Татьяна Полякова - Овечка в волчьей шкуре
— Не больница. Ты что ж, ничегошеньки не помнишь?
— Нет, — испуганно покачала я головой. — Что случилось?
— Так. Ерунда. Потом узнаешь. Ты одному парню руку прострелила. Он здорово разозлился.
— Я прострелила руку? Чем?
Вовка нахмурился, глядя на меня с подозрением и заявил:
— Ничем. Я пошутил. — Встал и отошел в дальний угол, устроился за столом, взял бутылку пива, но то и дело посматривал на меня. А я на него. Долго он не выдержал, пиво кончилось, а занять себя в домушке было совершенно нечем, даже телевизор отсутствовал. Для такого парня, как он, это настоящее бедствие. — Чего смотришь? — спросил он, вновь подходя ко мне. Я пожала плечами, потом жалобно попросила:
— Скажите, зачем мы здесь? Почему меня связали?
— Говорю, вела себя плохо, — хмыкнул он, глядя на меня очень внимательно, теперь голос звучал иначе, да и выражение глаз менялось. Ночная рубашка на мне задралась почти до бедра, вскоре парень начал откровенно пялиться на мои ноги. Я покраснела и попыталась одернуть рубашку, дело это оказалось мне не по силам, и она задралась ещё выше. Добилась я только одного: Вовка положил руку мне на бедро и препаршиво улыбнулся. — Скучновато здесь, а? — спросил он.
— Вы меня пугаете?
— Конечно, я видел, какая ты пугливая. Ты вообще кто? Давай знакомиться.
Он ещё что-то болтал, руки его вовсю шарили по моему телу, а я таращила глаза и пыталась увернуться, чем заводила его ещё больше.
Вовка расстегнул штаны, а я злобно порадовалась человеческой глупости: несколько минут назад рассуждал он весьма здраво и был настороже, а стоило увидеть голую бабу, и на тебе: ни здравомыслия, ни осторожности. К этому моменту меня вроде бы тоже проняло, и мы сплелись в жарких объятиях. Впрочем, мне со связанными ногами и руками сплетаться было затруднительно, и Вовка это понял. Поднялся, достал нож из куртки, висевшей на стене, и разрезал веревки, стягивающие мои щиколотки.
— Руки, — пробормотала я.
— Как вести себя будешь, — хохотнул он, устраиваясь между моих ног, а я пообещала:
— Хорошо. — Приподняла бедра, вызвав у него очередную ухмылку, и обхватила ногами за шею. Ухмыляться он сразу перестал. Раздался хруст, подождав немного, я ослабила хватку и легонько толкнула парня ногой, он свалился на грязный пол, а я сосредоточилась на своих руках. Минут десять я потратила на то, чтобы пропихнуть свое тело в кольцо собственных рук. Как мне удался этот фокус, понятия не имею, но ощущение было, что проделываю я это не в первый раз. Впрочем, к этому моменту удивляться я перестала, уж очень много скрытых способностей обнаружила в себе за последние недели.
Как бы то ни было, а теперь руки у меня скованы не за спиной, а на груди. Устроившись на полу рядом с моим несостоявшимся любовником, я обследовала его карманы. Ключ от наручников оказался в куртке, я сняла их, прикидывая, сколько прошло времени с момента отъезда Юрки с нытиком. Нытик утверждал, что максимум за два часа они обернутся.
Для начала что-то следовало решить с одеждой, в ночной рубашке и босиком не набегаешься. Я стянула с парня джинсы, а потом и футболку, к сожалению, использовать его ботинки я никак не могла и решила позаимствовать только носки. Чистюлей парень не был, я скривилась и в конце концов отказалась от этой мысли. В куртке лежал пистолет, а вот какие-либо документы и деньги отсутствовали. Оставив фонарь включенным, я вышла из дома и осмотрелась. Вокруг никакого намека на человеческое жилье, только лес. Накатанная дорога в предрассветных сумерках выглядела непроезжей. Заканчивалась она как раз возле ворот, далее лес стоял сплошной стеной. Пройдя вдоль дороги с полкилометра, я не приметила ничего заслуживающего внимания и решила вернуться.
В дом входить не стала, прошла вдоль забора, устроилась на каком-то пеньке и стала ждать. Вскоре послышался неясный шум. Подождав ещё немного, я с удовлетворением констатировала, что по направлению к дому движется машина. Сверкнули фары, шум мотора стал громче, и через некоторое время белая «Нива» тормозила возле ворот, водитель нетерпеливо посигналил, хлопнула дверь, и Юрка зло крикнул:
— Не можешь ворота открыть, что ли? — Надо полагать, праведное негодование обращено было к усопшему Вовке. То, что дружок из домушки не появился, парней не удивило.
Юрка открыл ворота. «Нива» въехала во двор, Юрка пошел закрывать ворота, а нытик поднялся на крыльцо. В ту же секунду я шмыгнула к Юрке, не особенно заботясь о том, что меня услышат. Парень сюрпризов не ожидал, что-то насвистывал, накидывая толстенную цепь на засов, я с размаха ударила его пистолетом по голове, он тюкнулся лбом в собственные руки, а потом сполз на землю, а я метнулась к домушке. На крыльце как раз появился нытик. Лицо его было совершенно несчастным, натолкнувшись взглядом на пистолет в моей руке, он вроде бы охнул, а потом сделал вещь совершенно неожиданную: попытался спрятаться в доме.
— Не дури, — попросила я ласково — не то пристрелю.
— Ты чего? — Все-таки странно, что он так перепугался.
— Я? Ничего. Заходи. И помни, у меня не все дома, нормальных в психушке не держат.
Мы вошли, он впереди, я чуть поотстав, подхватила наручники с лавки и, приказав парню вытянуть руки, сковала их за его спиной.
— А Юрка где? — все-таки спросил он.
— У него дело. Срочное. Вряд ли он скоро появится.
— А Вовка?
— Чего Вовка? — удивилась я.
— Он что, мертвый?
— Кто его знает, может, очухается.
— Это ты его? — Если честно, удивление парня было мне вполне понятно, я и сама с трудом верила в то, что умудрилась все это проделать. Но умудрилась. Что ж, с этим разберемся позднее.
— Садись на пол.
Соседство с убиенным дружком здорово действовало нытику на нервы, он даже побледнел. Забавно, если учесть, какую он избрал профессию.
— Как плечо? — спросила я.
— Нормально, — весьма неохотно ответил он, заподозрив в моих словах подвох, и был прав.
— Плечо — это ерунда. Вот если колено прострелить — боль ужасная. Я сама не пробовала, но знающие люди говорили: не приведи господи.
— Ну и чего? — спросил он с вызовом, но лоб его вспотел, а взгляд затравленно метнулся. С такой отвагой я бы ему и в официанты идти не посоветовала.
— Поговорить надо, — вздохнула я. — Ты как, не против?
— О чем поговорить? — Он облизнул губы, а я удивленно развела руками:
— Обо мне, конечно.
— А чего я о тебе знаю?
— Вот мне и интересно, что ты знаешь.
— Ничего.
— Колено тебе не жалко? Ты б не злил меня, а?
— Ну… велели бабу забрать из психушки, забрали…
— Какую бабу?
— Тебя.
— А пароль?
— Какой, к черту, пароль, — разозлился он.
— Обыкновенный, имя ты не знаешь, должен быть пароль…
— А ты свое имя знаешь?
— Быть тебе инвалидом, — вздохнула я и щелкнула предохранителем. Слова из него посыпались как горох:
— Там же санитар нас встретил, как договаривались, нам только и делов, что по коридору пройти и тебя забрать, и имя нам ни к чему. Все путем было, и вдруг этот мужик откуда-то появился.
— Тоже санитар?
— Ну… А Юрка психанул, и его… Баба завизжала, вот и пошло все наперекосяк.
— Значит, планировали вывести меня тихо? Но автомат прихватили?
— Ну, на всякий случай.
— И кому я понадобилась?
— Свищ послал. Сказал, заберете бабу, а утром за ней приедут.
— Кто приедет?
— Откуда мне знать? Кто-нибудь из наших. Мне чего, докладывают? — Он тяжко вздохнул и замолчал.
— А Свищ у нас кто? — Парень презрительно хмыкнул и отвернулся. — Да, рассказал ты немного, — покачала я головой и подошла поближе. — До города далеко?
— Минут сорок.
— Ключи от «Нивы» у Юрки?
— В замке торчат. — Я на всякий случай взглянула на его обувь. Ботинок длиной с лыжу. Обидно.
— Вот что, — подумав, сказала я. — После того как очнешься, постарайся ходко-ходко свалить отсюда. Я не домишко этот имею в виду, а данную местность в областном масштабе. Что-то подсказывает мне, голова у тебя заболит, когда плечо ещё зажить не успеет.
— Чего? — испуганно вскинулся он, и получил по черепу, впрочем, ударила я не сильно, оклемается он быстро, а совету моему вряд ли захочет внять, и, между прочим, напрасно.
Я покинула дом, оттащила Юрку, который все ещё пребывал без сознания, в сторону от ворот, распахнула их и устроилась в «Ниве». Грунтовая дорога вскоре закончилась, я выехала на асфальт, километра через три появился указатель. В мои планы не входило удаляться от данной местности. Очень скоро я съехала на обочину, а затем углубилась в лес. Решив, что заметить «Ниву» с дороги будет нелегко, я вышла из машины, постояла немного, оглядываясь, а затем очень уверенно зашагала напрямую к проселочной дороге. Одним из неожиданных моих достоинств оказалось умение ориентироваться. Обнаружив дорогу, я стала двигаться вдоль нее, не теряя дорогу из вида и направляясь в сторону домушки.
