Татьяна Полякова - Закон семи
— Никто? А ты?
— Я, конечно, понимала. И дело вовсе не в том, что мода пошла на дворянское происхождение. Дело в этих дневниках.
— Расскажи мне об отце, — попросила я.
— Я тебе сто раз о нем рассказывала, — неожиданно рассердилась она.
— Расскажи в сто первый.
— Не сегодня, — упрямилась бабуля. — Ты мне лучше объясни, откуда у тебя кинжал?
— Отец его искал? — в свою очередь спросила я, увиливая от ответа.
— Разумеется. Он просто помешался на этой истории. Ездил по монастырям, изучал какие-то документы.
— Но он ведь не был историком? Кстати, почему он не пошел на исторический, а стал инженером?
— Потому что его интересовала одна конкретная история, — вздохнула бабуля. — И ей он посвятил свою очень короткую жизнь. Постарайся не повторять его ошибок. Человек должен прожить свою жизнь, а не копаться в чужой.
— Ты же сама говорила, что моего здравого смысла хватит на двоих. Если он так настойчиво искал разгадку, должны остаться какие-то документы…
— Коробка из-под телевизора была доверху набита бумагами, — перебила бабка.
— И где она?
— Твоя мать отдала бумаги какому-то другу отца.
— Что значит «какому-то»? Ты его не знаешь?
— В том-то и дело, что нет. Твой отец совершенно помешался на этих кинжалах и даже собрал группу единомышленников. Вместе с ними он отправился на раскопки. В сорока километрах от города, бывший Троицкий монастырь, который разрушили после революции.
— Какие раскопки? — нахмурилась я. — Он поехал в составе какой-то экспедиции?
— Нет, — вздохнула бабуля. — Чистая самодеятельность. Там все бурьяном поросло, и что искали трое чокнутых, никого не интересовало.
— Они были кем-то вроде «черных» археологов? — удивилась я.
— Ну да, вроде, — опять вздохнула бабуля. — И все трое исчезли. Никаких следов. Там рядом село, и местные жители о них знали, но после их исчезновения ничего сообщить не могли. Отца с друзьями объявили в розыск. А через пять лет нашли тело твоего отца в заброшенном колодце, в десяти километрах от их стоянки. Опознавать его ездила твоя мать, я не смогла. Теперь он покоится на кладбище деревни Суховей, бывшем родовом имении его прапрабабки, жены Константина Ивановича. У него была странная фантазия быть погребенным именно там. Разумеется, я не предполагала, что мне придется выполнить его волю. — На глазах бабули навернулись слезы, но она смогла сдержать их, отвернувшись к окну и немного помолчав. — А через полгода появился друг, которого интересовали его бумаги.
— И мама их отдала?
— Думаю, она была просто рада избавиться от хлама, — усмехнулась бабуля. — Не подумай, что я ее осуждаю. Увлечение отца — чрезмерное увлечение, так будет правильнее сказать, — не прибавило ей счастья. Уверена, она ненавидела все, что связано с поиском кинжалов.
— Подожди, подожди… — забеспокоилась я. — Значит, продолжение все-таки было, и отцу удалось…
— Не знаю, что там ему удалось… — устало махнула рукой бабка. — Если вначале его интерес к истории семьи мне нравился — да что там, я была просто рада, что мой мальчик так серьезно ею увлекся! — то потом… — Она вновь махнула рукой. — Собственно, тут моя вина. Я проклинала день, когда дала сыну дневники. Ты бы видела своего отца в последние годы. Он стал буквально одержим. Забросил работу, жил случайными заработками, носился по всей области в поисках каких-то свидетельств… Даже твое рождение его не образумило! У твоей матери имелся повод проявлять недовольство, тем более ей было совершенно не понять, что такое он ищет. Если бы какой-то клад, золото, бриллианты, а он искал ключи неизвестно от чего.
— Почему же неизвестно? — пожала я плечами. — От места заточения нечистой силы.
Бабка хмуро взглянула на меня и отрезала:
— Не юродствуй, твой отец верил в это. Впрочем, убеждена, что в самое последнее время у него появилась другая теория.
— Да? Какая? — заинтересовалась я.
— Не знаю. Он что-то рассказывал, но в то время любое упоминание о кинжалах вызывало у меня нервный тик. Однажды я застала его за тем, что он рассказывал тебе о монахах-воинах, а тебе тогда не было и годика.
— Ну и что?
— Нормальный отец рассказывал бы сказку про Колобка, — огрызнулась бабка, а я пожала плечами.
— Про Колобка банально, а вот монахи-воины…
— Он специально возил нас в Троице-Сергиеву лавру, в тот самый храм, где Сергий Радонежский благословил иноков Александра и Родиона и отправил их в войско Дмитрия Донского. По легенде, они начали Куликовскую битву поединком с лучшими воинами Орды.
— Помню, помню, — кивнула я, боясь, что бабуля чересчур увлечется и от рассказа об отце перейдет к историческим событиям, которые меня совершенно не волновали в тот момент. — Пересвет и Ослябя. А кстати. Пересвет — это что, фамилия?
— Темнота! — хмыкнула бабуля. — Какие тогда могли быть фамилии у простых парней? Александром он стал после пострига, а имя, данное ему родителями, Пересвет. Точно так же Родион до пострига звался Ослябя.
— С этими именами у нас вечная путаница, — хихикнула я, намекая на свое собственное, и показала бабуле язык. — А почему отца так заинтересовали эти двое?
— Он утверждал, что в Средневековье существовал орден монахов-воинов…
— Конечно. Были тевтонский, ливонский, а еще знаменитые тамплиеры.
— Нет, он имел в виду Россию. Тайный орден, который, если верить ему, просуществовал чуть ли не до революции. И, возможно, существует даже в наши дни.
Мысль показалась мне довольно фантастической, но в целом понравилась. Почему бы и нет?
— Иноки давали клятву и проворачивали тайные операции во имя веры. То есть творили черт-те что по приказу церковного начальства. Надеюсь, им не часто приходилось грешить во имя Господа.
— Ты хочешь сказать, это было что-то вроде касты убийц? — ахнула я. — Круто. Очень бы подошло для триллера. Слушай, а какое-либо подтверждение идее есть или отец просто все выдумал?
— Конечно, есть. Твой отец был на редкость щепетилен, когда дело касалось истории, все перепроверял по несколько раз. Разумеется, никаких документов, подтверждающих существование воинов Господа, он не нашел. Да их и не могло быть, раз Орден тайный. Но вот косвенные доказательства…
— И прапрадед, по его теории, нарвался на этих самых воинов Господа? — наливая себе вторую чашку чая, спросила я. — Но какой смысл в убийствах? Боялись, что правда о них выйдет наружу? Ну и что? На дворе был двадцатый век, и все их тайны…
— Откуда мне знать? — отмахнулась бабка. — Я читала то же, что и ты.
— Могла бы послушать отца повнимательнее, — попеняла я. — Тогда бы я сейчас знала продолжение и не изнывала от любопытства. А что за друг забрал бумаги? Надеюсь, он все-таки представился?
— Кажется, его фамилия Ильин. Да, Ильин. Но твой отец никогда не упоминал человека с такой фамилией, поэтому я немного рассердилась на твою мать. В конце концов, бумаги — это все, что осталось мне на память о сыне. Не считая тебя, конечно.
«Представляю бабулино „немного рассердилась“, — мысленно усмехнулась я. — Ураган в прериях или наводнение в Майами! Надо знать бабулю… Надеюсь, мама пережила тот катаклизм без глубокой душевной травмы».
— Ты не пыталась их вернуть? — задала я вопрос, неплохо изучив свою бабушку.
Она взглянула исподлобья.
— Пыталась. Но не преуспела. Потом прошло время, и я успокоилась. В общем, бумаги пропали.
— А имя у того Ильина было, или, представляясь, он обошелся фамилией? — допытывалась я.
— Зачем тебя его имя? — нахмурилась бабка.
— Для общего развития.
— Нестор. Ильин Нестор Васильевич. Тебя так увлекли дневники? — В голосе бабки звучало беспокойство.
— Не настолько, чтобы я бросилась разыскивать Ильина, если ты об этом. А имя Матюша тебе ни о чем не говорит?
— Матюша? — еще больше нахмурилась бабка. — Откуда ты о нем знаешь?
— Может, ты все-таки ответишь на мой вопрос? — съязвила я.
Бабуле он не понравился. Я испугалась, что отвечать она не будет, но бабушка, как видно, здраво рассудила, что в таком случае и она от меня ничего не добьется, и любопытство, как всегда, победило.
— Был у твоего отца один приятель… Непонятно, что их связывало? Совершенно непутевая личность. Тщедушное создание с задатками хронического алкоголика. Кажется, он коллекционировал оружие, а еще скупал краденое.
— Барыга? — вскинула я голову. — Действительно, занятное знакомство.
— Что за выражение! — скривилась бабуля. — Ладно. Твои познания в воровском жаргоне я спишу на увлечение детективами. Теперь твоя очередь. Откуда ты о нем знаешь?
— Вчера познакомилась на рынке, — вздохнула я. Врать бабуле не хотелось.
— Да? И что?
— Ничего. Подошел и спросил мое имя, затем поинтересовался именем моего отца.
— И ты не послала его к черту?
— Как можно! Человек уже в годах…
