Ошибка сценария - Алейников Дмитрий Александрович
У Сергея пересохло во рту. Двух секунд не понадобилось ему, чтобы просечь ситуацию, сообразить, что происходит, кто такой этот Бояршинов и почему следователь задает тут свои вопросы. Еще столько же времени потребовалось, чтобы выстроить линию защиты.
— Слушайте, я ничего не знаю ни о каком убийстве, — заговорил он быстро, шепотом. — Просто лицо показалось знакомым. Не помню, откуда. До сих пор не помню. Я решил позвонить. Не знаю почему. Какой-то импульс… Я помочь хотел… Вот, — выговорившись, Сергей выпрямился и жадно высосал из тяжелой бутылки остатки пива.
— А про сон зачем придумал? — небрежно как-то спросил Поршев.
— Про что?! Какой сон? Ах, сон… — Сергей понимающе закивал. Так его не вычислили по номеру телефона! Его элементарнейшим образом заложила Галина, провинциальная умница, перспективный дизайнер, змеюка подколодная! Она заложила своего учителя, и менты пришли именно к тем выводам, каких ожидал от них Сергей: решили, что Сергей что-то знает, а видения — это все антураж. Что ж, теперь его повезут в темницу, посадят на стул и станут стучать по голове свежим номером «Желтых страниц», требуя рассказать то, чего он не знает, и заодно признаться в паре-тройке нераскрытых преступлений за прошлый год, тянущих по совокупности на восемнадцать лет строго режима. Его просто заложили, а он пытается разыгрывать психологические этюды, отвирается, как мальчик, попавшийся со шпаргалкой, юлит на потеху следователю, который знает гораздо больше, чем можно себе представить.
— Ты зря так напрягся, — без труда перехватив ход мыслей парня, сказал следователь. — Галка тут ни при чем. Почти. Просто мы с ее отцом старые приятели. Она пошла к папе рассказать о великом ясновидящем, перед которым открываются глубины грядущего, испросить, так сказать, отеческого совета. Ну, а мы, люди не столь наивные, быстро вытянули из нее все о тебе. Расслабься. Обвинение против тебя пока не выдвигается. С одной стороны, я обещал это Галке, но, главное, мне нечего тебе предъявить. Ты слишком мелкая сошка, чтобы участвовать в убийстве. Ты что-то знаешь — факт, но вытянуть из тебя клещами неизвестно что… — Поршев разочарованно цыкнул зубом. — Я только хочу тебя предупредить, парень, что ты вляпался в серьезное дело. Вляпался, наверное, неглубоко, но любой неверный шаг может стоить тебе жизни. Даже если будешь сидеть на месте: не факт, что уцелеешь. Тебя, скорее всего, вычислят и уберут. Так что ты подумай хорошенько. Еще не поздно рассказать мне все, и тогда, возможно, я тебе помогу сохранить твою компьютерную голову. А нет — составишь компанию Бояршинову. Будете общаться по загробному Интернету и являться на земных экранах в виде демонов и вирусов. Подумай, парень, пошевели своими электронными мозгами.
Он встал, не положив даже, а припечатав к столу сложенный листок бумаги, на котором, надо полагать, значились его координаты. Встал и, не прощаясь, чтобы не осквернять театральности своего ухода, зашагал к выходу. Если бы не в дым обкуренная девица в кислотном мини, налетевшая на следователя у самых дверей и с глупым смехом обсыпавшая его конфетти, Поршев ушел бы не менее драматично, чем тень отца Гамлета из одноименного блокбастера Шекспира. Обсыпанный разноцветными бумажками, старший следователь Поршев смотрелся не столь значительно, но это слабо утешало Нерона.
Глава 7
Грохот автоматной очереди заставлял трепетать стекла серванта и мерзко звенел, отражаясь от стен. Можно было бы пощадить соседей и надеть наушники, но Нерону хотелось создать побольше шума. Побольше шума, побольше треска, разрушений и крови. Он лупил компьютерных противников, разряжая оставшиеся в обойме пули в уже распростертые и даже исчезающие с экрана тела. Пальцы сжимали мышку, как рукоятку боевого оружия, указательный палец буквально влип в клавишу, посылая беспрерывные очереди во все, что казалось движущимся объектом. Десятки уровней, сотни измочаленных трупов, три часа беспрерывной игры, а злость все не выветривалась.
Добраться бы до этой серой мышки Галины! Нет, он, конечно, не поднимет руку на девушку, но ему есть, что сказать. Наплевать на ее папашу, тем паче плевать на протекции Ильи, Сергей выдаст этой стукачке такую трель, покажет такие глубины великого языка, что у девочки уши свернутся в бутоны и втянутся в голову! А еще он безо всяких сантиментов и дипломатичных формулировок объяснит ей, какой из нее дизайнер, расскажет, откуда растут ее тонкие кривенькие ручки, и на сколько (в штуках) извилин тянет ее причесанная раскрашенная головка, забитая мусором.
Понятное дело, в этот день Галина на горизонте не появилась. Надо полагать, догадывается о готовящемся приеме. И поделом! Поделом! Стукачей никто никогда не жаловал.
Игра неожиданно закончилась. На фоне последнего скрючившегося на каменном полу врага загорелись строчки статистики игры. Блестящие, надо сказать, результаты, если не считать явного перерасхода боеприпасов и потерь среди союзников. Союзников Нерон сам и перебил — чем не мишень?
Свернув окно игры, Сергей отхлебнул остывший кофе и с досадой посмотрел в правый нижний угол экрана, где мигали, пытаясь привлечь к себе внимание, индикаторы полученных сообщений. Как обычно «загасив» большую часть из них, Сергей оставил для прочтения пять посланий.
Первое от одного типа, хакера, еще месяц назад обещавшего взломать одну нужную программку. Оплачивать эту работу должен Илюха, а поднимать эту тему и вообще просить что-нибудь у своего работодателя Сергею не хотелось. Хотелось сказать ему пару ласковых слов по поводу подсунутой стажерки. Хотя на фоне предстоящего разговора о деньгах портить отношения не стоит. Или, наоборот, стоит? Начать с того, какая гниль эта Галина, как он, Сергей, пострадал, и затем плавно перейти к проблеме оплаты труда. Черт его знает, как поступить; дипломатия, политика, психология — тонкий лед, скользкий. Сергей никогда не умел плести интриг.
Так что хакер? Опять канючит, просит дать еще неделю. Скукота.
Второе сообщение — срочное — от OkoOno, Машки Окуниной. Сергея спрашивал в баре какой-то мужик, похоже, что мент. Опоздало сообщение, хотя что изменилось, прочти его Сергей вовремя?
Третье прислал Илья. Материалы для бильярдного клуба, жалобы по одному предыдущему сайту, ссылка на неработающую картинку, пару слов о перспективах. Ни слова о деньгах. Затаился жук, выжидает.
Два оставшихся сообщения были неизвестно от кого. Отправители подписались Garpia и ssPorsh. Обычно сообщения от неизвестных Сергей стирал, не читая, но эти два явно не были случайными. Проверив послания на вирус, Нерон открыл первое.
Гарпией оказалась всего-навсего Галина. ГАлина Романовна ПИшина. Неплохой ник. Не самый пошлый. Само письмо оказалось гораздо менее оригинальным. Шесть абзацев извинений, четыре абзаца с изложением трагической истории о хитрых дядьках, выудивших из несчастной девочки подробности о мнимом медиуме, два абзаца про то, что встретиться на этой неделе не придется, потому как сама Гарпия сильно переживает случившееся и смотреть в глаза Сергею пока не может. Имелся постскриптум на два абзаца про то, что Дмитрий Андреевич Поршев слово дал и никоим образом не станет Сергея прижимать.
Ладно сложенная песня. Гарпия очень даже подходящее имечко для этой особы.
Нерон порывался ответить и даже набирал несколько букв, но пальцы замирали над клавиатурой, как висящие с крыши сосульки. Заготовленные для устного изложения ругательные слова никак не хотели набираться в электронный текст, таким образом, лишний раз подтверждая свою непечатность. Грязно ругаться в письменном виде — минимум — глупо. Хотелось ответить едкой остроумной фразой, но ничего изящного на ум не приходило, да и смиренный тон извинительного письма не оставлял надежды воткнуть шпильку.
Бесплодно поводив руками над клавиатурой, Сергей оставил послание без ответа, отложив выяснение отношений до лучших времен.
Сообщение от ssPorsh умилило своей прямотой и лаконичностью. Две строчки — точная копия записки с координатами, оставленной на столе бара господином следователем. Точная копия клочка бумаги, который был смят непрочитанным и брошен в массивную пепельницу. SsPorsh — старший следователь Поршев. Излишне задумываться, откуда у господина следователя номер «аськи».
