Елена Миронова - Вторая жизнь
И вот, он дождался звонка. Всё было так, как он и думал.
— У меня, конечно, — удивился Шахид. — А ты думал, у кого? Хороший мальчик…
— Что тебе надо?
— Ты знаешь, что мне надо, — посерьёзнел собеседник. — Заберёшь своего щенка только после того, как отдашь мне то, о чём мы говорили.
— Я отдам тебе то, что ты просишь, — сказал олигарх. — Но раньше ты вернёшь моего сына.
В трубке раздался смех.
— Сейчас я играю, — заключил Шахид, отсмеявшись. — Играю тебя. Понял?
— Какой умный, — не сдержался Резник. — Слушай сюда, вонючка! Ты ничего не получишь, пока не вернёшь Павла. Ясно?
— Ясно, — спокойно произнёс тот. — А ты получишь голову своего сына. Зачем ссориться? Давай мирно уладим наши дела!
Резник представил, как собеседник на том конце провода разводит руками. Кавказский народ обожает жестикулировать.
— Верни Павла, и я отдам тебе скважину. Если ты его тронешь, тебе не жить. Ты это знаешь, верно?
— Подписывай бумаги, — вяло произнёс собеседник, словно не слышал последних слов Резника. — Как подпишешь, приедет мой человек и заберёт их. А потом я отдам тебе твоего сына.
— Нет, — заорал Резник, теряя самообладание. — Так не пойдёт!
— Подумай, — предложил Шахид, и положил трубку.
Анатолий Максимович с силой швырнул телефон об пол. Обернулся и увидел, что в дверях стоит жена. Любовь Андреевна прижала руки к лицу и в ужасе смотрела на него.
— Отдай им всё, Толик, — зарыдала она. — Разве ты не понимаешь, что они убьют Павлика?
— Они и так его убьют, даже если я это им отдам, — нервно заговорил Анатолий Максимович. — Ты разве не понимаешь, что я не хочу этого. Пусть сначала вернут сына, а потом…
— Они убьют его, — заголосила жена. — Убьют! Толик, верни мне сына!
Резник подошёл и крепко обнял её, пытаясь остановить истерику. Ему было тошно. Как только Павел вернётся, он задаст ему хорошую трёпку за то, что тот поехал без охраны. И вдруг Резнику пришла в голову страшная мысль: а ведь Павел может и вовсе не вернуться…
Настя осторожно приоткрыла дверь в кабинет Резника. Она долго думала, как же начать разговор, но так ничего и не придумала. Если она станет извиняться, он тут же выгонит её, и она не успеет ничего сказать. А делать заявление сразу тоже небезопасно: он может взъяриться, и тоже не станет слушать дальше. Как же быть?
Анатолий Максимович сидел за столом, опустив голову на руки. Услышав шорох, он встрепенулся и уставился на девушку.
— Ты до сих пор в доме? — изумился он. — Я же велел тебе убраться ещё вчера вечером!
— Я осталась из-за Павлика, — пробормотала Настя.
— Ты виновата в том, что его похитили, — вскинулся Резник. — Это ведь ты продавала им меня, постепенно, понемногу, по частям, да?
Настя сначала хотела отрицательно покачать головой, а потом передумала. В её планы не входило строить из себя раскаявшуюся грешницу.
— Анатолий Максимович, давайте не будем сейчас выяснять, кто виноват. Я хотела предложить вам свою помощь…
— В чём? — усмехнулся он. — Хочешь отдаться группировке? Думаешь, они на тебя клюнут и променяют моего сына на твои… сомнительные достоинства?
Настя проглотила оскорбление, заставляя себя говорить спокойно. В конце концов, его можно понять, у него сына украли! Поэтому он и говорит такие обидные вещи!
— Я могу помочь вам вернуть Павлика. Я никогда не хотела ему ничего плохого, — повторила Настя. — Может быть, вы меня выслушаете сначала?
Резник постарался успокоиться. В конце концов, он ничего не потеряет, если послушает девчонку. Он невольно обратил внимание, что Настя после нескольких месяцев обучения в институте стала говорить более правильно, и избавилась от жуткого акцента, который то и дело выскакивал наружу. Жизнь в столице явно пошла ей на пользу. Кажется, она даже похудела…
— Ладно, говори, — велел он. — Что там у тебя, чем ты можешь помочь моему сыну?
— Снимай шубу, быстро, — велел один из грабителей, тыча пистолет в лицо Ирине.
— Но я замёрзну, — возмутилась она.
— Давай-давай, не разговаривай, — приказал второй, и ткнул её пистолетом в висок.
Ире было больно и неприятно.
— Я беременна, вы что, не видите? — сделала она ещё одну попытку договориться с преступниками. — Оставьте мне одежду, ребёнок замёрзнет!
— И кольца снимай, поживей.
Двое мужчин были одеты, как близнецы, в чёрные куртки, джинсы и шапочки, скрывающие лицо. Блестели только глаза, видневшиеся в прорезях шапок.
Ира внезапно почувствовала приступ неконтролируемого гнева. Почему это она должна отдавать им норковую шубу, которая совсем новая, и кольцо, то самое, с малахитом? Кроме того, на её руке ещё блестело обручальное колечко. Что, его они тоже заберут?
— Да быстрее ты, сучка, — рявкнул один из грабителей, и стал срывать шубу с Иры.
Она неожиданно для себя резко повернулась в сторону, затем взмахнула рукой, и один из мужчин вдруг упал. Ира подошла к опешившему второму негодяю, и ребром ладони ловко ударила его по шее. Тот охнул и неуклюже повалился в снег.
Ира отряхнулась и быстро зашагала по направлению к дому. Уже захлопнув за собой ворота, она успокоилась, привалилась к железным дверцам, и закрыла глаза. Сердце бешено стучало.
Что произошло? Почему она не испугалась, почему не сняла шубу и украшения? И что такого она сделала, что взрослые, крепкие мужчины полетели в снег? По всему выходило, что она умеет постоять за себя. Что это были за приёмчики, которыми она владеет, как оказалось?
Она точно умеет драться, иначе ей бы не справиться с двумя мужиками. Сегодняшний день преподнёс ей интересные открытия: оказывается, она владеет какими-то единоборствами, и отлично разбирается в компьютере. Знает, как взломать чужие сайты…
А ведь она и не подозревала, что даже знает такое слово — сайт, и была уверена, что не умеет включать компьютер. А уж то, что она дерётся, как Джеки Чан, ей и в голову не могло прийти. Что происходит?
Ребёнок заворочался в животе, Ира ухватила живот обеими руками и стала уговаривать малыша:
— Тише, солнышко моё, тише. Всё хорошо. Мамочка не будет так волноваться, и ты не переживай, ладно? Всё хорошо, маленький мой…
Минут через пять она двинулась по расчищенной дорожке к дому. Света в окнах не было, муж ещё не вернулся.
Ира открыла дверь, и вдохнула такой милый, родной, домашний запах. Утром домработница пекла булочки, и в доме до сих пор пахло ванилью и корицей. Но теперь этот запах, казалось, таил в себе опасность. Или нет, не опасность, а тревогу. Муж скрыл от неё некоторые навыки и умения, которыми Ира владела в прошлой жизни. Почему?
Она постаралась успокоиться и даже смягчилась: может быть, он не хотел травмировать её? Или она была не очень хорошим человеком? Что-то натворила? Но в любом случае он не должен был скрывать, кем она была и что делала. Она ведь просила мужа рассказать всё, ничего не скрывать. Может быть, это ей помогло бы вспомнить прошлое…
Когда появился муж, Ирина крепко ухватилась за подлокотники кресла. Ей стоило труда сдержаться и не наброситься на него с порога. Она в который раз поразилась тому несоответствию, которое представляла собой внешне и внутренне. Саша говорил, что она всегда была нежной, милой, ласковой и доброй. Именно поэтому он в неё и влюбился. Но Ире уже сложно было поверить в то, что он говорил. Может быть, так ему просто удобнее? Может быть, он воспользовался её амнезией в своих целях?
Потому что уж слишком часто она пыталась ломать себя, делать вид, что она осталась той же нежной и ласковой, чтобы не разочаровывать мужа. Но на самом деле, если говорить откровенно, периодически Ира ощущала неконтролируемые приступы гнева и злобы, мгновенно вспыхивала по любому поводу, и частенько ей хотелось надерзить мужу или сказать ему какую-нибудь гадость.
До сих пор она списывала это на гормональные изменения в связи с беременностью. Но сейчас задумалась: гормоны ли бушуют в её организме, или это связано с чем-то другим? Например, с её жизнью до потери памяти?
— Привет, милая, — улыбнулся муж, войдя в гостиную. — Чего это ты в темноте?
— Привет, — хмуро откликнулась жена. — Присядь, пожалуйста. Нам надо поговорить…
— Я знаю, где они держат Павлика, — выпалила Настя. — То есть, я не уверена, что Павлик — именно там. Но в том доме они держат людей, которых берут в заложники.
Резник внимательно слушал девушку. И эта дрянь ещё клялась, что не сообщала о нём информацию азербайджанцам!
Словно в ответ на его молчаливый вопрос Настя продолжила:
— Моя вина только в том, что я встречалась с одним из них. И была у него в гостях. Конечно, он мне не рассказывал, что их община занимается киднеппингом, я случайно узнала. Может быть, они как-то провоцировали меня, чтобы я рассказала им о вас и вашей работе. Но, Анатолий Максимович, — девушка прижала руки к объёмной груди, — поверьте, я ни за что не согласилась бы участвовать в их мерзких делишках и похищать Павлика. Он же мой брат, хоть и двоюродный!
