Александра Маринина - Незапертая дверь
- Слышь, Юрок, а у тебя правда с Палной... ну, в смысле... ничего такого?
- Во-первых, правда, а во-вторых, твое какое дело?
- Да я подумал, поздно уже, а мне на другой конец Москвы пилить... Может, она меня тоже оставит? А завтра вместе на работу бы... А, Юрок? Но если у вас что-то такое, так я мешать не буду, ты только скажи.
- Балда ты, Серега, и бить тебя некому.
- Почему это некому? - вступила Настя, закончив общаться с Чистяковым. Ты, Коротков, теперь Сережин начальник, имеешь полное моральное право дать ему в нос. Или в лоб. Свободное спальное место есть только на кухне, вот на этом диванчике. Устраивает?
Зарубин радостно оглядел диванчик, сопоставляя его длину со своим ростом.
- Вот оно, преимущество быть маленьким, - гордо объявил он, вполне удовлетворенный результатами осмотра. - Никто из вас здесь спать не может, а я - запросто. Почем берешь за ночлег, Настя Пална?
- Завтраком расплатишься. Встанешь в семь часов и приготовишь еду на троих.
- Ни фига себе! - протянул Сергей. - У тебя же холодильник пустой, из чего готовить-то? Мы все умяли.
- А ты в магазин слетай, - ехидно посоветовал Коротков. - Нынче не советское время, круглосуточные магазины всюду есть.
Настя полезла в сумку за кошельком, достала деньги.
- Правда, Сережа, сбегай быстренько, купи чего-нибудь на завтрак. Вот, возьми деньги. А я пока тебе постелю. Магазин у метро.
- У метро?! - вытаращил глаза Зарубин. - Это мне в такую даль переться? Ну вы садисты!
- Ладно, не ной, - поморщился Юра, - возьми мою таратайку.
Наконец минут через сорок продукты лежали на полке в холодильнике, а сотрудники второго отдела МУРа - на своих диванах.
Спала Настя в эту ночь странно. Крепкий глубокий сон то и дело прерывался, и она чувствовала, как четко и быстро начинал работать мозг. Сережка не так уж не прав, высказав предположение, что Яна Нильская могла оказаться сообщницей убийцы. Или убийц. Все они - и следователь, и оперативники - попали в плен информации о том, что жена сценариста приехала в Москву впервые и у нее нет здесь никаких знакомых, кроме тех, с кем она общалась во время съемок. Но ведь это известно только со слов Руслана Нильского, мужа Яны. Он мог лгать. А мог добросовестно заблуждаться.
Надо проверять...
После очередного перерыва на здоровый, почти без сновидений, сон Настя продолжила мысленное составление плана проверки: запросить Кемерово, пусть местные сыщики поговорят с родными и близкими Яны насчет ее московских знакомых. Или, может, самим поехать? Сережу, например, отправить. Нет, не пустят, денег нет на такие командировки.
И уже на рассвете вдруг подумалось: глупо как-то все выглядит. Допустим, Яна Нильская участвовала в убийстве водителя Инджия. Допустим, теперь она скрывается. Зачем? И что собирается делать дальше? Нельзя скрываться до бесконечности, рано или поздно придется возвращаться, и что тогда говорить, как объяснять свое отсутствие? Если, конечно, она вообще собирается возвращаться. А если нет? То есть как это - нет? Ладно, допустим, у нее серьезный конфликт с мужем, многие свидетели говорят о том, что они сильно поскандалили в вечер убийства, Яна бешено ревновала Руслана к актрисе Ирине Савенич. Но ведь, кроме мужа, есть еще две дочери, совсем крошечные. И родители. Нельзя же вот так, за здорово живешь, ни с того ни с сего бросить всех и скрыться. А жить на что? На деньги любовника? Значит, есть какой-то любовник, о котором никто не знает. Нет, глупо, глупо, не получается...
А за полчаса до звонка будильника Настю разбудил по телефону следователь Гмыря.
- Нильская нашлась.
- Жива? - внезапно севшим голосом спросила Настя.
- И здорова. Сама пришла. Только что ребята с адреса отзвонились. Езжай быстренько туда, а к десяти часам вези ее ко мне. Если что срочное - я на телефоне.
* * *Хрупкая Яна совсем потерялась в недрах широкого мягкого кресла, в которое она забралась с ногами, прижав колени к груди. Бледная и заметно похудевшая, она почти не разговаривала ни с Русланом, ни с Ириной, которые наперебой предлагали ей принять душ, поесть, поспать или хотя бы просто выпить горячего чая. Только отрицательно качала головой и иногда через силу выдавливала из себя:
- Не хочу... Не надо...
- Где ты была? - тревожно спрашивал Руслан.
- Не знаю. В какой-то квартире.
- Что с тобой делали?
- Ничего.
- Тебя били? Пытали? Тебе угрожали? Что они от тебя хотели?
- Не знаю... Ничего...
Наконец Ира потянула Руслана за рукав и силой вытащила на кухню.
- Оставь ее в покое, - тихо заговорила она. - Ты что, не видишь? Она в шоке. Не хочет говорить об этом. Жива - и слава богу. Сейчас из милиции приедут, им она все расскажет. Пусть пока отдохнет, в себя придет. Не трогай ее.
- Но я должен знать! - волновался Руслан. - Где она была? Кто ее увез, куда и зачем? И потом, почему ты думаешь, что милиционерам она все расскажет, если она мне не хочет говорить?
- Потому что для тебя она жена, а для них - свидетель убийства. Яна не может не понимать, что с милицией она разговаривать обязана. За отказ от дачи показаний, между прочим, статья предусмотрена. Я точно знаю, мне бывший муж рассказывал.
Во втором браке Ирина Савенич побывала замужем за следователем и теперь считала себя крупным экспертом в области уголовного процесса.
- Ладно, я подожду, не буду пока ее дергать. Руслан тяжело опустился на табуретку, но уже через несколько секунд снова вскочил и помчался в комнату, где сидела Яна.
- Девочка моя, - приговаривал он, склоняясь над ней и пытаясь обнять, маленькая моя, все прошло, все закончилось, ты со мной, мы вместе. Все хорошо, все в порядке. Хочешь душ принять? Пойдем, я тебе помогу, помою тебя, как тогда, помнишь?
Но Яна еще глубже забивалась в кресло и каменела под его руками. Ирина, стоя на пороге комнаты, наблюдала эту сцену со смешанным чувством радости и жалости. Хорошо, что маленькая Янка вернулась, хорошо, что ее не убили и не покалечили. Но отчего-то жалко Руслана. Он так страдал все эти дни, так переживал, мучился, собирался с мужеством, чтобы встретить любое известие, даже самое страшное. И вот теперь Яна рядом с ним, но какая-то чужая, незнакомая, закрытая. Он старается изо всех сил отогреть ее своей заботой, лаской, любовью, а она только еще больше сжимается в комок, все глубже забивается, как улитка, в свою раковину.
На лестнице послышались голоса, и Ирина открыла дверь прежде, чем звякнул звонок. Перед ней стояли трое - двое мужчин и женщина. На женщину Ира обратила внимание в самую последнюю очередь, зато мужчин оценила сразу. Один совсем невысокий, примерно как Руслан, некрасивый, но ужасно милый, с хитрыми глазами и лукавым выражением простоватого лица. Второй - его Ира уже видела в воскресенье, когда примчалась в Сокольники после звонка Вороновой, - настоящий опер, какими их в кино показывают, широченные плечи, хмурый взгляд, глубокие носогубные складки. Классическая парочка из американских детективов: один тяжеловесный, неповоротливый и суровый, без чувства юмора, а второй - юркий, шустрый и веселый, любитель шуток и розыгрышей.
Составив мнение о стоящих на пороге мужчинах, Ирина переключилась на женщину. Высокая, почти одного с Ирой роста, но во всем остальном - полная ей противоположность. Светлые волосы, небрежно сколотые на затылке, светлые прозрачные глаза, бледное тонкое лицо. И сама она вся тонкая, стройная, размера сорок шестого, не больше. Вот бы Ирине такой размер! Но она, как ни силится, из своего пятьдесят второго никак выбраться не может вот уже лет пять. Чего только не пробовала: и диеты самые разные, и таблетки, якобы сжигающие жир, и тренажеры. Ничего не помогает.
Три-четыре килограмма уйдут и тут же вернутся буквально через месяц.
- Здравствуйте, Ирина Николаевна, вы меня помните? - хмурый опер одарил ее неожиданно ласковым и теплым взглядом. - Моя фамилия Коротков, зовут меня Юрий, а это мои коллеги, Анастасия и Сергей. Нам нужно побеседовать с Яной Геннадьевной.
- Конечно, - Ира посторонилась, пропуская их в квартиру, - проходите. Только я не знаю, как вы с Яной разговаривать будете, она на вопросы не отвечает и вообще все время молчит.
- Может быть, ей нужен врач? - заботливо спросила женщина, которую представили как Анастасию. Ира внезапно сообразила, что это, наверное, и есть та Анастасия, которая приходила к Наталье. Наташка говорила, что она тетка умная и приятная во всех отношениях.
- Если только психиатр, - усмехнулась Ирина и тут же заметила острый взгляд, брошенный на нее украдкой сыщиком с хитрыми глазами.
- Ирина Николаевна, сколько в квартире комнат? - быстро спросил Коротков.
- Одна.
- И кухня?
- Ну да, как у всех.
- Значит, нам с вами придется разговаривать на лестнице. - Теперь Коротков уже не казался ей хмурым, морщины на лбу разгладились, глаза стали еще более теплыми. - Анастасия поговорит с Яной, Сергей - с ее мужем, а я, если вы не возражаете, - с вами.
