Владимир Колычев - Нет жалости во мне
– Я ведь сейчас кончу тебя, Веткин! – снова пригрозил мент.
– Но я не знаю, кто такой Лепехин!
И в это время откуда-то из соседнего помещения донесся раскат выстрела.
– Что за черт! – встрепенулся Багрицкий.
И механически схватив Игоря за руку, поволок его за собой в моечную, откуда затащил в массажную. Там, на полу, лицом вниз лежал Серый. В затылке зияло пулевое отверстие, а под щекой растеклась темно-красная липкая лужа. Игоря едва не стошнило от страха и омерзения.
Над трупом в растерянности стоял долговязый детина, правая рука опущена, в ней беспомощно подрагивает пистолет.
– Крылов, твою мать! Ты что наделал? – заорал на него Багрицкий.
Краем глаза Игорь заметил, что в комнату ввели Костяку, но внимание на нем заострять не стал.
– Да я что, думал попугать немного, – в тран-се пробормотал долговязый. – А оно возьми да выстрели...
– Оно! Сам ты оно, Крылов!.. Коля, что делать будем? – обратился к напарнику капитан.
– Что, что... – угрюмо отозвался тот. – К чему шли, к тому и пришли... Эти, – он обвел взглядом Игоря и Костяку, – теперь свидетели, их в отделение везти нельзя – там они нас, как пить дать, сдадут, со всеми потрохами. Кончать их надо, при попытке к бегству...
– Коля, ты как всегда прав, – кивнул Багрицкий. И сочувствующе посмотрел на Игоря: – Извини, но выхода у нас нет. И тебя придется кончить, и этого, – стволом пистолета он показал на Костяку.
– Не надо, не надо! – с мольбой в голосе простонал тот. – Я никому ничего не скажу! Я ничего не видел, я ничего не знаю!
– Чего ты не видел? – удивленно и с насмешкой уставился на него капитан.
– Ну, как Серого убивали. Скажу, что он сам застрелился!
– Как застрелился, в затылок? Ну, ты придурок, мать твою!.. Давай, Копылов, кончай этого идиота. Ты своего, я своего...
– Ну не надо, ну, пожалуйста! – Костяка сломленно рухнул перед ментом на колени. – Я скажу, что сам Серого убил!
– Вот это уже дело! – в самовольной улыбке расплылся Багрицкий. – А кто Лепехина убил, скажешь?
– Да... Веткин его убил, – опустив глаза, признался Костяка.
– Ты в этом уверен?
– Да.
– А сам ты к этому причастен?
– Да... Но я всего лишь на подхвате...
– А ствол у Веткина откуда?
– Дымыч дал.
– Кто такой Дымыч?
– Бригадир наш...
– А над ним кто стоит?
– Да это не важно... – подавленно буркнул предатель.
– Я спрашиваю, кто у вас в банде главный? – насел на него Багрицкий.
И для убедительности передернул затвор. Или он забыл, что ствол уже заряжен, или ему было все равно – так или иначе, патрон выскочил из пистолета и звонко шлепнулся на кафельный пол. Все это подействовало на сломленного Костяку, как щелчок дрессировочного кнута.
– Вячик там и Мироныч...
– Они Лепехина заказали? – допытывался мент.
– Ну, не то чтобы... Но в общем, да... Игорь должен был ошибку свою исправить, они дали ему шанс...
– Сейчас в отделение поедем, подробно все распишешь. Или нет?
– Да!
– Но сначала этого в расход! – Багрицкий кивком головы показал на Игоря.
– Э-э... А зачем? – жалко промямлил Костяка.
– Он знает, кто вашего Серого убил, он всех нас заложит, понимаешь?
– Да понимаю...
– Так что выбирай: или ты его кончаешь, или сам ложишься рядом с Серым?
– Ну, я не знаю...
– Выбирай. Времени у тебя мало, – капитан развернул Костяку затылком к себе, приставил к нему пистолет. – Раз... Два!..
– Я согласен, – не выдержал предатель.
– Крылов, ствол!
Багрицкий ударил Игоря под колено так, что тот упал. А мент из его команды передал Костяке пистолет, «замазанный» кровью Серого.
Игорь лежал на полу и чувствовал, как ему в затылок упирается ствол «макарова».
– Погоди, не торопись, – осадил Костяку Баг-рицкий. – Может, и не надо его убивать... Слышишь, Веткин, я тебе шанс даю. Сознаешься, что убил Ле-пехина, будешь жить, нет – сам во всем виноват...
– Не убивал я никого! – сквозь зубы процедил Игорь.
Он и хотел, но не мог заставить себя сознаться.
– Ну, ты упертый, в натуре! Костяка же тебя сдал! Какой смысл тебе отпираться?
– Врет Костяка!.. Ну, чего, падла, стоишь, стреляй!
– Давай, парень, исполни последнюю волю своего друга! – гнусно засмеялся Багрицкий.
– Бывшего друга! – поправил его Игорь.
– Да пошел ты! – нервно выпалил Костяка и нажал на спусковой крючок.
Но вместо выстрела послышался звонкий щелчок. Пусто было в патроннике пистолета.
– Браво, Костяка! – захохотал капитан. – Убил Веткина!.. Теперь, Игорек, твоя очередь!.. Или ты, Серый, сделаешь этого козла?
Это было невероятно, но Серый вдруг поднялся с пола, подошел к Игорю, протянул ему руку:
– Вставай, братан, все нормально.
– Э-э, я не понял! – жалко протянул Костяка.
– А ты заткнись, гнида! – Серый приблизился к нему, на какой-то момент пружинно замер и, собрав в кулак всю свою силу, врезал Костяке в солнечное сплетение.
Предатель согнулся пополам, с воем рухнул на колени, после чего свалился на бок.
– Давай, Серый, кончи эту падлу! – потребовал внезапно появившийся Дымыч.
Вслед за ним в помещение вошел и Вячик, один, без Мироныча. И сразу все стало на свои места. Менты оказались ряжеными, но их фарс был жестоким и беспощадным... А ведь Игорь тоже мог сломаться. Осознав это, он ощутил, как мелко задрожали руки. Ведь он сейчас сам мог оказаться на месте Костяки.
– Легко! – Серый забрал у «опера Крылова» пистолет и вжал ствол в ухо Костяке.
– Не надо! – проблеял тот.
– Не так, – покачал головой Вячик. – Тут люди отдыхают, а ты кровью все запачкаешь. Петлю ему на шею, и все дела...
Дымыч снял с пояса свой ремень, протянул его Серому. Тот кивнул и обвил им шею бывшего звеньевого. Петлю затягивать он не умел – так, чтобы быстро и наверняка. Поэтому Костяке пришлось помучиться, прежде чем его предательская душа отправилась в мир иной.
– Ну вот, Серый, и ты экзамен сдал, – ободрительно подмигнул ему Вячик. – Теперь будешь работать с Игорьком в паре... Да, Игорек? Работать будешь?
– Само собой.
Он так хотел поквитаться с «Багрицким» за огромную шишку на лбу, которую оставила рукоять пистолета. Но «капитан» со своей разводящей командой был уже далеко за пределами его досягаемости.
– Тогда приберитесь здесь, и на хату. Адрес и ключи я вам дам, перекантуетесь там, пока обстановка не прояснится. А девочек вам туда подвезут... Если хотите...
Девочки появились только под утро. К этому времени Игорь и Серый вернулись из леса, где без всякого сожаления предали земле тело предателя. В квартире на окраине города, ключи от которой дал им сам Вячик, жить можно было с комфортом. Две комнаты, полный комплект мебели, видеодвойка, ванная в импортном кафеле. Полный холодильник жратвы, выпивка и целый вагон свободного времени – так что проститутки оказались весьма кстати... Кажется, наступила такая жизнь, к которой Игорь и стремился.
Глава 7
Дверь сотрясалась и гремела так, будто по ней били кувалдой. От такого шума и мертвый мог проснуться. Алик соскочил с постели, ураганом прошел через опустевшую с утра родительскую комнату.
За дверью стоял Эрик, бледный, как литр молока.
– Ты что, с ума спрыгнул? – недовольно спросил Алик.
И почувствовал вдруг, как уходит в пятки душа. Конечно же, Эрик узнал, с кем он вчера спал, и сейчас устроит ему разнос... И поделом ему будет...
– Валька убили!
Вне себя от нахлынувших переживаний, грешным делом Алик решил, что именно он убил Валька. Нет, не физически, а морально. Своим подлым поступком...
– Я не хотел, – жалко пробормотал он.
– Чего не хотел? – недоуменно вытаращился на него Эрик.
– Ну, Сашка сама...
– Что Сашка?.. Ты что, не слышишь, Валька убили! Киллер к нему приходил, два выстрела в голову...
– А-а... Ну, это не я...
– Конечно, не ты!
– А кто?.. Погоди, погоди... – Алик оторопело тряхнул головой. – То есть ты хочешь сказать, что Валька больше нет? Киллер?!
– Говорю же, два выстрела в голову!
– А Валек что?
– В морге Валек!
– Ну да, в морге... Слышь, ты так больше не шути!
Алик все не мог поверить, что Валька больше нет. Одним полушарием он осознавал, что Эрик говорит правду, а другим пытался уличить его в глупом розыгрыше.
– Да какие, к черту, шутки!.. Мать его белугой выла, на весь двор... Ты что, не слышал?
– Ну, спал как убитый. Э-э, заснуть долго не мог... Да это не важно...
Действительно, после того, что случилось, его бессонница была сущим пустяком. В отличие от причины, по которой она возникла... Валек никогда не узнает, с кем изменила ему Сашка. Но Алик чувствовал себя еще большей сволочью и ничтожеством, чем вчера. Он растоптал святыню своего лучшего друга, он предал его. И нет ему прощения...
– У тебя выпить ничего нет? – спросил Эрик.
– Издеваешься?
Спиртное в доме никогда не задерживалось более чем на час-два. Отец был большим любителем выпить, да и Алик не стремился к трезвому образу жизни. Есть возможность, почему бы не опрокинуть стаканчик-другой.
