Татьяна Полякова - Последнее слово за мной
Зазвонил телефон, Кирилл Сергеевич снял трубку, сказал отрывисто: «Да».
Лицо его вдруг окаменело, глаза приобрели странное выражение, точно не взрослый мужчина сидел передо мной, а несчастный потерявшийся ребенок. «Хорошо», — голосом без выражения заявил он, перевел взгляд на Алексея Петровича и едва заметно кивнул. Тот сжал подлокотники кресла и вымученно улыбнулся. "Старик, должно быть, умер, — подумала я. — И не надоело им ломать передо мной комедию?
Было бы проще для них и для меня, скажи они правду с самого начала. Впрочем, это я с собой лукавлю, вряд ли бы я добровольно согласилась участвовать в их затее".
— Вам могут позвонить, — равнодушно и как бы между прочим сказал Кирилл Сергеевич.
— Кто? — не поняла я.
— Еще один родственник, который тоже захочет вас увидеть…
Словно в подтверждение его слов телефон зазвонил опять. Кирилл снял трубку и протянул мне:
— Это вас.
В крайнем недоумении я взяла ее и услышала мужской голос, звучал он хрипло и довольно неразборчиво, точно мужчина находился за сотни километров отсюда.
— Это ты? — спросил он, а мне ничего не осталось, как ответить:
— Разумеется, это я.
Кирилл нажал кнопку «фон» на телефоне, и теперь наш разговор был хорошо слышен всем присутствующим. Алексей Петрович смертельно побледнел и сидел не дыша, а Кирилл торопливо писал что-то на листе бумаги.
— Рад тебя слышать, — сказал мужчина.
— В самом деле? — Я усмехнулась.
— Само собой. Почему нет? Как дела?
— Нормально. А у тебя?
— Более или менее. — Он засмеялся. — Через пару дней появлюсь в городе.
Надеюсь, ты будешь счастлива меня увидеть. — Он опять хохотнул, а я торопливо считывала с листа написанное Кириллом.
— И не надейся. Могу послать тебя к черту прямо сейчас.
— Да брось ты. — Опять смешок. — Мы же друзья. И тебе совершенно не за что на меня злиться.
— Это ты так думаешь. А у меня свое мнение, но все равно я рада, что ты вернулся.
— Еще бы… А я-то как рад. — Теперь в голосе откровенная издевка. — Ладно, беби, готовь торжественную встречу. — И не простившись, он бросил трубку.
В комнате стояла тишина наподобие могильной, тут я обратила внимание еще на две вещи: Алексей Петрович явно был близок к обмороку, а по лицу всегда сдержанного Кирилла ручьями стекал пот.
— Кто это был? — спросила я тоном, не допускающим ответа «неважно» и прочего в том же духе.
— Ваш любовник, — хрипло ответил Алексей Петрович — Надеюсь, он понял, что между вами все кончено…
Потрясающе, мало мне «мужа», оказывается, у меня еще есть любовник, к тому же такой, которого эти двое смертельно боятся.
Вернувшись к себе, я попыталась привести мысли в порядок. В стройную версию, которая появилась после посещения старика, не вписывался телефонный звонок и еще… Полина. Пройдясь по комнате и заставив свою память напрячься, я вспомнила имя художника, написавшего ее портрет: А. Морозов. Если мне повезет и он из этого города, я смогу кое-что узнать о женщине на портрете. Вот этим и попытаемся заняться завтра.
Однако утренний визит Кирилла, ставший уже привычным, нарушил мои планы.
Полночи я гадала, можно ли фразу Алексея Петровича «Это ваш любовник» расценить как признание, что он прекрасно осведомлен о том, как реально обстоят дела с его семейной жизнью, то есть что я никакая не Полина и весь этот спектакль перед ним разыгрываю напрасно? Зачем он продолжает притворяться? Допустим, Алексей Петрович решил, что у жены амнезия, и просто напомнил супруге о некоторых аспектах ее личной жизни, но Кирилл об амнезии мне поведать забыл, я ее не симулировала, следовательно, эту версию можно засунуть куда подальше, как впрочем, и все остальные. Судя по их реакции на телефонный звонок, дело тут не столько в любовном треугольнике, сколько… Ну вот, пожалуйста, еще один знак вопроса. Хотя, может, все очень просто: они принудили меня играть роль Полины, рассчитывая получить деньги, дорогой родственник все никак не соберется с силами скончаться, а тут нелегкая приносит любовника, которому ничего не стоит разрушить все их планы. Есть с чего потеть и готовиться упасть в обморок. С другой стороны, если старик не заметил подмены, отчего не обмануть и любовника?
Вряд ли он способен запросто явиться в дом, судя по телефонному разговору, отношения его с Полиной желают лучшего, она, то есть я, будет избегать встречи, а он, если и сможет увидеть любимую, так только на приличном расстоянии, ничего не заподозрит и гениальную комбинацию не нарушит.
В общем, в голове у меня была самая настоящая каша, оттого я и встретила Кирилла в высшей степени неприветливо, то есть забыла поздороваться, а на его немного нервное: «Побыстрее собирайтесь, у нас есть дело» — устроилась в кресле, посмотрела зверем и осведомилась:
— А вы ничего не хотите мне объяснить?
— А я обязан? — искренне удивился он.
— Разумеется, — в свою очередь удивилась я, и тоже вполне искренне, — если желаете, чтобы я поднялась из этого кресла.
Я ожидала иезуитской улыбки и длинных бессодержательных фраз, произнесенных тихим голосом, но вместо этого Кирилл вдруг заорал:
— Послушай, ты!.. — Рот его дернулся, он глубоко вздохнул и спросил тише, причем с исключительной язвительностью:
— Может, есть желание оказаться в тюрьме?
— Может быть, — ухмыльнулась я. — Все-таки моя скорая отправка в тюрьму весьма проблематична, для начала, как минимум, должен состояться суд, а до суда следственно-розыскные мероприятия, а главное — труп.
— Вам еще раз показать фотографии?
— Нет, мне объяснить: дело об убийстве этого человека ведется?
— Не перебарщивайте, речь идет о дорожно-транспортном происшествии…
— Отлично. Следствие ведется?
— Разумеется. Но пока у милиции никаких зацепок.
— А когда я здесь закончу с карьерой характерной актрисы, может, вместо пятидесяти тысяч у меня появятся зацепки у милиции?
— Вы с ума сошли. Подумайте сами: я вовсе не заинтересован в том, чтобы о нашей маленькой тайне узнали в милиции.
— В таком случае в ваших интересах отвечать на мои вопросы. Человек, который вчера звонил…
— Забудьте о нем. Он не скоро появится в городе, к тому же ничем реально помешать не сможет.
— Тогда почему звонок произвел на вас такое впечатление?
— Потому что звонивший очень неприятный и к тому же опасный тип. У Полины была удивительная способность окружать себя разными темными личностями.
— А сейчас она живет в окружении порядочных людей?
Кирилл все-таки растерялся.
— Почему?
— Вы сказали «была»?
— О господи, — он усмехнулся и покачал головой. — Умерьте свой пыл. Полина не вернется в Россию, для нас она в прошлом…
— То есть Алексею Петровичу прекрасно известно, что я вовсе не его жена?
На этот раз мой собеседник разозлился по-настоящему, .это было видно по тому, какими до жути холодными стали его глаза. Не глаза, а айсберг… Но кричать Кирилл Сергеевич не стал, как видно, справившись с разгулявшимися поутру нервами.
— Я этого не говорил, — почти прошептал он и пленительно улыбнулся, потом посмотрел на часы и перешел на деловой тон:
— Как ваша рука?
— Болит, — пожала я плечами.
— Очень жаль… боюсь, что вам придется на время забыть о боли. Ночью звонили, старик почувствовал себя хуже, хочет вас видеть. Поезжайте к нему прямо сейчас.
— Одна? — подняла я брови.
— Да, — кивнул Кирилл с большой неохотой и счел нужным пояснить:
— Там будут его адвокаты, я не хочу, чтобы у них сложилось впечатление, что вы находитесь под чьей-то опекой. И поезжайте без Андрея, чем меньше народу посвящено в нашу тайну… в общем, вы понимаете.
Я, конечно, понимала.
— Наследство старик оставляет Полине?
— Нет, и не забивайте голову всякой глупостью: вы не сможете облапошить нас и получить все деньги. Возможно, какую-то сумму он завещает лично ей, но основное достанется мужу. Отправляйтесь, мы потеряли очень много времени на болтовню, а вас там ждут. Нехорошо заставлять ждать умирающего. Да, и захватите паспорт, возможно, придется оформлять кое-какие бумаги.
Я быстро оделась, сунула паспорт Полины в сумку;
Кирилл ждал меня, стоя у окна, с напряженным вниманием разглядывая двор.
— Готовы? — спросил он, оборачиваясь, и пошел проводить меня до машины. — Вы помните, куда ехать?
— Помню.
— За мостом лучше свернуть налево, там выезд на Ново-Афонскую, сэкономите минут десять…
— Боитесь, что старик меня не дождется?
— Не вижу ничего смешного и еще раз прошу, поторопитесь. Сейчас движение небольшое, надеюсь, в половине одиннадцатого вы будете уже у старика…
Андрей вывел «Форд» из гаража и подкатил почти вплотную к воротам.
— Где-нибудь через час я позвоню, — уже стоя возле машины, сказал Кирилл.
Андрей вышел из кабины, я села на водительское сиденье, Кирилл отошел в сторону, махнул рукой и даже смог выжать из себя ободряющую улыбку. Ворота открылись, Андрей тихо шепнул: «Смотри осторожней» — и громко захлопнул мою дверь, а я выехала со двора, кажется, слегка приоткрыв рот от удивления.
