машину. Водитель такси читал газету, заметив нас, посмотрел внимательно и, убрав издание, завел мотор.
– Тебе нельзя возвращаться в гостиницу, – выдавила я из себя.
– Я только провожу тебя.
– Нет.
– Я не могу отпустить тебя одну.
Свои вещи он забрал из гостиницы еще до нашей поездки в «Альбатрос» и оставил их в камере хранения на вокзале.
– Там нет ничего ценного, – пошутил он тогда. – В крайнем случае, обойдусь без них.
– Что, если старик все-таки рассказал им о тебе? – не торопясь садиться в машину, спросила я.
– Ему нечего рассказать. Разве что назвать мое имя, ну и еще сообщить, что иногда я приносил ему кое-что на продажу.
– Господи, зачем мы взяли этот камень? – запричитала я.
– Не плачь. То, что сделано, уже сделано. Это уже не исправишь.
– Мы увидимся завтра? – я поспешно вытерла слезы.
– Да, на набережной. Приходи туда как обычно.
– Где ты собираешься ночевать?
– Не беспокойся обо мне, вообще ни о чем не беспокойся. Запомни: ты никогда не видела этого камня, обо всем остальном можешь рассказать. О встрече со мной, о том, что мы были в «Альбатросе», о том, что я попросил тебя позвонить, но ты понятия не имеешь куда. Все поняла? И ты никогда не была в том переулке и о трупе ничего не знаешь. Справишься? Запомни главное: им не в чем тебя обвинить. Мы случайно познакомились, встречались несколько дней, а сегодня ночью простились возле гостиницы. Если ты будешь убедительна, им ничего не останется, как тебе поверить.
– Мы еще увидимся? – глядя ему в глаза, спросила я.
– Конечно. Если я решу, что тебе здесь оставаться опасно, непременно приду за тобой. Ничего не бойся, я буду рядом.
– Я не могу не бояться, я опасаюсь за тебя.
Он коснулся губами моих губ.
– Спасибо. Все будет хорошо, верь мне.
– А если они появятся и ты не сможешь прийти ко мне? Как я тебя найду?
– Не надо меня искать. Я же сказал, что буду рядом.
Его слова меня не успокоили, таксист нетерпеливо посматривал в нашу сторону, а я не выпускала руки Кирилла, не позволяя ему направиться к машине, ведь там поговорить мы уже не сможем.
– Послушай, если я буду знать, что появляться тебе опасно… мы должны договориться об условном сигнале.
– Будешь выставлять цветок на окно? – улыбнулся он.
– Прекрати. Я говорю серьезно.
– Так и быть, поиграем в шпионов. В случае опасности заплети волосы в косу, я пойму, что подходить к тебе нельзя.
Я кивнула и первой пошла к машине.
– Куда? – обернувшись, спросил водитель.
Кирилл назвал гостиницу, и мы поехали. На дорогу ушло всего несколько минут, и, когда машина затормозила у крыльца, я готова была разреветься, потому что поняла: нам придется расстаться. Я боялась, я очень боялась остаться одна.
Кирилл вышел из машины, попросив водителя подождать, мы долго целовались, стоя на ступеньках, и я готова была сказать Кириллу: «Идем со мной», но понимала, что ни в коем случае не должна этого делать. Ему надо покинуть город, хотя знала: он на это ни за что не согласится.
– До завтра, – сказала я и пошла к двери. Он помахал мне вслед и дождался, когда я войду в гостиницу.
Утром я проснулась рано, позавтракала и сразу отправилась на набережную. Прекрасный вид, что открывался отсюда, вовсе меня не занимал. Я ждала Кирилла, то и дело оглядываясь и злясь на себя за это. «Он не придет», – где-то через два часа решила я и не знала: радоваться этому или печалиться. Я хотела, чтобы он был в безопасности, и вместе с тем, оставшись одна, почувствовала страшную пустоту, как будто лишилась единственного близкого человека. Впрочем, так оно и было.
К обеду я возвращалась в гостиницу, прекрасно зная, что это не спасет меня от тоски. «Может быть, пойти в кино?» – подумала я, проходя мимо кинотеатра, подошла к кассе и в самом деле купила билет. Но в зале выдержала не больше получаса. Вдруг Кирилл позвонит? Я бросилась в гостиницу со всех ног. Администратор за стойкой посмотрела на меня как-то странно и широко улыбнулась.
– Как успехи? – кивнула она на мольберт.
– Прекрасно. – Я старалась говорить спокойно и выглядеть беззаботно, но ее взгляд мне не понравился, и я сразу догадалась: что-то происходит. Не успела я войти в номер, как в дверь настойчиво постучали.
– Да! – крикнула я, не приближаясь к двери, убирая мольберт и бормоча себе под нос: «Спокойно, спокойно».
Я была уверена: это не Кирилл, и ждала появления незваных гостей. Дверь распахнулась, и в номер друг за другом вошли трое мужчин. Впереди невысокий сутулый мужик с сединой в волосах и с помятой физиономией; несмотря на более чем скромную его внешность, мне стало ясно: в этой троице он главный. На нем были поношенные брюки и голубая рубашка. Двое других были на голову выше его, здоровяки, лица плоские, глаза пустые. Такие обычно стоят возле дверей ночных клубов и в прочих местах, где требуется охрана. Я удивилась, что их появление не вызвало у меня приступа страха, напротив, я вдруг вздохнула с облегчением. Ожидание опасности – тяжелое испытание, теперь, по крайней мере, я вижу своих врагов.
– Здравствуйте, – сказала я с ноткой удивления в голосе.
– Козельская Селина Олеговна? – деловито спросил невзрачный.
– Да, – нахмурилась я. – А вы кто?
– У меня к вам несколько вопросов.
– Вопросов? – Я вновь изобразила удивление. – А в чем, собственно, дело?
– Давно вы приехали в наш город? – устроившись в кресле, спросил сутулый, игнорируя мой вопрос. Парни замерли недалеко от двери, буравя меня взглядами.
– Несколько дней назад.
– И что вас сюда привело?
– Будьте добры объяснить, что все это значит, – сложив руки на груди, сказала я. – Или выметайтесь.
– Не хами, – рыкнул один из здоровяков и даже сделал шаг ко мне, должно быть, решил, что нагонит на меня страха и этим рыком, и желанием приблизиться. Мужчина в кресле сделал предупреждающий жест рукой, потом повернулся ко мне:
– Боюсь, Селина Олеговна, вы оказались замешанной в очень скверную историю.
– Вот как? И что за история?
– Убийство.
– Вы шутите? – усмехнулась я.
– Отнюдь.
– Тогда давайте поподробнее, что за убийство и как, по-вашему, я в нем замешана. Это во-первых. А во-вторых и главных: извольте представиться.
Он хмуро взглянул на меня и, сообразив, что толку от игры в молчанку не будет, неохотно извлек удостоверение и сунул его мне под нос, не выпуская из рук. Я мельком взглянула, даже не успев прочитать, что там. Страх накатил внезапно. Если честно, появления милиции я не ожидала и теперь пыталась решить, как себя вести. Почва стремительно уходила из-под ног, а дядя в кресле внимательно наблюдал за мной.
– Эти тоже из милиции? – кивнула я в сторону парней. – Больше похожи на бандитов.
Дядя усмехнулся.
– Выбирайте выражения.
– Я бы все-таки хотела увидеть их удостоверения, – в ответ усмехнулась я. – Если они у них есть, конечно.
– Ты… – начал здоровяк, тот, что уже ранее подавал голос, но под взглядом мужчины вновь заткнулся.
– В ваших интересах не создавать себе трудности, – медленно произнес тот. – А помочь следствию.
– Я не создаю трудности, я хочу убедиться, что эти люди те, за кого себя выдают.
– Если вас так раздражает их присутствие, они могут подождать в коридоре, – проявил необычайную покладистость главный и кивнул парням, предлагая покинуть комнату.
Они взглянули на него с некоторым недоумением, быстро переходящим в гнев, но на его лице никаких эмоций не отразилось, он был спокоен, а взгляд его настойчив, и парни в некотором замешательстве убрались вон.
– Теперь мы можем поговорить? – обратился он ко мне.
– Я и раньше не отказывалась, – усмехнулась я. – Итак, в чем дело?
– Вчера вечером произошло убийство, – сверля меня взглядом, ответил он, голос его звучал спокойно, даже задушевно. Стало ясно: он решил изменить тактику. Сначала меня хотели запугать. Поняв, что пугаться и выкладывать все как на духу я не тороплюсь, мент сменил гнев на милость. Сообразив, что имею дело с человеком далеко не глупым, я посоветовала себе быть очень осторожной. – Убит известный в городе ювелир, – он вздохнул. – Известность ему принесла редкая неразборчивость, он скупал краденые вещи.
