Питер Темпл - Расколотый берег
Все закивали, а тот, что ел гамбургер, громко рыгнул.
— Дальше, когда машина потащится за вами, — продолжил Хопгуд, — вы, ребятки, сидите тихо как пришитые. Ждете, ясно вам? Ллойд, Стегги и я, то есть первая группа, пристроимся в «крузере» им в хвост и быстренько выскочим. — Хопгуд приостановился и почесал под носом. — Да, вот еще что… Ллойд, Стегги и все остальные. У меня тут есть указание, что теперь с этими дебилами ничего — ничего, понятно — не должно случиться! — Он внимательно обвел взглядом всех, кроме Кэшина и Дава. — Ну вот. Что-нибудь не так пойдет, сразу сматываемся. Мы этих обалдуев измором возьмем. Здесь не отдел спецопераций. Старший сержант Кэшин, хотите сказать что-нибудь?
Кэшин ответил не сразу:
— Я пообещал инспектору Виллани и комиссару по уголовным делам, что семеро опытных офицеров доставят троих ребятишек на допрос без всяких проблем.
Хопгуд кивнул:
— Так. Детективы Кэшин и Дав, вы будете второй группой в машине следом за ними. Ваша помощь вряд ли понадобится. Вопросы есть? Нет? Тогда пошли, я еще раз со всеми переговорю. Позывной — «Сэндвич». «Сэндвич», запомнили?
— А если у них приемник настроен на полицейскую частоту? — спросил Престон.
Жидкие усики под большим носом делали его похожим на грызуна.
— Да ты смеешься, — ответил Хопгуд. — У этих долбоклюев из Даунта?
Вошел полицейский в форме и доложил:
— Третий человек в машине, скорее всего, тоже родственник, Кори Паскоу. Он возвращается из Сиднея.
Все оделись и вышли на парковку за участком — небольшой мощеный дворик, вырезанный прямо на каменистом склоне.
— Берите «фэлкон», — посоветовал Хопгуд Кэшину. — Хоть и драндулет на вид, но еще ничего.
Выехали колонной — впереди «лендкрузер» Хопгуда, потом Кэшин и Дав, а за ними, в белом «коммодоре», Престон и Ка-Ди. Дождь уже лил вовсю, в лужах отражались огни машин, неоновые вывески магазинов — красные, белые, синие, зеленые и желтые. Они пересекли шоссе и двинулись дальше, по окраинам, мимо ипподрома, игровых площадок, к старым скотобойням. Это и была Сток-ярд-роуд, по которой сейчас им навстречу ехали мальчишки.
— Этот тип знает, что делает? — спросил Дав, зарываясь подбородком в воротник куртки.
— Хочется верить, — ответил Кэшин.
В машине воняло сигаретами, потом и картошкой, жаренной на старом масле.
— «Сэндвич», — третьей группе, — раздался из рации голос Хопгуда. — Объект на подходе, выйду на связь через двадцать пять минут.
— Третья группа, вас понял, — ответил, кажется, Ка-Ди.
Справа показалась автомастерская Голдинга — большое жестяное сооружение под сиреневой вывеской. В зеркало заднего вида Кэшин увидел, как в белом «коммодоре» потушили фары.
Дождь хлестал как бешеный. Кэшин переключил дворники на ускоренный режим.
— «Сэндвич» — первой группе, — заговорил Хопгуд. — Поворачивает налево.
— Группа два, понял, — отозвался Кэшин и двинулся за «крузером» по грязной и скользкой обочине. Оба остановились, так же одновременно развернулись. Он встал сзади, выключил все фары.
В окно постучали. Он открыл.
— Не глуши мотор, поедешь сразу за нами, — велел Хопгуд. — Радиосвязь прекратить.
— Ладно.
— Дождь еще этот чертов! — досадливо произнес Хопгуд и исчез в темноте.
Кэшин закрыл окно. Они сидели молча. Заныло бедро, он хотел было попробовать дыхательную гимнастику, но не получилось — каждую минуту-другую надо было шевелиться, перемещать вес на менее чувствительные нервы.
— Я закурю, ничего? — спросил Дав.
— Давай вместе.
Кэшин щелкнул зажигалкой, взял у Дава сигарету и слегка приоткрыл окно. Сигарета Дава светилась в темноте красным угольком. Молчали они недолго — никотин кому хочешь развяжет язык.
— Часто? — начал первым Кэшин.
Дав повернулся к нему, сверкнув белками.
— Что — часто?
— Ну, часто представляешь коренных?
— Виллани спасибо скажите. Говорит, его просто задолбали этой связью с Бобби Уолшем. Знаете, почему я от федералов ушел? Неохота быть образцово-показательным полицейским из коренных.
— Я в начальную школу с Бобби Уолшем ходил, — начал было Кэшин, но тут же пожалел.
— А я думал, он из Даунта.
— Там тогда школы не было. Все в Кенмар ходили.
— Так вы знакомы?
— Меня-то он вряд ли помнит. Вот, может, брата моего двоюродного, Берна… Там одна компания была, обзывали всех.
«Ну и чего ты об этом заговорил! — мысленно выругал себя Кэшин. — Подлизываешься к нему, что ли?»
Опять стало тихо, даже двигатель не урчал. Кэшин тронул педали, и мотор тихонько заработал.
— Как обзывали?
— Черномазый, негритос, сам знаешь как.
Разговор прервался. Дав попыхивал сигаретой.
— А брат твой двоюродный здесь при чем?
— Мать у него из аборигенов. Тетка моя, Стелла, из Даунта.
— Ты, значит, аборигенам свояк.
— Ага, вроде того.
Лежа в больнице, он вдруг задумался, почему никогда на защищал своих двоюродных, Дугью, вместе с Бобби Уолшем и другими ребятами из Даунта, когда белые обзывали их черномазыми и негритосами. Он всегда уходил. Его никогда не обзывали, да его это и не сильно волновало. Однажды он рассказал о драках отцу. Мик Кэшин как раз чинил трактор, старый «мэсси-ферпосон», и выкручивал большими пальцами свечи зажигания.
— Пока не начнут проигрывать, не ввязывайся, — посоветовал отец. — А вот после давай, настучи им по башкам. Правильно сделаешь. Материно семейство.
Когда тетя Стелла взяла его к себе, Дугью уже перестали обзывать. Они обошлись без посторонней помощи. Задевать их боялись: они всегда держались вместе.
Кэшин смотрел на главную дорогу. Проехала машина. «Крузер» не сдвинулся с места. Он включил дворники. Дождь становился сильнее. Пора было завязывать с этим делом — такой хлестал ливень.
Сверкнули огни следующей машины.
Впереди зажглись красные фары. Хопгуд стронулся с места.
— Поехали, — произнес Кэшин.
* * *Дождь бесновался, и дворники «фэлкона» просто не успевали за ним.
Хопгуд, ни на миг не задерживаясь на перекрестке, резко свернул вправо.
Скорость росла. Пятьдесят, восемьдесят, девяносто, сотня… и всё. Больше выжать из «фэлкона» было невозможно, что-то в нем работало не так.
Кэшин почувствовал, как завиляло переднее колесо, подумал, что может не справиться с управлением, сбросил скорость.
Свет задних фар машины Хопгуда тонул в мрачном сумраке ночи.
Глупо. Ну кто так делает?
— Свяжись с Хопгудом, — распорядился Кэшин. — Что еще за фигня?
Дав взялся за микрофон:
— «Сэндвич»-два — «Сэндвичу»-один. Прием.
Ответа не последовало.
Автомастерская Голдинга осталась слева, неоновая вывеска светилась размазанным красным пятном в мокрой темноте ночи. Первая машина, третья группа, Престон и Ка-Ди, сейчас они уже должны быть там, впереди машины, должны отключить сигнал светофора.
— Отмена, — бросил Кэшин. — Скажи ему.
— «Сэндвич»-один, отмена, отмена, принято? Подтвердите.
Четыре машины мчались под струями ливня в непроглядной тьме ночи.
Сигнал должен быть красный. Престон затормозит перед ним.
А за ним остановится «тойота». Трое пацанов в двухместной кабине. Ехали долго, устали. Зевают. Мечтают о доме и постели. Это они уложили Бургойна? По крайней мере один из них должен знать, кто снял часы с запястья старика.
— Повторяю: отмена, отмена, — продолжал Дав. — Подтвердите, подтвердите.
— Повторите, «Сэндвич»-два, вас не слышно.
Доехали до последнего поворота всё в том же ливне. Впереди показался перекресток Лэмбинг-стрит. Кэшин только и видел что желтый свет уличных фонарей по обеим сторонам.
— «Сэндвич»-один, отмена, отмена, принято? Подтвердите.
Кэшин сбросил скорость и вошел в поворот.
Красный свет впереди. «Крузер».
Остановился.
Кэшин ударил по тормозам, и «фэлкон» занесло, он едва совладал с управлением.
— Вот черт! — выругался Дав. — «Сэндвич»-один, отмена, отмена, повторяю: отмена, отмена. Подтвердите, подтвердите.
Кэшин в кромешной тьме остановился за «крузером». Распахнулись три дверцы.
— Пошли! — резко бросил он, чувствуя, что все идет не по плану.
Дав первым обежал вокруг «фэлкона», Кэшин налетел на него, оба чуть не упали, ничего не видя за стеной дождя.
На встречной полосе врезалась в столб светофора машина. Та самая, пикап. Кэшин видел, как вокруг суетятся три или четыре фигуры.
Раздались выстрелы.
Кто-то заорал:
— Положи свою…
Выпалили из дробовика, дульная вспышка отразилась от мокрого асфальта.
— Брось, брось свою пушку!
— Отойди, отойди!
Два выстрела, вроде бы из пистолета, языки пламени, быстрые хлопки.
Тишина.
