Владимир Колычев - Третий должен уйти
— Я так захотела.
— Ты и деньги Лешего захотела мне отдать.
— А что в этом плохого?
— Ты захотела, а Миха отдал. Потому что ты с ним спала.
— Офигеть, логика! Ты меня своей логикой убил! А мертвые не говорят… — усмехнулась Лиза. — Ну, разве что из последних сил… Да, я спала с Оскаром.
— Из последних сил?
— Тебя интересуют подробности? Хорошо, я вышлю тебе видео… Если ты думаешь, что, проведя со мной ночь, можешь устраивать мне здесь сцены ревности.
— Это не ревность. Просто интересно.
— Я не твоя женщина… А ты не мой мужчина! — Она выразительно посмотрела на обручальное кольцо, которое красовалось у меня на пальце.
В ответ я развел руками. Да, я женился на Симе, и ничуть о том не сожалею, и менять ничего не собираюсь. А если кому-то что-то не нравится, это не мои проблемы. Лиза свободная птица, пусть летит на все четыре стороны…
— И как оно, счастье в личной жизни?
— Не жалуюсь.
— Давно? — Лиза кивком показала на кольцо.
— В июне.
— Медовый месяц был?
— Нам и так хорошо.
— Знаю, как тебе хорошо, — усмехнулась она. — По воскресеньям хоть отдыхаешь?
— Иногда.
— Ну, так что, кредит брать будешь?
— А надо?
— Может, я для тебя старалась?
— Может?
— И для тебя тоже!
— Что у тебя с ним?
— Ну, любовью это не назовешь. Замуж он не предлагает… Да я не очень-то и хочу… На Канары вот слетали…
— Кто-то на нарах, кто-то на Канарах…
— А я Миху стрелять не заставляла!
— Я слышал, ему двенадцать лет дали.
— Ты же не станешь меня в этом винить? — нахмурилась Лиза. — Я сделала все, что в моих силах…
— Верю.
— Так что мне Оскару насчет кредита сказать?
— Ну, если ты ради меня…
— Зря прикалываешься! Оскар сейчас реальный человек. Слышал про залоговые аукционы? Так вот он там не хило поучаствовал. У него теперь своя нефтяная компания будет… Он с тобой даже не встретится, ты для него — пшик!
— Ну, в залоговых аукционах я действительно не участвовал.
— Еще бы! Это не для простых смертных. Тут нужно избранным быть… Хочешь быть избранным? — раззадорилась Лиза.
— Кем?
— Ну, не мною же!
— А почему не тобою?
— Мною ты уже избран… Приедешь сегодня ко мне? — завлекающе улыбнулась она.
Я сказал «да». Прежде всего я не мог отказать в удовольствии самому себе.
На улицу Буденного ехал, сожалея о своем проступке перед Симой, но Лиза очень быстро заставила меня забыть о супружеском долге. Ненадолго, всего на пару часов, но тем не менее…
На эти пару часов я и ехал к Лизе, но, увы, остался с ней до утра. Она сказала, что завтра надолго уезжает, и этим купила меня. А Симе я позвонил и объяснил, что у меня важная встреча с клиентом, которая переросла в дружеские посиделки. Мне было стыдно, но я ничего не мог поделать. И Сима мне была бесконечно дорога, и Лизу я хотел как одержимый…
Осенний дождь за окном, холодный ветер. В принципе, мне все равно, лето на дворе или зима, на мою работоспособность это не влияло. И плохая погода меня не пугала. Но зимой сложнее добывать и транспортировать сырье, возможны перебои с подачей электричества. А работать надо…
Моя маленькая мечта сбылась, я взял третий завод. И на этом пока решил остановиться. Со вторым заводом еще не совсем разобрался, и этот нужно было налаживать. Оборудование там дохлое, и легче было закупить новое, чем восстанавливать старое. Именно эту проблему я сейчас и решал. Сидел в своем кабинете и ломал голову над сложностями прогресса.
Я решил перевести этот завод на производство элитного гиперпрессованного кирпича. Нашел поставщика, определился, какое оборудование мне нужно, но платить не торопился. Деньги в принципе, были, но я не хотел отдавать их сразу. Хотел взять товар в рассрочку, и мне в принципе шли навстречу, но на условиях, которые надо бы смягчить. Одним словом, я торговался, ничуть не стесняясь прикидываться бедным родственником…
И гидравлический пресс-автомат я возьму, и смесительно-загрузочный комплекс, и систему аспирации, еще комплекс тепловлажной обработки, станки для колки кирпича. Но и этого мало. Нужно ломать всю технологическую цепочку — от сырьевой базы до склада готовой продукции. Для гиперпрессованного кирпича требуется не глина, а известняк, цемент и пигмент, и все это надо доставать, причем по оптимальной стоимости…
Бытие определяет сознание — как свое собственное, так и чужое. Как ты живешь, так и относятся к тебе окружающие. Так было раньше, так есть и сейчас, ничего с древних времен не изменилось. Живешь в сухой просторной пещере, охотишься в богатых угодьях, носишь леопардовую шкуру, огонь в твоем очаге поддерживает красивая женщина — хвала тебе и уважение. Живешь под открытым небом, питаешься падалью, нечем прикрыть зад, женщины шарахаются — хула тебе и поношение. Но не все так просто.
У меня было два завода, серьезные перспективы роста. Это богатые «охотничьи угодья». И дом я строю, значит, будет «пещера». Я успешный человек, и многие так считали. Многие, но не все. Для Оскара Даниловича Полубоярова я — никто, пыль под ногами. Он даже не стал встречаться со мной. Отдал распоряжение, один из его замов принял меня, нехотя выслушал и распорядился выделить мне деньги под залог двух заводов. Сумму я получил большую, на относительно выгодных условиях, после чего у меня возникло ощущение собственного ничтожества. И еще я почувствовал свою зависимость от Лизы. Это ведь она уговорила своего банкира посодействовать мне. На языке тела уговорила…
Лиза спала с Полубояровым, но, как ни странно, я почти не ревновал ее. Будь на ее месте Сима, я удавил бы и Оскара, и ее саму. За Симу я готов был рвать и метать, потому что она — своя женщина. В доску своя. И Лиза не чужая, но при этом она — вольная птица. Ее не удержишь. Сегодня она с одним, завтра с другим — и с этим нужно было смириться. Не будет Оскара, появится кто-то другой. Можно было, конечно, взять ее за горло, прижать к стенке и запереть в золотой клетке. Но я не хотел усложнять наши отношения. Пусть все остается как есть.
Она пропадала в Москве, время от времени приезжала в Горанск, звонила мне, и я отправлялся к ней на улицу Буденного с кавалерийским наскоком. После чего наступало затишье, в котором я был счастлив со своей Симой.
По Лизе я не страдал и даже не хотел, чтобы она возвращалась, но точно знал, что примчусь к ней по первому звонку…
— Вадим Борисович, тут вам… — прихрипел в динамике голос секретарши.
Я оторвал голову от бумаг. Лизе ничего не стоило приехать на завод, пройти ко мне в кабинет. Может, и сейчас она ко мне рвется?..
Но в кабинет вошли внушительного вида парни, одного из которых я узнал сразу. Этого качка я видел рядом с Михой. Мне тогда отбили голову, я плохо соображал, но парня запомнил. Этот крупный, скошенный в сторону нос, мощные скулы, толстые губы…
— Нефедов? — исподлобья глядя на меня, угрюмо спросил качок.
— Допустим. — Я поднялся со своего места и показал гостю на стул за приставным столом.
— Я — Шильник! — Он не просто сказал это, а громыхнул голосом. Как будто гром и молнию на меня наслал.
— Наслышан, — сказал я, стараясь сохранять самообладание.
Почти год прошел с тех пор, как посадили Миху, а его бандиты пожаловали ко мне только сейчас.
— Догадываешься, зачем я пришел? — ухмыльнулся Шильник, усаживаясь за стол.
— Догадываюсь.
— Это наша территория.
— Так никто и не спорит.
— И не спорит, и не претендует. Поэтому ты здесь как сыр в масле катаешься.
— А можно без предъяв? — спросил я.
— Что?! — взбычился Шильник.
— Я все понимаю и готов платить, так что не надо на меня давить. Давай спокойно все обсудим.
Качок думал недолго:
— Ну, можно и спокойно…
— И ребят своих убери, пусть в приемной побудут. Татьяна Степановна кофе организует, ну, если можно, то и что-нибудь покрепче.
— Можно. Только не сейчас.
— А нам? — Я приложил палец к горлу.
— А с какого лешего нам с тобой пить? — пренебрежительно скривился Шильник и махнул рукой, отсылая своих «быков».
— С какого лешего? Так его так и зовут — Леший. Вы же с Михой меня от него спасли.
— Ну, мы не собирались. Но спасли.
Шильник задумался. Похоже, он совсем не прочь был заломить цену за мое спасение. Я прикусил язык. Не надо было мне напоминать ему о том случае.
— Сколько ты хочешь?
— Тридцать процентов от прибыли.
— Это слишком много! — Я похолодел от чувства собственного бессилия.
— Зато справедливо. Ты два года не платил, — пристально глядя на меня, отчеканил Шильник.
— А не с чего было платить. Два года назад здесь завалы были. Леший кирпичом брал.
— Леший тебя кинул, а мы твои деньги отбили… Ты на этих деньгах поднялся. Я же вижу, дела у тебя не хило идут.
