Франсуа Шабрей - Мэт разбудил петуха
Операция заняла не более двух секунд.
Бензобак «порше», расположенный впереди, раскололся, загорелся и взорвался, разнося машину, которая, уже наполовину разрушенная, врезалась с ужасным грохотом в одну из опор моста. Из нее вылетело тело, перевернулось в воздухе точно жалкая развинченная марионетка и рухнуло в горящие остатки того, что несколько минут назад было великолепной спортивной машиной.
Мчавшийся следом «феррари» ловко объехал разбросанные по дороге обломки и исчез вдали.
И тогда наступила тишина, показавшаяся тяжелой из-за того, что она пришла на смену оглушительному шуму выстрелов и взрыва «порше».
На ближайшей ферме, несомненно разбуженной грохотом и огнем пожара, закричал петух и тут же проснулся весь птичий двор.
Фрэнки Мэттьюс спокойно вернулся к своей машине. Ему оставалось уехать во Францию, где у него была назначена встреча.
ГЛАВА 2
– Мне представляется, – начал комиссар Иван Бородин, – что все мы в курсе подробностей дела и можем немедленно начать работу. Однако мне бы хотелось, чтобы генерал да Коста уточнил, поскольку он уже известил американцев, при каких обстоятельствах данный снаряд попал к нему в руки.
Кивком головы он указал на головку снаряда, лежавшего на подставке рядом со столом переговоров. Об Иване Бородине было известно лишь то, что он имел звание комиссара. Никто не знал, каковы были его обязанности и за что он конкретно отвечал в Москве. Но его официально представили как главу маленькой советской делегации, и этого было достаточно. Вместе с ним приехали физик и человек, очевидно работавший в КГБ, хотя формально об этом не заявили.
Перед ними сидела американская делегация: сенатор, член комиссии по ядерным исследованиям Стив Мак-Интайр, физик Губенгейм, еврей по происхождению, и полковник Джозеф Карлсон.
Кроме уже названных представителей в комнате присутствовали португальский генерал Альфонсо да Коста и два секретаря, стенографировавшие ход переговоров.
Конференция состоялась в Вене, на нейтральной территории, во дворце Разумовских, любезно предоставленном австрийским правительством. Обе делегации прибыли инкогнито накануне. Все было улажено в высших сферах, и утром они собрались если и не совсем в дружеской, то по крайней мере в достаточно разряженной обстановке, чтобы постараться прийти к окончательному соглашению.
Генерал да Коста бросил беглый взгляд на американцев, как бы испрашивая «добро», и дал требовавшиеся от него уточнения:
– Вам известно, что нам приходится вести борьбу против мятежников и террористов в Анголе – нашей заморской провинции.
– Против национально-освободительного движения, – вполголоса уточнил Бородин.
Португалец сделал вид, что не слышал.
Во время одного столкновения нашей армии с мятежниками мы были удивлены размерами урона, нанесенного нам короткой артиллерийской подготовкой. Мятежники располагают самыми современными видами вооружений, поставляемыми им различными странами. В данном случае урон мог быть нанесен только в связи с применением тактического ядерного оружия. Тогда мы предприняли молниеносное контрнаступление и сумели захватить и технику, и обслуживавших ее людей. Среди трофеев находился и этот снаряд. Наши счетчики Гейгера сразу же показали его радиоактивность.
Все повернулись к лежавшему на подставке снаряду. На первый взгляд в нем не было ничего необычного, и тем не менее он являлся символом возможной мировой катастрофы.
– Португальская армия захватывала оружие и снаряжение, сделанное в разных странах. Но на этом снаряде не имелось клейма изготовителя. Экспертиза подтвердила, что он нес ядерный заряд. В сущности, он представлял собой маленькую атомную бомбу, которой можно было стрелять из артиллерийского орудия с большой точностью.
Португальское командование охватил ужас. Пока что бои между регулярной армией и мятежниками шли в глубине страны, недалеко от конголезской и замбийской границ. Если же сражения начнутся вблизи городов и портов, нетрудно предположить масштабы катастрофы, которую может вызвать применение ядерного оружия. Они тайно поставили в известность руководство НАТО и спрашивали себя, не стоило ли предупредить ОСВ1. Но ОСВ – организация рутинная, работающая медленно, а действовать необходимо архибыстро. Тогда СССР и США решили взять дело в свои руки. Вашингтон и Москва организовали в Вене мини-конференцию, срочно направив туда свои делегации. Советские и американские физики получили возможность в глубочайшей тайне изучить пресловутый снаряд.
Если бы речь шла о какой-нибудь другой африканской стране, достичь положительного результата было бы сравнительно просто: эти страны живут на зарубежные подачки и, следовательно, существует возможность оказать на их правительства давление. Но в Анголе речь идет о малоизученном движении, получающем поддержку неизвестно от кого. И новость о наличии у этого движения ядерного оружия, если она станет известна соседним странам, может подать им дурной пример. Ядерный шантаж способен приносить немалые прибыли лидерам, не обремененным нравственными принципами.
– На мой взгляд, – сказал сенатор Мак-Интайр, когда генерал да Коста закончил свой доклад, – главной задачей является определение происхождения данных атомных зарядов. Ведь не ангольские же революционеры, в самом деле, изготавливают их в своих джунглях.
Тогда взял слово русский физик. Его звали Литонов. Андрей Литонов.
– Речь идет о снаряде обычного типа, но без заводского клейма. Он мог быть произведен в любой стране мира. Только головка такого снаряда заменена на ядерную. При взрыве заряд тринитротолуола воспламеняется и выделяет такое количество тепла, которого достаточно для начала реакции в ядерном заряде. Но мы имеем дело с атомной бомбой первого поколения, если так можно выразиться. Я даже добавлю: почти кустарного изготовления.
– Я пришел к тем же выводам, – сказал американский физик. – И еще я считаю, что, оставаясь на уровне полукустарного производства, возможно изготовление водородной бомбы. Проблема уменьшения размеров практически решена.
– Но, черт возьми! – перебил его Мак-Интайр. – Ведь нужно достать сырье: уран, плутоний. Его нужно обработать, его нужно...
– Мне кажется, – заметил Иван Бородин, – что в этом кроется разгадка дела, коль скоро мы признаем, что речь идет о ядерном заряде первого поколения. Кто стал бы в наше время мучиться над изготовлением атомных бомб, когда есть возможность делать водородные? Кто, если не тот, чьи технические возможности позволяют делать только атомные? Что же касается сырья, то из какого вещества возможно изготавливать только атомные бомбы?
– Из ядерных отходов, – сказал Губенгейм.
– Совершенно верно, – подтвердил Сергей Швабрин, третий член советской делегации. – Я только хотел напомнить нашим американским друзьям недавнее заявление одного их ученого, профессора Харвея Амстера из Калифорнийского университета, утверждавшего, что в мире найдутся специалисты, способные сделать атомную бомбу из радиоактивных отходов, эвакуированных с атомных электростанций2.
Полковник Карлсон внимательно наблюдал за Швабриным. За свою долгую карьеру ему часто приходилось тайно противодействовать КГБ. К тому же сам он почти все время оставался в своем кабинете в Вашингтоне, полагаясь на своих агентов, действовавших на местах, в особенности на агента N 1 – Фрэнки Мэттьюса. Он был рад оказаться лицом к лицу с одним из боссов КГБ.
– Подлинное заявление, сделанное профессором Амстером в конце семьдесят первого года, – подтвердил полковник.
Швабрин был, несомненно, боссом, потому что Москва не имела привычки посылать второстепенных работников, когда нужно было вести переговоры с американцами. В каком звании был Швабрин? И действительно ли его фамилия Швабрин? Он скорее напоминал доброго западного буржуа, чем аса советской разведки, и мог бы без труда, только иначе одевшись, сойти за обычного среднего американца, тем более – Карлсон был удивлен – он с самого начала переговоров не переставал жевать резинку.
Как бы то ни было, Швабрин производил впечатление человека компетентного, а то, что он процитировал по памяти заявление американского ученого, весьма впечатляло. Карлсон признался себе, что он бы этого сделать не смог.
Швабрин тоже незаметно с интересом изучал Карлсона. Он думал, что на такую конференцию американцы должны были выбрать важного чина из Центрального Разведывательного Управления. Благодаря своим источникам информации, весьма эффективным, он считал, что знает всех руководителей ЦРУ. Прежде чем вылететь в Вену, Швабрин просмотрел электронную картотеку. Но ему так и не удалось определить, кто такой полковник Карлсон, даже если предположить, что он фигурировал под другой фамилией.
