Татьяна Полякова - Жестокий мир мужчин
В дверь позвонили, я пошла открывать, нацепив на лицо улыбку. Надя выглядела заметно старше и интереснее. Она сменила цвет волос и прическу, по случаю жары была одета в костюм из тонкого льна, стоивший больших денег. Севка в миллионерах не числился, а Надя работала в музыкальной школе, следовательно, что-то в ее жизни изменилось.
Мы прошли в комнату, устроились в креслах, ощущая обоюдную неловкость.
— Хорошо выглядишь, — сказала я, улыбаясь пошире.
— Ты тоже. Настоящая красавица. Все происшедшее на твоей внешности ничуть не отразилось.
— Хорошая новость, — ответила я. — Выпьешь кофе?
— Нет. — Надя огляделась, словно старалась обрести поддержку в окружающих вещах, и сказала:
— Шла к тебе с заготовленной речью, а теперь все из головы вылетело. Глупо, да?
— Бог с ней, с речью, — вздохнула я. — Просто поболтаем. Как живешь?
— Нормально, — пожала она плечами. — Собираюсь замуж. За Тимура Мангушева.
Я удивленно подняла брови, Надя усмехнулась и кивнула:
— Ага
— Я думала, он сидит, — подивилась я.
— Давно вышел, попал под амнистию. Странно, что ты не слышала об этом.
— Если честно, я последние годы мало чем интересовалась… Как вас свела судьба? — Роман Нади, женщины интеллигентной и скромной, с одним из городских головорезов, меня удивил.
— Свела… — пожала она плечами. — Шла с рынка, переходила дорогу и рассыпала картошку, а он ехал на машине, как раз на меня и эту самую картошку. Остановился и даже помог собрать. А потом отвез домой. Через неделю опять встретились случайно. Возвращалась с работы, прыгала на остановке, замерзла, в общем, на человека не похожа, тут опять он… На следующий день встретил после работы.
— Севка знает, кто твой избранник?
— Конечно. Мне кажется, он узнал раньше, чем я всерьез решила, что… в общем, знает. Я не скрывала, а когда поняла, как все серьезно, подала на развод.
Я все-таки сварила кофе, глядя в стену и размышляя о превратностях судьбы.
— Немного странно, да? — спросила, вернувшись в комнату. — Я имею в виду твой выбор. Разумеется, не мне такое говорить.
Надя торопливо кивнула.
— Я думаю, все очень логично… да. Это только на первый взгляд кажется невероятным. С Севкой у нас уже давно отношения ни к черту. Если точнее, хорошими они просто никогда не были. Тимур честный человек, в том смысле, что он такой, какой есть, и не желает притворяться. Он не лицемерит. Понимаешь, о чем я?
— Кажется, да. — Я кивнула.
— Севка тоже понял, — усмехнулась Надя. — Когда я ему сказала: меня тошнит от лицемерия, а Тимур — честный человек, он только хмыкнул, потом головой покачал и заявил: «Я тебя понимаю».
Я нахмурилась, разговор вдруг приобрел странное направление.
— Я не знаю, что тебе рассказал Севка, но это я ушла от него. К Тимуру. Совершенно сознательно, как говорится, в здравом уме и твердой памяти. Ушла, потому что больше не могла вынести все это… — Она облизнула губы и посмотрела на меня внимательно. — Вчера Тимур сказал, что тебя видели с Севкой, и еще: ты задаешь всякие вопросы. Это правда?
— Вопросы? — вздохнула я. — Правда. Забавно, что Тимур уже знает об этом.
— У нас всегда все всё знают. Ты долго сидела в четырех стенах и успела забыть об этом. Я всю ночь не могла уснуть и думала о тебе. А утром решила, что пойду и все тебе скажу…
— Что «все»? — насторожилась я.
— Ася, вы с Севкой близкие друзья, я знаю… Друзья детства и все такое… только… он плохой человек. И он совсем не тот, кем хочет казаться. Это, должно быть, звучит совсем глупо, и ты скорее всего решишь, что я, как последняя дура, злюсь на бывшего мужа за мелкие бабьи обиды и выдумываю черт-те что… — Она закусила губу и отвернулась к окну. Помолчав, тихо продолжала:
— Я много думала о тебе, об Илье… о всех нас. Жаль, не получается выразить словами… в общем, я хотела тебя предупредить: не доверяй Севке.
— Что ты имеешь в виду? — опешила я. Она в ответ пожала плечами.
— Только то, что сказала. Думай обо мне, что хочешь, но он — лицемер и очень плохой человек.
— Постой, — еще больше насторожилась я. — Ты что-то знаешь? Он имел какое-то отношение к тому, что случилось с Ильей?
Она молчала больше минуты и разглаживала ладонями подол на коленях, склонив голову.
— Ничего я не знаю, — вздохнула Надя. — Я чувствовала и тогда, и сейчас… происходит что-то очень страшное и не правильное, и мой муж в этом увяз по уши. Он менялся на глазах, то есть, может, этого не замечал никто, но я-то видела. И боялась. Очень. А вчера Тимур вдруг сказал: «Твой бывший упек Илью в тюрьму. Это все знают». Я разозлилась и ответила, что это чепуха, что они хорошо относились друг к другу, может, не были закадычными друзьями… а любовь к тебе — это юношеское, и уже когда мы с Севой встречались, о тебе он говорил только как о друге. А Тимур засмеялся и сказал: «Мент мудрый. Он знает — выигрывает тот, кто умеет ждать».
— Не думаю, что Тимур таит в душе особо теплые чувства к Севке, — покачала я головой.
— Конечно, — согласилась Надя. — Плохо то, что все эти годы я сама об этом думала, то есть не думала вот так, как это сформулировал Тимур, а чувство было… да, именно так. Я чувствовала, что Севка негодяй и что это он отправил твоего мужа в тюрьму. И не только отправил. Должно было случиться еще что-то, чтобы Илья бросил тебя. И теперь, когда он возвращается, Севка вновь крутится возле тебя. И я… боюсь, вот что.
Я пребывала в полном недоумении и, кажется, таращилась на нее во все глаза. Несколько минут мы молчали. Необходимо было что-то сказать, и я сказала, собравшись с силами:
— Спасибо тебе, конечно…
— Я знала, что не сумею объяснить как следует, — горько усмехнулась Надя, поднялась, взяла сумку и пошла к двери. — Не думай обо мне плохо. Я действительно хотела тебе помочь. Честно.
Кивнув на прощание, она торопливо вышла, а я отправилась на лоджию.
Сосед со второго этажа поливал клумбу из шланга, детишки с веселым визгом носились по двору и брызгались, а я задумалась. Что, если Надя права и это Севка подставил Илью? Чушь, всерьез ты не веришь, что он хладнокровно убил человека, потом сунул пистолет в машину Ильи и вызвал милицию. Севка не может быть убийцей, так же как Илья. И кто же тогда застрелил Андрея?
Я машинально достала сигарету из пачки, закурила. А вдруг в словах Нади есть доля истины? Севка и Илья друзьями никогда не были, встречались мы редко, даже после того, как Севка женился и чувство неловкости у меня исчезло. А вот с Сашкой Сева дружил, у Сашки мы преимущественно и встречались. Оба, и мой муж, и Севка, вели себя сдержанно, но дружелюбно. И Севку никогда не смущал тот факт, что он общается с людьми, с которыми по этическим соображениям находиться в одной компании не должен. Впрочем, вопросы профессиональной этики пока оставим в покое: Севка нормальный парень, языком болтать не любит, а с кем ему встречаться, решает сам.
Но если Надя все-таки права… и если арест Ильи — его работа, а тот, зная это, решил, что во всем виновата я? Нет… чепуха. Делом моего мужа Севка не занимался, а вот адвокатам помогал. Он очень переживал и надеялся, что Илья как-то выкрутится. Или просто делал вид?
— Так ты начнешь подозревать даже себя, — проворчала я, отправляясь в ванную.
И тут в голову опять полезли подлые мысли: о встрече с Володей я рассказала только одному человеку — Севке. А через несколько часов парень погиб.
Я поежилась и замерла на полдороге с открытым ртом. Я рассказала, мы расстались, хотя Севка вроде бы собирался провести весь день со мной. Он собирался, а я нет, Севка не хотел быть навязчивым и уехал… а парень погиб.
Зазвонил телефон, я подошла, сняла трубку и услышала Надин голос.
— Ася, ты можешь думать, что я спятила, и все такое… но… у Севки какие-то дела с твоим братом. Важные. Они часто встречались, я знаю. Так часто, что я одно время думала, что у моего мужа есть женщина и… в общем, я его выследила. Не очень красиво, правда? Но все оказалось еще хуже… лучше бы он влюбился в другую и просто бросил меня.
— Что ты болтаешь? — спросила я в полной растерянности.
— Я знаю, ты очень любишь брата. Иногда трудно смотреть правде в глаза… Извини, пожалуйста, извини.. И еще: несколько дней назад Тимур вдруг стал меня расспрашивать: о Севке, о его отношениях с Сашкой. Я сказала, что ничего об этом не знаю, и разозлилась оттого, что Тимур пытается использовать меня в своих целях, а потом испугалась. Они все чего-то ждут. Может, возвращения Ильи? Готовится что-то страшное .. — Она вроде бы всхлипнула и неожиданно повесила трубку.
Я быстро набрала номер и только в последнюю секунду сообразила, что по этому номеру Надю скорее всего не застану, и стала поспешно одеваться. Пожалуй, я поторопилась прекратить свое расследование. Нравится Сашке или нет, а кое-что я должна узнать.
Через полчаса я подъезжала к зданию больницы «Скорой помощи», в просторечии именуемой «Красным Крестом». Здание было высотой в пять этажей и устрашающей длины, за железным забором виднелись еще два корпуса, к одному из них я и направилась.
