Элмор Леонард - Вне поля зрения
Карен ткнула «береттой» прямо ему в лицо, ствол застыл всего в нескольких дюймах от глаз Чино.
Глаза на мгновение закрылись, потом открылись и посмотрели поверх ствола прямо на Карен.
— Ты не будешь в меня стрелять? Или будешь?
— На что хочешь поспорить?
— Но я ведь могу уйти…
— Только шевельнись, брось на нее хоть один взгляд — мигом отправишься на небеса.
Они смотрели друг другу в глаза. Она заметила, как Чино глубоко вздохнул, плечи его бессильно опустились, рука с пистолетом упала. Карен услышала, как пистолет брякнулся на ковер, и чуть было не опустила голову, но сдержалась, продолжая смотреть прямо в глаза зека, потускневшие, из которых ушла всякая надежда.
— Повернись и обопрись на край стола.
Потом она подошла, задрала куртку, быстро обыскала и резкой подсечкой выбила из-под него ноги. Чино рухнул на колени, ударившись подбородком о край стола.
— Я уж думал, ты меня застрелишь, — поделился он, морщась от боли.
Карен подняла с пола пистолет и приказала Чино лечь лицом вниз. Проследовав к письменному столу, она сняла трубку, набрала номер и взглянула на ошеломленную Адель.
— Дэниела Бердона, пожалуйста. Говорит Карен Сиско.
Она подождала немного, потом повернулась к окну.
— Дэниел? У меня есть деловое предложение…
13
— И тогда я спросила Бердона: «Ты включишь меня в состав оперативной группы, если я возьму Чирино? Со своим боссом я договорюсь, главное, чтобы ты дал добро».
— То есть ты не призналась, что уже взяла его? — уточнил отец.
— Я инстинктивно почувствовала, что сначала нужно договориться.
— Вот умница! — похвалил отец.
Они сидели в патио, потягивали «Джек Дэниелс» со льдом и наслаждались закатом. Отец частенько повторял, что это любимое время дня Уолтера Хастона из «Виргинца» и что Уолтер, несомненно, прав. Но сегодня отец даже не заикнулся об этом.
— Бердон, естественно, отнесся к моим словам с недоверием, а потому говорит: «Девочка, ты что, поиграть со мной решила?» «Просто скажи — да или нет?» — отвечаю я. «Притащишь кубинца, можешь заказывать музыку», — заключил он и через двадцать минут был уже в квартире Адель. Посмотрел на Чирино и приказал своему агенту увести его. Потом поинтересовался, как мне удалось уложить беглого каторжника мордой вниз — но без особого удивления, так, словно это обычное дело.
— Ты буквально выбила из него согласие, — указал отец. — Здесь даже я бы вряд ли сдержался.
— Он должен был решить, какую позицию занять и как ко мне относиться, а потому пребывал в некоторой растерянности. Поговорил с Адель, задал ей кучу вопросов. Она вела себя очень хладнокровно, я даже удивилась.
— Если кто и вел себя хладнокровно…
Отец приветственно махнул бокалом.
Карен тоже сделала глоток, потом подняла глаза на отца:
— Когда все уже началось, кровь бежит по жилам, ты знаешь, что это за парень, знаешь, что не имеешь права поддаться ни на дюйм… У него есть выбор, у тебя — нет.
— Ты сказала об этом Бердону?
— Нет, но он вдруг предложил: «Пойдем, выпьем чего-нибудь холодненького и поговорим». Мы отправились в «Кардозо» и просидели там почти час.
— И что он пил? Воду?
— Да, «Эвиан» или что-то вроде. Впервые спустился с небес на землю, стал похож на нормального человека. Он спросил, стала бы я стрелять, если бы Чирино не бросил пистолет. Я ответила, что стала бы, а он сказал, что верит мне. Захотел поужинать со мной. Раньше тоже предлагал, но таким тоном, будто делает одолжение. Ого! Я буду ужинать с Дэниелом Бердоном! Я каждый раз отказывалась, и он, видимо, считал меня расисткой. Как во времена, когда я еще училась в колледже. Какой-нибудь чернокожий парень приглашал меня на свидание, а если я ему отказывала, потому что он идиот или мудак, или у него воняет изо рта, он тут же называл меня расисткой.
— Так в чем проблема с Бердоном?
— Считает себя неотразимым. Хочет затащить меня в постель, вот и все, а я не вижу будущего у этих отношений. Рей Николет такой же и ведет себя так же. Ох уж эти крутые самцы… Оставили бы они меня в покое…
— Обо всех рассказывать необязательно, особенно мне, — перебил отец и поднес бокал к губам.
Помолчал, глядя на лужайку, и вдруг спросил:
— А почему мы в мяч не играем?
— Готова в любое время. — Карен улыбнулась. — Как твоя рука?
— Не знаю, давно не тренировался.
В двенадцать лет у нее уже была собственная перчатка модели «Дейв Консепсьон», и они часто играли в бейсбол на лужайке.
— Ты узнала, что на свете есть мальчики, и перестала играть.
— Просто не хотела их смущать.
— А могла бы, рука у тебя твердая. Мяч ты бросала, как настоящий пацан.
Они помолчали, наслаждаясь последними лучами солнца.
— Я не хочу тебя терять, — заговорил вдруг отец. — Наверное, считаю, что буду жить вечно. И всегда рядом со мной будет моя дочурка. Я потерял твою мать — этого вполне достаточно.
Он замолчал, а потом добавил:
— Ты слишком умна, чтобы носиться с пистолетом и возиться с преступниками. Слишком умна и слишком хороша.
Карен встала, подошла к отцу, поцеловала его и замерла, склонившись над ним и обняв за плечи.
— Я отказала Бердону, потому что хотела побыть с тобой. Хотела съездить к Адели, вернуться домой и ждать тебя здесь. Знаешь, почему?
— Потому что ты любишь своего папочку.
— Потому что я люблю тебя и потому что ты знаешь, как найти Бадди.
— Ты сама подсказала мне способ. Помнишь, спросила, а что, если Бадди — это его настоящее имя?
Карен выпрямилась:
— Так оно и оказалось?
— Нет, но для начала достаточно и этой ниточки.
Карен присела на кованый столик.
— Я обратился к своему главному источнику информации.
Отец замолчал и сделал глоток.
— К компьютерному гению Греггу. Говори быстрей, не мучай.
— А я что делаю? — несколько обиженно произнес отец. — Я позвонил Греггу и намекнул: «Что сможешь вытянуть из следующей комбинации? Ключевое слово — Бадди, дополнительная информация — налеты на банки или вооруженные ограбления в Калифорнии с тысяча девятьсот семидесятого по девяностый год». И добавил, что в этом или прошлом году Бадди освободился из «Ломпока», но мы не знаем, сколько он отсидел.
Карен закурила. Отец отобрал у нее сигарету, и ей пришлось закурить новую.
— А травки у тебя случаем нет?
— Я этим больше не балуюсь. Продолжай, что дальше?
— Если предположить, что это кличка, положение выглядит безнадежным, верно? Но если приплюсовать дополнительную информацию и если тебе повезет… Грегг использовал какую-то свою программу, все время забываю ее название… «Нексис», «Лексис»… и получил имя. Оррен Эдвард Брэгг, арестован двадцать второго марта восемьдесят пятого года по обвинению в ограблении тремя месяцами раньше банка «Сити Федерал» на Сепульведа в Лос-Анджелесе. Как его взяли? Как и большинство других грабителей, по наколке. Полицейское управление Лос-Анджелеса получило анонимный звонок, который, как потом оказалось, сделала — ни за что не догадаешься! — его сестра. Один из полицейских дословно процитировал ее сообщение: «Это Бадди Брэгг ограбил „Сити Федерал“ и кое-какие другие банки, да простит его всемогущий Господь». Представь себе, в связи с ограблением банков Бадди нигде больше не упоминался, да и эта строчка была зарыта в какой-то газетной статье, а Греггу понадобилось всего пять минут, чтобы откопать информацию, распечатать и переслать мне. Его факс лежит в гостиной.
Карен встала, потом снова села:
— Но мы же не знаем наверняка, что это наш Бадди.
— Поэтому я позвонил Флоренс, ты с ней как-то встречалась, другому моему источнику, и велел: «Поищи для меня в округах Дейд, Броуард и Палм-Бич некоего Оррена Брэгга». Я звонил ей из клуба, так же как и Греггу. Вернулся домой, а тут меня ждут целых два факса. Оррен Брэгг платит по счетам электрической компании «Флорида Пауэр энд Лайт» и телефонной компании «Белл-Саут». Номер его телефона тоже указан. Живет он в «Шаламар Эпартментс» на шоссе А1А в Халландейле. Квартира семьсот восемь.
— Это наш Бадди, — решила Карен и опять встала.
— Оба источника возьмут с тебя по пятьдесят долларов каждый. Счета передам, как только получу.
Карен кивнула:
— Как ты думаешь, почему на Бадди донесла его же родная сестра?
— Хотела, наверное, помочь ему. А может, он никогда ей не нравился, был плохо воспитан и издевался над ней в детстве.
— Фоули упоминал, что она — монашка или была таковой.
— Понятия не имею. Лично мне всегда нравились монашки. Всегда такие чистые. Как будто никогда не потеют.
Она допила виски и почувствовала на себе взгляд отца.
— Надеюсь, ты не бросишься к телефону? И не станешь названивать Бадди, чтобы узнать, дома ли твой дружок? Только не говори мне, что именно так ты и намеревалась поступить.
