Сергей Зверев - Дикий опер
И перед Тоцким встал вопрос. Мирнская область не славится нефтью. Никто не слышал, чтобы в ней когда-либо добывали газ или уголь. Алмазов, как триста лет ни старались, не нашли, среди местечек, известных своими курортными видами, побережье Карского моря не числится.
Вопрос: откуда бабки на новый «Мазерати»?
Ответ: рыба.
Даже не так. Ответ звучит следующим образом: РЫБА!
Навага, треска, сельдь, тунец, выуживаемые траулерами флотилии Мирнской области и перерабатываемые на ее же заводах, приносят прибыль, сравнимую разве что с золотом, которого в Мирнской области нет, как и серебряных руд. Как нет медных руд и марганцевых, селитры и колчедана. Но есть рыба, и она заменяет все.
Приблизительно четверть рыбной продукции, выбрасываемой на рынки России, поступает, по сведениям Министерства рыболовства, из Мирнской области, а потому спрашивается, зачем ей, этой области, такие проблемы, как буровые вышки и угольные карьеры? Засорение окружающей среды, гнилые реки, тухлые озера и ветер, разносящий пепел по всей необъятной северной территории? Есть природа, есть чистая вода, есть в ней рыба, которая среди населения всегда будет иметь спрос, потому как в ней есть фосфор, она легко усваивается организмом и на порядок дешевле самого дешевого мяса.
И через час рассказа сыщиков о проделанной работе Приколов понял, что на данный момент не услышал ничего, за что Резуна, губернатора Мирнской области, следовало бы умерщвлять таким варварским способом. То, что в его крае рыба плодится лучше, чем в Приморье, – не причина. И даже не повод.
На стол советника легла вторая папка, и он также, локтем, сдвинул ее на край стола. Обе ему пригодятся, несомненно. Но вряд ли сегодня. Глаза муровца тлели странными угольками, и вряд ли от того, что он только что услышал.
Ловом рыбы в Мирнской области занимаются несколько гражданских флотилий. Одна, являющаяся по сути монополистом, составляет половину всех судов, выходящих в Карское море на промысел. Есть еще две, и они делят пополам вторую половину улова. Еще более невыгодным для остальных рыболовных компаний образом развита и сеть сбыта готовой и сырой продукции. Этим двум маломерным флотилиям достается около десятой доли рынка. Есть еще десятки самодеятельных рыболовецких бригад, с ними, не покладая весел, борется водная полиция. Понять, почему борется, нетрудно, ибо деятельность этих кооператоров ориентирована на сугубо внутренний рынок города Мирнска и весей, расположенных вокруг него, но без лицензии, дающей на это право. Власти города, коим совсем недавно управлял сам Резун, полагают, что действия таких рыболовов подрывают городской бюджет. Налоги-де не платят, преступность поощряют.
– Кто распределяет и регулирует квоты на отлов?
К этому вопросу Тоцкий был готов. Разумеется, квоты распределяются в Министерстве рыболовства, в Москве. То есть здесь. На долю же покойного ныне Константина Игоревича и его Комитета по рыбным ресурсам выпадала обязанность распределения этих разрешений внутри области между рыболовецкими компаниями.
– Хотел заострить внимание на обороте готовой продукции, – сказал порядком уставший майор. – Он, ежегодный, составляет что-то около полутора миллиардов долларов.
– А теперь тема, обойти которую было бы верхом несправедливости, – выждав и понаблюдав за реакцией следователя на цифры, продолжил Тоцкий. Он продолжил, потому что никакой реакции не последовало: – Мирнск – эпицентр активизации этнических преступных группировок. По информации тамошнего УБОП, в городе их насчитывается около семи, но наиболее активные и многочисленные – чеченская и дагестанская.
Приколову не нужно было добавлять, что они наиболее организованные. Любому, кто борется с преступностью, следует время от времени проходить стажировку в Москве. Если по статистике МВД в стране ежедневно совершается четыреста квартирных краж, то есть – каждые три с половиной минуты взламывается чья-то квартира, вынимается из сумки сотовый телефон или уводится из гаража автомобиль, то по статистике Московского уголовного розыска каждый третий разбой в столице совершается организованными этническими преступными группами, часть дохода от которых обязательно уходит в воровской общак организованных преступных сообществ, возглавляемых лицами с Кавказа. Так называемыми «пиковыми ворами». К общепринятому пониманию категории «вор в законе» они, как правило, никакого отношения не имеют и «коронованы» за деньги, вносимые в ОПС. Для объявления фигуранта «пиковым вором» достаточно двоих в камере и доказательства внесения в общак определенной суммы. Такие коронации у истинных воров не признаются, а потому на «толковищах», которые часто происходят в Москве и Подмосковье, воры настоящие с ворами «пиковыми» общего языка, по обыкновению, не находят. Такие встречи заканчиваются поножовщиной или стрельбой, и в результате происходит то, что языком известного каждому школьнику биолога Чарльза Дарвина именуется естественным отбором. Пустую нишу занимает следующий «пиковый», имеющий нужную сумму, и все возвращается на круги своя.
Но Москва впитала в себя элиту преступного мира. Как натуральную, так и прочую, «апельсиновую». «Апельсин» – вор, получивший звание не за заслуги перед преступным миром, а за бабки. Здесь тусуются и правят уголовным миром уважаемые в блатном мире люди и различные отбросы, считающиеся лучшими в своей категории. Мирнск – другое дело. Элита его преступного мира, прибыв в Москву, окажется не на своем пастбище, а потому все стадо мгновенно попадет под седла более авторитетных людей. По этой причине мирнский криминалитет в столицу едет лишь для того, чтобы прозябающие там в роскоши воры решали их местечковые проблемы.
Но случаются и исключения из правил. Если верить Тоцкому, который сослался на разговорчивость в приватной беседе заместителя начальника Мирнского УБОП, один из таких «пиковых» по фамилии Бараев со свойственным кавказским темпераментом на достигнутом не остановился и решил чуток приподнять планку дозволенного. Чтобы Приколов понял, о какой высоте идет речь, когда в ряду с ней упоминается планка, муровец решил прояснить для советника понимание слова «достигнутое» по-мирнски.
Руслан Резванович Бараев относился к той породе полярно настроенных к жизни людей, которым нужен миллион и сразу либо ничего, но уже через час – два миллиона, и еще быстрее, чем сразу. О таких в блатном и в ментовском мире говорят «отмороженные», и это определение тридцатилетнему чеченцу подходило лучше всего. Внезапно он оказался на Севере, что очень странно с точки зрения выбора места дальнейшей службы для человека горячих кровей, и выбираться оттуда уже, видимо, не собирался. Выстроил на берегу Енисея дворец…
– Уж не он ли Резуна? – высказал предположение Антон. – Участок под картошку не поделили?
– …прибрел квартиру в Мирнске, окружил себя взводом охраны…
– Тоцкий, я устал. Чем Бараев занимается в Мирнске и чем он оказался нужен нам при расследовании уголовного дела по убийству губернатора Мирнска?
На данный момент точной информации о направленности деятельности Бараева не существует. По крайней мере – в архиве и оперативных сводках ГУВД Мирнской области.
– Тогда зачем ты мне все это рассказывал два часа?
Тоцкий нервно помигал левым веком – по-видимому, от результата своей командировки он и сам находился не в восторге, но тем не менее пояснил:
– В феврале у подъезда собственного дома был расстрелян заместитель Резуна господин Осипов. На его место назначен некто Шахворостов… забыл имя.
Антон посмотрел на исписанные листы бумаги и нашел нужное.
– Павел Павлович?
– Точно! Так вот, с приходом Павла Павловича, который, кстати, постоянно находится в Москве для решения организационных вопросов и тут же живет, в администрации области начались небольшие волнения.
– Круг обязанностей Шахворостова? – устав от прелюдий, спросил Приколов.
– Рыба, – вздохнул Тоцкий и оглянулся, ища поддержки у Дергачева. – Рыба, господин следователь, и еще раз рыба. Свежая, мороженая, консервированная.
– Осипов тоже занимался рыбной стороной вопроса?
– Конечно. И распределением квот на отлов на местном уровне, и регулировкой трудовых разногласий между компаниями, и антимонопольной деятельностью при сбыте готовой продукции, – Тоцкий загнул три пальца и тут же стал разгибать их в обратной последовательности. – Распределение продукции зам. Резуна организовывал таким образом, чтобы более мелкие компании не разорялись от монополизации рынка компаниями крупными. Поддерживал политику, позволяющую организовывать дополнительные рабочие места на муниципальных предприятиях.
Постепенно разговор вошел в продуктивное русло, но Антон, щадя уставших после долгой дороги сыщиков, отправил их на несколько часов отдохнуть. В последний момент, дождавшись минуты, когда они стали подниматься со стульев, он спохватился:
