Элмор Леонард - Будь крутым
— Привет! Меня зовут Тиффани. Мне очень нравятся ваши картины. Томми говорил, что я тоже могу попасть в картину, которую вы станете снимать про него. Только теперь, думаю, вы не захотите ее снимать.
— Нет, я не расстался с этой мыслью.
— Круто. Я бы снялась с удовольствием. Томми говорил, что я, возможно, сыграю самую себя — ну, знаете, секретаршу, которой здорово достается от того, кто будет играть Томми, но это круто, понимаете, это жизнь, то есть в жизни так и бывает, как в роли будет написано.
— Но вы ведь ладили с ним, не правда ли? — сказал Чили.
Но тут Дерек крикнул Тиффани:
— Я же сказал, чтобы не было анчоусов!
— Ты сказал, чтобы была самая большая специальная от Примо. А про анчоусы ты слова не сказал, — защищалась Тиффани.
— Ты же знаешь, что я их ненавижу!
— Но ты же ешь их сейчас, ведь правда?
Дерек привстал с куском пиццы в руке. Он сказал:
— Так я их ем, по-твоему, да? — и со всего размаху швырнул кусок пиццы так, что тот шмякнулся на мраморный пол вестибюля и тут же прилип к мрамору. Потом он схватил всю коробку и с криком: — Ясно? Вот как я их ем! — запустил коробку через комнату; коробка угодила в дверь, оттуда посыпались куски.
Чили сказал:
— Пойдемте! — и поманил Тиффани следовать за собой. Они вышли на террасу, а Тиффани тем временем все говорила о Дереке, о том, какой он грубый и как любит швыряться чем ни попадя.
— Позавчера мы случайно наткнулись по телевизору на старый фильм Пола Ньюмена «Карманные деньги», знаете? — и стали смотреть.
Чили кивнул.
— С Ли Марвином. Фильм скучноватый, надо сказать.
— Да. И, конечно, Дерек раскипятился, и как вы думаете, что он сделал?
— Сбросил телевизор с балкона.
— С третьего этажа. Телевизор упал на капот машины, прошиб его к чертовой матери, и догадайтесь, чья это оказалась машина! Управляющего нашего дома, а этот тип вот уже год пытается выгнать нас из квартиры. Дерек такой… уж не знаю даже, как сказать… глупый, что ли… или ненормальный.
— Но вы с ним живете?
— Временами.
— При всей его ненормальности?
Она словно бы удивилась.
— Но он же не виноват, если таким родился. Просто уж такой он человек. Его словно толкает что-то, какая-то сила. Понимаете? Подхватывает и несет. А он ничего с этим не может поделать, пока его не отпустит.
Чили и не пытался слушать, вникать. Пусть себе говорит. Потом он спросил:
— Он на вас и руку поднимает?
— Когда очень уж раскипятится, то бывает, пробует. Иной раз хочется запустить в него каким-нибудь тяжелым предметом вроде лампы и убраться от него к чертовой матери.
— С Томми вы были в близких отношениях?
— Он был моим боссом.
— Разве он не ухлестывал за вами, не появлялся с вами повсюду?
— Да, но вы догадываетесь почему, не так ли? Чтобы показаться в обществе экстравагантной девицы и чтобы все подумали, что он еще ого-го. Томми был в том возрасте, когда с этим проблемы. А больше ничего, ей-богу, и не было. Спросите Эди.
— Вы с ней подруги? — спросил Чили. Лицо Тиффани так и расплылось в улыбке.
— Что вас так веселит?
— Вы говорите, как этот коп, Даррил, кажется? Он сказал, что знаком с вами.
— Он к вам заезжал?
— Сегодня утром. Вы оба все пытаетесь связать меня с Томми, чтобы можно было сказать: «Вот кто это сделал! Наверняка это Дерек! Такой ненормальный, такой бешеный характер, вещи швыряет. Возможно даже, что он спит с Эди, почему бы нет?» Потом вы начинаете крутить дальше: ну хорошо, если это не Дерек, значит, другой какой-нибудь бешеный ревнивец, потому что причина тут явно в девке, учитывая репутацию Томми в этом смысле.
— Разве это так уж невероятно? — удивился Чили.
— Извините меня за грубость, но вот вы, будь вы девушкой, легли бы с Томми?
— Я могу представить себе девушку, делающую это ради заключения контракта.
— Если это стоящая девушка, ей это ни к чему. А если нет, — кому она нужна, даже для постели? Вот мне двадцать шесть лет, — сказала Тиффани, — и я мало что знаю. Но одного у меня не отнимешь — я работала на Томми с первого дня существования студии «БНБ», и в деле его я разбираюсь не хуже его самого и знаю всех его знакомых. Хотите знать, что я сказала вашему дружку Даррилу?
— Что же?
— Сказала, что вам лучше было бы использовать мои мозги, чем вынюхивать, с кем там Томми трахался.
8
Томми Афен был застрелен в сентябрьский понедельник. Два дня спустя на первой полосе «Лос-Анджелес таймс» была напечатана его фотография с подписью: «Кинопродюсер — последний, кто видел Томми Афена живым».
Из заметки следовало, что Чили и Томми могла связывать старая дружба. Там же расписывались прошлые подвиги Чили в Бруклине и Майами-Бич и вскользь упоминалось о его уголовном прошлом. О сделанных им картинах не было сказано почти ничего — ни хорошего, ни дурного.
Взглянув на визитку Даррила Холмса, Чили позвонил ему в Уилширский полицейский участок.
— Видели?
— И прочел внимательнейшим образом.
— Это вы разболтали вашему дружку-газетчику, что я там был?
— Ну уж нет, от меня они бы этого не узнали. Наверное, в «Эпикурейце» кто-нибудь вас заприметил. Знаменитости в таких местах всегда на виду.
— Этот тип, писака, обозвал меня уголовником. Знаете, меня еще за руку никто не ловил!
— По-моему, там сказано: есть мнение.
— Да, говорится уклончиво, и все же говорится, якобы я темная лошадка, что вовсе не так. Правда, далее следует оговорка, что для сплетен и пересудов я поводов не даю.
— Поделом вам за то, что якшались с этими итальяшками. Воображали себя тогда дико крутым, да?
— Ага, водил с ними дружбу, и только, хоть и посмеивался над их глупостью и постарался слинять при первой возможности, — сказал Чили. — Ну а что снайпер? Поймали?
— Нет еще. Вы уверены, что это белый?
— Абсолютно.
— Я говорил с ребятами из «Фанатов Роупа». Син Рассел считает, что стрелял кто-то, кого Томми обдурил в своем бизнесе. Тот рассвирепел и укокошил его. Так Син выразился. Сказал еще, что если б стрелял он, то пяти выстрелов ему бы не понадобилось, но заверил меня, что стрелять бы ни за что не стал, так как рекорд-компания задолжала ему деньги. Но так или иначе, — сказал Даррил, — убийца, кто бы он ни был, знает, что вы его видели! Что вы собираетесь предпринять по поводу того, что личность ваша теперь раскрыта? Запретесь в четырех стенах?
— Я засветился на «БНБ-студии», — сказал Чили, — веду переговоры с Эди Афен. Она хочет сохранить компанию. Ну, я и нашел ей парня, который может руководить студией. Он готов согласиться.
— Вы занялись теперь звукозаписью?
— Хочу вникнуть в это дело. На случай, если понадобится для картины, — сказал Чили. — Да! Знаете, мне тут повезло. У Афенов я познакомился с Дереком и Тиффани. Тиффани сказала, что вы с ней беседовали.
— Она мастерица дурачить всех, — заметил Даррил, — этой своей прической, похожей на беличий хвост, а под ним у девчонки весьма цепкий ум.
— Мне тоже так показалось.
— Я сказал ей: «Миссис Афен сообщила парням из отдела убийств, что Томми попал в беду из-за своих любовных похождений». На это Тиффани ответила: «Эди хочет, чтобы все думали, будто она была замужем за жеребцом. Словно бы в похвалу покойному, вот и все». Я собираюсь навестить Тифф еще раз на ее рабочем месте, взглянуть, с кем Томми вел дела. Я даже и Дерека еще не видел.
— Все, что вы можете почерпнуть, встретившись с Дереком, — это более ясное представление о Бивисе и Батхеде. Думаю, что Дерека в качестве возможного убийцы рассматривать не стоит.
— Теперь, когда ваша личность раскрыта, — сказал Даррил, — лучше держите ухо востро, за вами может вестись слежка.
— Буду сидеть у стеночки.
— Я серьезно. Тот тип в парике, возможно, станет вас искать. Вы говорите, что он вам незнаком, но он-то может не знать об этом. И хорошенько запомните мой номер телефона — служебный и домашний, они оба есть на визитке. Как только почуете опасность, звоните. Ладно?
Ники Каркатерра, звавшийся теперь Ником Карой, названивал по телефону, который держал на голове, положив ноги на угол стола и выставив в окошко на 18-м этаже с видом на тихоокеанское побережье свои ступни в белоснежных кроссовках «Рибок».
— Говард, ну, что слышно, братец мой? Раздобыли классный рэп? Круто! Да, милый мой, это чертовски круто. Слушай, мне все это крайне интересно, но я тебе перезвоню. Телефон трезвонит как бешеный. Через пять минут, братец, хорошо?
Ник нажал кнопку на телефонном пульте и поднял глаза на выросшего перед ним в кабинете Раджи.
— Чили Палмер… — начал было Раджи.
Ник Кар замахал на него руками, чтобы не мешал. Обе руки Ника были свободны для махания, почесывания или чтобы сцепить их за головой, так как говорил он в болтавшийся возле рта микрофончик — говорил беспрерывно, как всегда заставляя Раджи ждать.
