Андрей Бадин - Именем волчьего закона
– Выпьешь как миленький, – начала нервничать Лола. Она чувствовала, что ситуация выходит из-под контроля. Она и не догадывалась, что это хитрый Краснов подталкивает дело к такому исходу.
– Да мы по чуть-чуть, – строго сказал Ботик и кивнул Архипу. Тот поставил бутылку с мутноватой белой жидкостью на стол, а рядом разложил закуску.
На газету лег кусок ароматного сала с темными мясными прожилками, усыпанный специями и солью, плотные, только с грядки красные помидоры, небольшие зелененькие огурчики, все в пупырышках, длинный перистый лучок, головка крепкого чеснока и, конечно, ароматный мягкий каравай черного хлеба. У Сергея слюнки потекли при виде всего этого изобилия. Деревенская пища вкуснее, полезнее городской, потому что свежа и ароматна – только с земли.
Коренастый встал и пересел за стол, Архип устроился рядом с ним, а Лола осталась стоять в центре комнаты. Сергей смотрел на мужчин и надеялся, что ему расстегнут наручники, но этого не произошло.
– Ты мыл овощи? – спросил у Архипа Ботик.
– А как же! И руки мыл, и стаканы. – Он поставил на стол четыре граненых двухсотграммовых стакана с ровненьким ободком наверху. Ботик вынул длинный острый нож, нарезал ломтиками хлеб и разложил на газете. Порубил колечками огурчики и дольками помидорчики. После этого нарезал сало, вытер нож о газету и спрятал в ножны на поясе. Архип потянулся к бутылке, но атаманша его остановила.
– Нет, я сама разолью, – строго произнесла Лола и откупорила сосуд. Налила в стаканы подельников по двадцать граммов, а Краснову наполнила до верха. Заткнула бутыль пробкой и поставила на подоконник. Сергей отметил, что она налила и себе.
– Ну, за что выпьем? – радостно спросил Архип.
– За успех дела, – Ботик схватил свой стакан и понюхал его содержимое. – Класс.
– За успешное разрешение этого дела, – наконец сформулировала мысль Лола и аккуратно подняла стакан. Все трое чокнулись, выпили, а про Краснова забыли. Его стакан стоял полный до краев и никто не помог сыщику его выпить. Этот расклад Сергея устраивал, и он сидел тихо, боясь спугнуть мимолетную удачу.
Архип взял с подоконника бутылку и до краев наполнил пустые стаканы.
– Давайте за удачу, – проговорил он и, не дожидаясь, пока остальные сориентируются, залпом влил самогон в глотку. – Хорошо, – выдохнул он и запихнул в рот большой кусок сала, а за ним ломтик помидора, огурец и хлеб. Оторвал перо лука и стал жевать.
– Соли не догадался прихватить, – поморщился Ботик и принялся есть.
На удивление Сергея, Лола залпом выпила двести граммов и закусила салом с хлебом и чесноком.
– Мало взял, – кивнул на бутылку Ботик. – Придется еще бежать.
– Это допьем и сходим, – Архип разлил остатки самогона, но стаканы остались неполные. Литра зелья как не бывало. Тогда он взял стакан Краснова и перелил и его содержимое.
– Обойдешься, – пробубнил он себе под нос.
Только сейчас сыщик увидел, как на глазах пьянеет компания рэкетиров, как начинают заплетаться их языки, как мутнеют глаза и как движения становятся вялыми и нескоординированными. Причем поплыли все, в том числе и девица.
– За любовь, – коротко сказала тост Лола и махом выпила. За ней сподобились и мужчины, но закусывать уже никто не стал. Все расслабились, уселись поудобней и закурили. Сергей наблюдал за захватчиками и готовился к нападению. Он все еще медлил, не решался расстегнуть наручники, так как боялся, что будет слышен щелчок замка.
– А мне-то вы не налили, – наконец напомнил о себе он.
– Тебе и не надо, фраер, – коренастый выпустил сизое кольцо дыма в его сторону. – Ты и без водки все напишешь. Давай бери ручку и калякай-малякай.
– Руки освободите, – наивно попросил Сергей.
– Еще чего захотел, чтобы ты нас пьяных тут угрохал, а потом бежал? Нет. Теперь жди, пока мы не протрезвеем. – Лола села рядом с Сергеем, оперлась спиной о стену, а ноги закинула на соседнюю лавку. Сыщик бросил мимолетный взгляд на ее длинные красивые, спортивные ноги, на плотную попку, узкую талию и высокую грудь.
Девица оперлась плечом о плечо Краснова, взяла в рот сигарету, смачно затянулась и выпустила струю дыма ему в лицо.
– А ты не куришь, – заметила она.
Сергей задержал дыхание, пока дым окутывал его голову, и вдохнул, после того как он рассеялся.
– Не курю.
– Здоровье бережешь?
– Берегу.
– Правильно делаешь. Повалялся бы с мое на нарах, тогда думал бы совсем о другом.
– О чем? – спросил Краснов.
– О том, – глаза Лолы вдруг заблестели, она щелчком отбросила непотушенную сигарету, вскочила и зло взглянула на сыщика. – О том, как на хлеб с водой башли намыть. Тебе, жирдяю богатому, этого не понять!
– Почему, я тоже деньги зараба…
– Молчать, – остервенело гаркнула девица, а ее подельники прекратили курить и жевать. Они вытянулись и подбоченились. У Лолы начался припадок злости. Вся душевная муть, вся обида на людей и эту дерьмовую жизнь поднялась в ней, пьяной, и выплеснулась наружу. – Вы чего, падлы, сюда пить приехали? – заорала она на братанов. – Работать, я вам сказала, деньги из него выбивать! Завещание должно быть написано через две минуты. – Она яростно, не по-женски врезала кулаком по столу, аж пустые стаканы попадали, повернулась и пошла в угол. – Я вам за что плачу, вы что для меня сделали, быстро за дело! – Она оперлась спиной о печку, скрестила руки под красивой грудью и зло уставилась на мужиков.
Сергей смотрел на нее и не нарадовался. В гневе Лола была прекрасна и обворожительна. Он ждал, что кто-то из братков огрызнется, рявкнет на нее, у них завяжется пьяная ссора и они передерутся. Но братаны, на удивление Сергея, испуганно вскочили и стали оправдываться.
– Да мы, Лолочка, расслабились немного, сейчас все сделаем, как скажешь, – залепетал Архип.
Краснов ужаснулся:
«Какая сила была скрыта в этой красивой сексуальной бабе, что она смогла подчинить себе двух взрослых мужиков».
А тем временем тучи над головой сыщика сгущались. Ботик отодвинул лавку, приблизился к нему, взял за грудки и приподнял.
– Ты будешь писать? – дыхнул он самогонным ароматом ему в лицо.
– Налейте выпить и я напишу. Вы же не налили.
– Так напишешь, – рявкнула Лола.
– Слышал? Пиши так, – повторил коренастый и вынул нож. – А то пальцы на руке отрежу.
– Тогда как я напишу, без пальцев-то?
– Я с левой начну. Ты же правша, поэтому чирикать сможешь.
Он достал ключ от наручников, разомкнул правый браслет и пристегнул его к вбитой в стену избы толстой прочной скобе. Теперь Сергей был прикован к ней левой рукой и отойти никуда не мог. Спасительный гвоздик он прятал в пальцах правой руки.
Архип отодвинул стаканы и закуску на край стола, положил перед сыщиком листы бумаги и авторучку и приказал:
– Пиши завещание.
Ботик схватил Краснова за левую, окольцованную руку, с силой распрямил мизинец, прижал к бревну и приставил к нему острое лезвие ножа.
– Пиши или отрублю. – Он легонько надавил, и Краснов почувствовал боль.
Лишаться пальца Сергей не хотел и поэтому сел на скамью поудобней, пододвинул бумагу, взял авторучку и стал не спеша писать завещание. Он посматривал на напечатанную «рыбу» и копировал ее слово в слово. Как было приказано.
Архип с улыбкой взглянул на злую Лолу, а та подошла к столу, встала у сыщика за спиной и стала читать. Ботик отпустил его руку, отошел и сел на лавку.
Через пять минут Сергей аккуратным разборчивым почерком скопировал два экземпляра завещания, но ни один не подписал.
– Чего не подписываешь? – уже спокойно спросила девица.
– Самогона налейте, тогда подпишу, – он бросил авторучку на стол, а гвоздик зажал между пальцами.
– Ладно, – снисходительно кивнула Лола, – полдела сделано, осталась малость, сходи за пойлом, – она кивнула Архипу.
– А я знал, что мало будет, поэтому сразу два пузыря купил, – обрадовал он. – Второй в сенях оставил.
– Так чего же ты тянешь, неси, – выпалил Ботик и с радостью сел за стол.
Архип вышел из комнаты и через мгновение вернулся с литровой бутылкой самогона, поставил ее на стол и плюхнулся на лавку.
– Закуски много, на всех хватит, погуляем, – он откупорил сосуд, налил всем по полному стакану и вопросительно взглянул на присутствующих.
– Ну, за что выпьем?
Лола уселась возле Архипа, подумала долю секунды и произнесла:
– За денежки, его денежки, – она поднесла стакан к алым губам и быстро жадно выпила.
Сергей понюхал самогон и остался доволен запахом. Он был не такой уж отвратительный. На вкус тоже ничего, только очень крепкий – градусов шестьдесят.
Выпив залпом весь стакан, сыщик поморщился, выдохнул, взял кусок сала, положил на ломтик хлеба, сверху уместил дольку чесночка и все это запихнул в рот.
Через минуту он почувствовал, что пьянеет. У него в организме бродило много ресторанного алкоголя, и лишние двести граммов мигом опьянили его. На душе сразу стало хорошо, спокойно, будто не было захватчиков и смертельной опасности, витающей в воздухе избы.
