Хьелль Даль - Четвертый под подозрением
Гунарстранна сосредоточился на Балло.
— И ты настолько нелюбопытен, что даже не спросишь, как умер твой друг?
— Сделайте милость, расскажите!
— Сначала покончим с формальностями. Чем ты занимался позавчера ночью?
— Он был со мной! — вмешалась Мерете.
На лице Балло не дрогнул ни единый мускул.
— Значит, я кое-что неправильно понял? — нерешительно спросил Гунарстранна. — Одна птичка принесла на хвосте сплетню, что вы встречаетесь с Юнни?
— Встречалась… раньше, — с трудом проговорила Мерете.
— Кто стал инициатором разрыва?
Мерете Саннмо расплакалась.
— Дерьмо паршивое! — буркнул Балло.
— Отвечайте на вопрос, — сказал ей Гунарстранна и повернулся к Балло: — Где ты был позавчера ночью?
— Где слышали. С ней.
— Когда?
— И позавчера, и вчера ночью.
— Когда ты к ней пришел и когда ушел от нее?
— Мерете живет в Эттерстаде. Понятия не имею, который тогда был час. Я не смотрю на часы, когда хожу в гости.
Гунарстранна оглянулся на Мерете. Та кивнула.
— А вы помните, когда он к вам пришел?
— В четыре утра. Забрал меня с работы, и мы поехали ко мне… — Помявшись, она добавила: — С Юнни у нас все кончено.
— Где вы работаете? — спросил инспектор, хотя ответ ему был известен.
Он задал вопрос нарочно, давая понять Мерете Саннмо, что он ее не выдаст, не скажет Балло, что именно она навела полицию на своих дружков. Мерете оказалась девушкой сообразительной. Она опустила глаза, словно ей неловко было ломать комедию, и сказала:
— В «Блиссе».
— В клубе «Блисс»?
Она кивнула.
Гунарстранна перевел взгляд на Балло:
— Странно, что ты не помнишь.
— В мире вообще много странного.
— Но ведь ты приехал в «Блисс» на машине? Ты ведь заехал за… кажется, вы сказали, что вас зовут Мерете?
Девушка кивнула, ободренная.
— Да, — буркнул Балло.
— Помнишь, где ты был до того, как забрал Мерете из клуба?
— Дома. Сидел дома и смотрел телевизор.
— Кто-нибудь может это подтвердить?
— Мне как-то никто не приходит в голову.
— Уверен, ты не будешь против, если мы поспрашиваем соседей…
— Я-то против не буду. А вот они — могут. Полицейские и без того им надоели, потому что задают слишком много вопросов.
Гунарстранна улыбнулся:
— Значит, они уже привыкли к нам. А тобой займутся другие.
— Хоть на том спасибо.
— Погоди благодарить, — иронично продолжал Гунарстранна. — По крайней мере до тех пор, пока не узнаешь, с кем тебе придется иметь дело!
— Вы что имеете в виду?
— Скоро состоится еще одно судебное слушание. Может, ты забыл, так вот, напоминаю: я по-прежнему расследую убийство Арнфинна Хаги. Смерть твоего приятеля Юнни выглядит в лучшем случае подозрительной. Обстоятельства его гибели расследует полиция Фолло, а также криминальная полиция. Мы все с тебя не слезем, Балло! Поэтому не спеши слать нам благодарственную открытку.
Балло явно хотелось сбежать.
— Так вы хотите узнать, как умер Юнни? — спросил Гунарстранна. Балло и Мерете Саннмо смотрели на него во все глаза. — Тогда жду вас завтра в полицейском управлении… Вы обязаны явиться ровно в девять и подписать протокол. А потом мы с вами обоими еще немного поговорим о Юнни.
— Пошли! — приказал Видар Балло своей спутнице и, схватив ее за руку, потащил прочь.
Гунарстранна еще долго смотрел им вслед. Затем повернулся и направился к своей машине. Когда он садился, зазвонил мобильник.
— У Юнни Фаремо ведь была подружка? — спросил Гунарстранна, услышав голос Иттерьерде.
— Да, Мерете Саннмо, — ответил Иттерьерде.
— Так я и думал. Я просто проверяю, — сказал Гунарстранна. — Теперь она подружка Балло.
— Что-о?!
— Король умер, да здравствует король, — ответил Гунарстранна. — Ты чего звонишь?
Иттерьерде сказал:
— У нас появился свидетель.
— Свидетель чего?
— Убийства охранника Арнфинна Хаги.
Глава 16
Когда в дверь позвонили, Фрёлик сидел в кресле и безучастно смотрел на царящий в комнате хаос. Услышав звонок, он с трудом встал и зашаркал в прихожую. Распахнул дверь с силой, удивившей его самого.
На что он надеялся? Что вернулась Элизабет? Меньше всего он ожидал увидеть человека, стоящего на пороге. Инспектор Гунарстранна, сунув руки в карманы пальто, смотрел на него грозно и презрительно, как на подозреваемого.
— Ты еще ни разу не бывал у меня в гостях, — брякнул Фрёлик первое, что пришло ему в голову. Чувствовал он себя полным дураком.
Гунарстранна кивнул.
— А ведь мы с тобой работаем вместе больше десяти лет!
— Может, пригласишь войти? Или пойдем куда-нибудь выпить пива?
— Заходи! — Сам не зная почему, Фрёлик смутился. Он отшвырнул с дороги какие-то старые ботинки, торопливо вошел в гостиную и начал убирать со стола.
— Да ты не беспокойся, — сказал Гунарстранна. — Порядок наводить не обязательно и угощать меня тоже.
— У меня только пиво.
— Ну что ж, пива я выпью.
Фрёлик поспешил на кухню. Черт! Ни одного чистого стакана! Он вынул два стакана из посудомоечной машины и сполоснул их под краном.
— Ты чего пришел?! — крикнул он.
— Да работа на сегодня закончена.
Фрёлик принес две бутылки и два стакана.
— И еще потому, что те, с кем мне приходится работать, не очень-то разговорчивы. — Гунарстранна сдвинул на середину стола грязные чашки и тарелки, достал из кармана карту и развернул ее. Карта была крупномасштабная. Гломма змеилась по ней, как синяя лента. — Я побеседовал с коллегами из криминальной полиции и решил, что мне стоит кое-чем поделиться с тобой — неофициально, так сказать.
Фрёлик, разливавший пиво, вскинул голову.
— Значит, много ты мне не расскажешь.
— Очень приятно слышать это от тебя.
И сам ответ, и интонацию, с какой он был произнесен, Фрёлик решил проигнорировать.
— Фаремо нашли вот здесь — в водохранилище Вамма. — В этом месте синяя линия на карте расширялась до размеров пузыря; Фрёлик знал, что водохранилище называют озером Вамма. Гунарстранна вел по нему кончиком пальца, пока не уткнулся в квадратик на берегу реки. — Здесь ферма Орёуг. — Его указательный палец замер на квадратике. — А здесь ферма Шолден. У криминальной полиции есть свидетель, который утверждает, что рядом с этой фермой стояла машина. Машина остановилась на гравийной дороге. Два человека — по всей вероятности, те, которые приехали на машине, спустились по тропке к реке. — Палец Гунарстранны двинулся к красной линии на карте. — Это колея от трактора. Те двое просто шли. Не похоже, чтобы они ссорились. Вечерело, солнце стояло низко — свидетель вышел пофотографировать, так как вечером хорошие цвета. Красные кленовые листья, коричневато-бурые березовые и так далее. Он уверяет, что воздух был почти оранжевый, идеальный для фотографии, — солнце стояло очень низко. По мнению наших коллег из криминальной полиции, тогда было часа три дня, может, половина четвертого. Я и сам помню тот день. Небо было красивое, с дымчатыми облаками, которые подчеркивали краски заката.
— Какого пола были те двое, из машины?
Гунарстранна кивнул и ответил:
— Пока неясно. Но мы пришли к выводу, что оба были мужчинами.
— Свидетель их сфотографировал?
— Нет. Но он говорит, что они не были похожи на обычных пешеходов.
— Что он имел в виду?
— Понятия не имею. По его словам, они выглядели слишком, как он выразился, «городскими».
— И одним из двух был Юнни Фаремо?
— Очень может быть. Свидетель запомнил, что на одном была черная бейсболка — точно такая, в какой Фаремо явился в суд.
— Да. И возле дома, когда я его видел, на нем тоже была черная бейсболка.
— Других свидетелей у нас нет. Колея от трактора спускается вниз к реке. То место находится посередине между электростанциями Кюккельсруд и Вамма. И время примерно совпадает. Скорее всего, наш свидетель был последним, кто видел Фаремо живым, если не считать убийцы.
— Когда свидетель видел тех двоих?
— В тот же день, когда Фаремо вышел из зала суда свободным человеком.
— Те двое просто шли, не ссорились, не дрались?
— Вот именно.
— Кто-нибудь видел, как городские садятся в машину и уезжают?
— Пока мы таких не нашли.
— А машина-то что?
— Уехала.
— Зачем двум городским гулять в таком богом забытом месте на берегу Гломмы в морозный ноябрьский день?
— Зачем норвежцы вообще ходят гулять?
— Чтобы размяться, укрепить мускулы…
