Татьяна Полякова - Миллионерша желает познакомиться
В итоге пришлось пересказать ему беседу, которая состоялась у меня с гостями. Слушал он внимательно, потом некоторое время пребывал в задумчивости, после чего спросил:
— Ты ключи от гаража кому-нибудь давала?
— Никому. С какой стати мне кому-то давать ключи от гаража?
— Вспомни, может кто-то о чем-то тебя просил, может ты за запаской приезжала?
— Ну… может быть.
— С кем приезжала? — насторожился он.
— Когда? — резонно уточнила я.
Все-таки Севка чокнутый, ни с того ни с сего пошел красными пятнами и как заорет:
— Идиотка, твою мать. Кто был в гараже?
— Да пошел ты… — ответила я и стала разогревать обед. На какое-то время Севка исчез из поля моего зрения, а когда появился вновь , выглядел почти спокойным, только слегка дергалась щека.
— Маня, у меня из машины пропала ценная вещь. Она мне необходима. Я хочу знать, кто был в нашем гараже?
— А что пропало? — нахмурилась я.
— Неважно, — отмахнулся он. — За последние два дня был в гараже кто-нибудь из посторонних?
Я всецело сосредоточилась на выборе программы для микроволновки, чтобы выиграть время. Если бы Севка не обозвал меня идиоткой, я бы, скорее всего, призналась, что брала его машину, потому что по природе своей была девушкой правдивой, но идиотка — это вам не растяпа и даже не «кара Господня», идиотка, как не крути, звучит очень даже обидно, потому с признанием я не торопилась.
— Твоя ценная вещь из гаража пропала или из машины?
— Из машины, — подумав, ответил он.
— Так с чего ты взял, что ее в гараже свистнули? Может на улице?
— Ничего подобного. Я пригнал машину, поставил в гараж и не пользовался ей , а сегодня, когда вещь понадобилась, ее в машине не оказалось.
— Какой дурак оставляет в машине ценности? — покачала я головой, это ему в отместку за идиотку.
— Забыл, с кем не бывает.
— Поищи получше, может под сиденье закатилась?
— Она не может закатиться под сидение.
— Кто она?
— О, черт, — пробормотал Севка, вновь покрываясь пятнами, так что мне стало нестерпимо интересно, что ж у него свистнули? — Где твоя машина? — вдруг спросил он.
— Под окном стоит.
— Ах, да… Ритка мою машину случайно не брала?
— У нее своя есть.
— Как будто я не знаю…
— Чего ты пристал? — возмутилась я. — Скажи, что пропало, пойдем поищем вместе.
Предложение его совершенно не вдохновило, он исчез с кухни, а через полчаса пролаял из глубин квартиры:
— Где Ритка?
— На даче? Нас ограбили.
— Что? — Севка вновь появился в кухне, я как раз доедала свой обед.
— Точнее сказать, ободрали все стены, выкопали кусты, папину яблоню тоже выкопали.
— Черт… — Севка был потрясен, плюхнулся в кресло и уставился на меня . — Кому это понадобилось?
— Хулиганы, — пожала я плечами.
— Зачем хулиганам яблони? Слушай, — кашлянув, перешел он на доверительный тон, — говорят, твой отец был богатым человеком?
— Вряд ли. При папином образе жизни трудно скопить какую-либо приличную сумму денег. В любом случае, папа не стал бы прятать их на даче, в квартире или гараже.
— Почему? — внезапно воодушевился Севка.
— Потому что там их могут найти. Папа больше всего на свете ненавидел слово «конфискация».
— Да, да, да, — закивал Севка. — А ведь точно… Выходит, рыли напрасно.
— И ты с фонарем больше не ползай, — вздохнула я. — Ты Ритку пугаешь, она думает это папа, а нервы у нее слабые.
Севка хотел что-то сказать, но поспешно удалился, не открывая рта. В целом, я была собой довольна: надеюсь, у Севки пропадет охота наносить ущерб стенам в нашей квартире, нам ведь здесь жить, а на ремонт денег нет. Теперь и неожиданное джентльменство Стаса стало вполне объяснимо: когда машину ремонтировали, из нее что-то свистнули. Севка говорит, ценное, хотя мог и соврать. Но скорее всего действительно ценное, оттого-то Стас денег с меня и не взял да еще очень волновался, как бы Севка не узнал, что я брала его машину. Совершенно нет у людей совести… Интересно, что там было?
Тут я вспомнила, как Костя сказал по телефону что-то вроде «ты должен это видеть», и Стас помчался к нему. Точно, они и свистнули. Может позвонить Стасу и потребовать эту ценность назад?
При мысли о звонке я скривилась, совершенно нет никакого желания общаться с этим типом. Однако, Севку было жалко, вдруг вещь действительно ценная?
Пока я решала, что делать, вернулась Ритка. Выглядела она совершенно измученной и попыталась рассказать об эпопее с ментами, но Севка все испортил, он выскочил из комнаты и заорал:
— Ты брала мою машину?
— На кой черт она мне? — в сердцах ответила Ритка.
— У него ценную вещь свистнули, — сообщила я доверительно.
— Интересно, какую? — усмехнулась она. — Насколько мне известно, у него лишь одна вещь, представляющая ценность, и то весьма сомнительную, особенно в последнее время.
— О, Господи, — закатил глаза Севка. — Кто про что, а тебе лишь бы…
— Точно, я и не отрицаю. В моем возрасте это необходимая составляющая здорового образа жизни. Я тебе журнал показывала, там так и написано…
— Тебе очень нужно обсуждать это сейчас? — взмолился Севка.
— Ты сам заговорил об этом.
— У меня в машине была вещь. Для вас она не представляет ценности, а для меня представляет.
— Очень интересно, — хмыкнула Ритка, — что ж это за вещь такая?
— Не имеет значения, — отрезал Севка. — Я хочу знать, кто-нибудь из вас…
— Постой, — перебила Ритка, — сдается мне, ты тут нам вкручиваешь. Вещь большая или величиной с булавочную головку?
— Примерно полкило, — быстро ответил Севка.
— И где эти полкило лежали? Ты ж поехал тачку мыть и меня с собой взял. Так?
— Ну… — темнея лицом, согласился Севка.
— Салон мыли, так? Никаких вещей там не было, только сумка моя, но она не в счет. Ты попросил в багажнике пропылесосить, так?
— Так, — голос Севки звучал еле слышно.
— Твоя ценность там была?
— Нет.
— Хорошо. Мы вдвоем вернулись в гараж, тачку заперли, ключи от машины у тебя. Так где ты оставил свою вещь?
Севка попытался что-то сказать, пошевелил губами, резко развернулся и исчез в своей комнате.
— Лишь бы к чему придраться, — глядя ему вслед, заметила Ритка. — Ценная вещь… лотерейный билет прошлогоднего тиража. Врет, как сивый мерин.
— Может, правда что лежало? — вступилась я за Севку.
— Куда ж тогда делось? Говорю, тачку мыли вместе и никаких «полкило» я там не помню. Слушай, а что можно в килограммах мерить? Ведь не деньги же?
— Нет. Деньги измеряют пачками, — продемонстрировала я эрудицию.
— Сумасшедший дом, — помолчав немного, прокомментировала происходящее Ритка и тоже удалилась, а я задумалась. Если Ритка так уверена, может в машине действительно ничего не было и Стас к воровству не причастен?
Я прикидывала и так, и эдак, но ни к какому выводу не пришла. Мысль о Стасе незаметно меня покинула и явилась мысль о недавних гостях, а от них плавно перешла к паспорту. Славка до сих пор не позвонил и не сообщил, что там с моим многострадальным документом. Опять же, не бы худо ему знать об этих типах, я имею ввиду сегодняшних гостей, и как-то определиться с чистосердечным признанием.
Я скоренько собралась и поехала к Славке, но дома его не оказалось, сколько я не давила на кнопку звонка, все бестолку. В крайней досаде я чертыхнулась, хотела оставить ему записку, но не нашлось клочка бумаги , а обращаться к соседям не хотелось. Я вернулась в машину, где и застал меня звонок на мобильный.
— Маня? — медовым голосом поинтересовался Севрюгин, лучший друг моего покойного отца, если верить его словам. — Как у вас со временем? Не могли бы мы съездить на кладбище? Сейчас?
Такая тоска по усопшему вызывала уважение и я решила пойти человеку навстречу.
— Хорошо. Где встретимся?
— Знаете ресторан «Шансон», это на Гвардейской. Жду вас с нетерпением.
Геннадий Петрович отключился, а я пожала плечами в недоумении, если мы собирались на кладбище, зачем нам в ресторан? Или он хочет помянуть папу? Решив не ломать голову, я позвонила Ритке.
— Папин друг по фамилии Севрюгин жаждет поехать на кладбище, навестить могилу.
— Ты с ним поедешь?
— Конечно.
— Тогда может и мне? Если честно, я скучаю без папы, хотелось бы убедиться, что он где-то есть, ну, ты понимаешь… — Если честно, то не очень-то я понимала, но возражать не стала.
Мы договорились встретиться возле ресторана и я отправилась на Гвардейскую, по дороге размышляя о словах Ритки, и в самом деле вдруг начала что-то понимать.
Еще сворачивая с проспекта, я заметила машину мачехи, приткнувшуюся рядом с навороченным «Мерседесом», возле которого стоял бритый детина и так зорко поглядывал по сторонам, что появлялась желание проскочить мимо, забыв про ресторан. Однако, от этой мысли пришлось отказаться, Ритка выбралась из своего «БМВ» и я затормозила.
