Виктор Галданов - Аптечное дело
Если же ко всему прочему Пирчюпис окажется еще и тем самым несостоявшимся похитителем, меня ожидают приятные моменты! Не обязательно все сложится так хорошо, но если мои надежды оправдаются хотя бы частично, у нас в руках окажется бесспорная улика. Я ненавижу блуждать в потемках, тем более сейчас, когда ежеминутно мог пос-ледовать смертельный выстрел. Мне чужды все эти взвешивания «за» и «против», догадки, абстрактные построения. Я с нетерпением ожидал схватки, даже если она грозила стать последней.
Когда я был уже близок к цели, передо мной возникла густая живая изгородь из кустов. Я прошел еще сотню метров вдоль поля, уставленного снопами, и оказался в зарослях рододендрона. Это было отличное укрытие. Лаборатория была так близко, что я увидел ее крышу прямо перед собой. Я подобрался к самому краю кустарниковых зарослей и сквозь густую листву наконец увидел одно из окон лаборатории. И не только окно. Сквозь окно я увидел то, о чем мысленно молил, и опять все внутри у меня замерло в преддверии важной встречи. В лаборатории находился человек. И не просто человеке В полутьме помещения я не видел деталей, но мог различить омоновскую маску, скрывавшую все лицо. Это даже было к лучшему, потому что облегчало узнавание. Человек был высок, широкоплеч — этот мужской силуэт ярко отпечатался в моей памяти. Это был тот самый наглый тип, который напал на девушку в Рузановке.
«В конце концов, — обратился я к своей бессмертной душе, — святые дела не остаются незамеченными Всевышним».
Человек в лаборатории искал что-то, причем делал это не спеша и методично, будучи уверенным, очевидно, что никто ему не помешает.
Я отступил за кустарники, обогнул рододендроны и подошел к лаборатории с другой стороны. На углу здания кустарник был очень низким, поэтому мне пришлось лечь на живот, чтобы незаметно подползти к той стене дома, в которой не было окон. Несколько шагов — и я у следующего поворота. Потом вновь пришлось ползти, стелясь по земле, как ящерица. Я прополз под окнами и очутился перед дверью.
Поднимаясь с колен, я задержался на секунду и посмотрел в замочную скважину. Внутри, лицом ко мне стоял человек и что-то рассматривал в пробирке.
Я ждал. Человек поставил пробирку на столик и перешел в другую часть лаборатории, где уже не был виден.
Выпрямившись, я вытащил пистолет из кобуры, снял его с предохранителя, тихо нажал на ручку и открыл дверь.
Дверные петли даже не скрипнули.
Потом я пересек холл, сделав три бесшумных шага, и оказался в лаборатории.
— Привет, Валдис, — сказал я тихо.
11
Человек вздрогнул и замер, увидев направленный на него пистолет.
— Что-нибудь ищешь? — вежливо поинтересовался я.
Ответа не последовало. Глаза непрошеного гостя были холодны и неприятны. У меня не оставалось ни капли сомнения относительно личности стоявшего передо мной типа. Эти глаза я не забуду никогда. В них ясно читалась открытая неприязнь ко всему миру. Мне нравилось, что в этих глазах я читал неприязнь и к самому себе.
— Может быть, снимешь маску и мы в конце концов познакомимся? — предложил я.
Пришелец наконец заговорил:
— А если я не захочу снять маску?
Последние сомнения улетучились при звуке этого грубого, хриплого голоса. Он так же хорошо запомнился мне, как и глаза.
— Если ты не сделаешь этого сам, то придется тебе помочь. Вот так. — Я выстрелил.
От грохота заложило уши. Пуля прошла над ухом незнакомца, оставив дырку в обвязавшей его лицо тряпке, и вонзилась в стену. Человек втянул голову в плечи и ощупал голову руками. Его лоб покрылся испариной.
— Покамест я прошу, — сказал я.
Произведенный шум меня не волновал. Окна были закрыты, к тому же лаборатория находилась далеко от дома. Человек медленно поднял руки, поднял маску и снял ее с лица, открыв короткий крючковатый нос, квадратную челюсть, тонкие губы. От носа к подбородку шли две вертикальные складки. Это лицо тоже было мне знакомо — передо мной стоял молчаливый телохранитель Симеона Зиганшина, которого я видел вчера в гостинице «Москва».
Человек механически полез в карман, пытаясь затолкнуть туда свою маску, но я мягко остановил его:
— Нет, приятель. Держи ее в руке, потому что, если ты сделаешь резкое движение, я могу и убить ненароком. Тогда мы сможем общаться лишь на спиритических сеансах помощью медиума. А я не переношу призраков. — Валдис замер, а я улыбнулся. — Вот так лучше. А теперь повернись. — Тот подчинился. — Теперь спиной вперед подойди ко мне. Валдис нехотя выполнил и этот приказ. Когда нас разделяла еще пара метров, я сделал два бесшумных шага навстречу и рукояткой пистолета с размаху ударил его по затылку. Колени у того подкосились, и он рухнул на пол. Я перевернул тело ногой, потом присел рядом на корточки. Засунув пистолет в карман, я схватил Валдиса за лацканы пальто и резко дернул вверх. Затем вытряхнул содержимое его пиджака и пальто, разложив на столике короткоствольный револьвер, кастет, пачку полусотенных купюр, немного долларов, ключ от машины, перочинный нож н тонкий бумажник.
Револьвер и нож я забрал себе, при этом собственный пистолет я снова держал в руке. Сев верхом на скамейку, я стал изучать содержимое бумажника. Там обнаружились три новенькие пятисорублевые бумажки, пара корешков от билетов в спальный вагон, водительские права выданные в Усмановске на имя Валдиса Пирчюписа.
— Как хорошо, Валдис, что ты заглянул сюда, — сказал я. Человек на полу застонал и попытался подняться на ноги. Я достал из кармана сигарету и коробок спичек, пристроил коробок так, чтобы зажечь спичку одной рукой, на секунду не сводя глаз с моего пленника. Я был абсолютно спокоен, хотя ни на мгновение не расслаблялся.
Итак, Валдис Пирчюпис. Связан с Зиганшиным. Вполне мог участвовать в похищении. Работал у Константина Табакова. Человек с весьма сомнительным прошлым, который мог бы свести воедино сразу несколько загадочных нитей. Я напал на золотую жилу!
Я выдохнул дым и почти с нежностью посмотрел на своего пленника:
— Поднимайся.
Пирчюпис оторвал голову от пола, оперся на локти и попытался подняться. Наконец ему это удалось. Его покачивало, и он оперся о край стола.
— Валдис, ты ведь работал здесь?
— И что?
— Зачем ты вернулся?
Во взгляде Валдиса я не прочел ничего для себя приятного.
— Это тебя не касается.
— Касается. Где ты находился прошлой ночью?
Пирчюпис сделал паузу, потом сказал:
— В Москве.
— Да, на самом деле. Ты был вместе с Симеоном Зиганшиным в ресторане гостиницы «Москва».
— И что?
— Вокруг меня создалась толчея, а ты сунул мне в карман записку.
— Нет.
— В записке, если передавать смысл, конечно, говорилось: «Не лезь в чужие дела».
— И почему же ты не следуешь этому совету?
Я был само спокойствие.
— Куда ты затем отправился?
Вновь последовала пауза. Валдис не относился к людям, легко впадающим в панику. Он как следует обдумал, что именно следует ответить.
— Играл с другом в карты.
— Да, ты был с другом, но вы не в карты играли, вы попытались похитить одну девушку. Тогда-то мы и столкнулись во второй раз.
— У тебя нет абсолютно никаких доказательств.
— И я, и девушка опознаем тебя.
— А мой друг скажет, что мы играли в карты.
— А некоторое время спустя не ты ли, дружок, стрелял в мое окно в гостинице?
— Нет.
Я задумчиво вздохнул:
— Возможно, и не ты. Возможно, стрелял твой толстый приятель. — Я взглянул на корешок от железнодорожного билета. — Ты приехал сюда поездом прошлой ночью, следовательно, в тот час ты уже был на вокзале. — В нашей стране граждане пользуются правом на свободное передвижение. — Я не думал, что тебе нравятся страны со столь широкими гражданскими правами. — Валдис смотрел на меня с нескрываемой ненавистью, плотно сжав зубы. — Надеюсь, ты понимаешь, в какую историю влип, — осторожно подбирая слова, проговорил я. — С недавнего времени за попытку похищения прибавили срок, а я не думаю, что ты захочешь иметь дело с милицией. Кроме того, ты влез в чужой дом, а я застал тебя на месте преступления.
— Дверь была не заперта, я просто вошел внутрь.
— Это не имеет значения, и ты прекрасно знаешь об этом. Ты имел при себе оружие…
— У тебя нет свидетелей.
— А как ты сам объяснишь свое появление в лаборатории?
— Я оставил здесь пару своих книг, — сказал Пирчюпис медленно. — Забыл их, когда собирал вещи, и вернулся, чтобы забрать.
— Почему же ты не зашел в дом и не попросил вернуть их?
— Не хотел никого беспокоить такими пустяками, думал, что легко найду свои книги и заберу их.
Я покачал головой:
— Очень милая история, Валдис. Она изрядно позабавит ментов.
— Что же, иди доложи.
