Владимир Колычев - Нет жалости во мне
– Ну, убью я тебя, а что толку? – жалко пожал плечами Алик. – Только очередным трупом больше станет...
Нет, он не хитрил. Просто он не может стрелять... Что ж, сам в этом виноват.
– Станет! – кивнул Игорь.
И резким движением навел на него пистолет.
Алик понял, что попал впросак, но даже не попытался исправить ситуацию. И даже, как показалось, обрадовался. Только радость эта была какая-то чересчур уж тоскливая.
– Убей меня, сделай одолжение.
– Ну, прощай!
Игорь не собирался с ним церемониться. Сейчас пристрелит его, затем разберется с типом, который спит в гостиной... Кстати, а кто это такой?
Игорь успел задать себе этот вопрос, но сильный удар сбоку по голове не оставил ему шанса найти ответ на него самостоятельно. Уже без сознания он конвульсивно нажал на спусковой крючок.
Глава 28
Эрик с упреком покачал головой:
– Не надо мне ни в чем признаваться.
– Не тебе, так другому, а все равно сяду.
– Ты о здоровье своем подумай. Тебе лечиться надо...
Хорошо, что Эрик успел проснуться и опередить Игорька. Подкрался к нему сбоку и рукоятью пистолета саданул по голове... Все хорошо, плохо только, что Игорек промазал. Пуля попала Алику в живот, но ранение, увы, не стало смертельным. Операция, реанимация, обычная палата, обезболивающие лекарства...
– Вот вылечусь и сделаю признание, – сдался Алик.
Не так уж и хотелось в тюрьму, если честно. Тем более в таком состоянии, в каком он находился. Но тяжесть грехов давит на душу, совесть ищет выхода.
– Вот и договорились, – улыбнулся Эрик.
– Как там Игорек?.. Падла...
– Сидит Игорек, в одиночке... В общую нельзя, прибьют его там на фиг. Он же на братву работал... И на меня давят, – нахмурился Эрик. – Хотят, чтобы я поспособствовал, в общую камеру перевел...
– Кто давит? Касатон?
– Ну, и от него тоже подъезжали. Но мы – РУБОП, нас так просто не согнешь... Алик, ты из-вини, мне уже пора, ехать надо.
Эрик ушел, но скоро его сменила Катька. Она приехала в Москву, как только узнала, что произошло с Аликом. И снова, в какой уже раз, превратилась в его сиделку. К тому же комфорт в палате организовала: плазменная панель, домашний кинотеатр, компьютер – все, чтобы больной не скучал.
– Ты чего это удумал? – набросилась она на Алика. – Признаться он хочет... Я твой загранпаспорт на визу отдала, через две недели в Австралию вылетаем...
– Почему именно в Австралию?
– А чтобы тебя обратно в Россию не отправили, когда узнают, чем ты тут занимался...
– Может, и узнают. Может, и нет... Эрик говорил, что на него наезжают.
– Кто?
– Да всякие. И Касатон там... Игорек слишком много знает. А у Касатона зуб на него. Убить его хотят, а Эрик мешает...
– Как бы на тебя не наехали, – всполошилась Катька.
– Да я не за себя боюсь.
– А я боюсь за тебя!
Она импульсивно сунула руку в сумочку, достала оттуда маленький никелированный револьвер. Хотела отдать его Алику, но вдруг передумала. Так же быстро вернула ствол в сумочку.
– Откуда у тебя эта штука?
– Да так, на всякий случай, – нервно сказала она.
– А разрешение есть?
– Ну, пока нет...
– Ты бы поосторожней с этим.
Он и не собирался выпрашивать у нее оружие, как тогда – двенадцать лет назад. Он не хотел защищаться и тем более убивать.
– Да я знаю.
– Если вдруг заметут, вместе сядем...
– Нет, не так, – грустно улыбнулась она. – Если ты вдруг сядешь, то заметут и меня...
– Нас в одну камеру не посадят.
– Жаль... Мне же все равно где, лишь бы с тобой.
– Мне тоже жаль... Что не люблю тебя, жаль... Но я хочу полюбить. Честное слово...
– Может, получится? – с надеждой спросила она.
– Все может быть... Уедем отсюда, далеко-далеко. И не надо в Австралию. Где-нибудь здесь, в глубинке, дом купим, на каком-нибудь хуторе. В тишине будем жить, гусей разводить...
– Я тоже хочу в тишину.
Катька уложила голову ему на грудь, он погладил ее волосы. Хоть и нелюбимая, но родная...
– Люблю тебя, – закрыв глаза, счастливо прошептала она.
И вдруг в их тихое семейное настоящее ворвался ураган из прошлого. В палату в сопровождении двух громил вломился не кто иной, как сам Касатон. Темный, как грозовая туча, в глазах разрушительная энергия исходящего из тучи смерча.
– Ну, и как ты мне все это объяснишь? – не здороваясь, спросил он у Алика.
На Катьку он даже не глянул.
– Что именно? – с непривычным для такой ситуации спокойствием спросил Алик.
– Почему Саши больше нет?
– Потому что ее убил Игорек.
– Почему ты позволил ему это сделать?
– Прозевал момент.
– Ты ее не уберег, Алик. Ты должен за это ответить.
– Перед кем? Я ее муж, а не ты...
Алик уже давно перестал бояться смерти. Вор также не пугал. Поэтому он с легкостью обратился к нему на «ты».
– Ты мне зубы не заговаривай. За Сашу придется ответить. Хотя есть вариант...
Касатон потянул паузу в расчете, что Алик поторопит его. Но тот молчал.
– Я знаю, что ты с ментами дружбу водишь, – не дождавшись вопроса, сказал вор.
– Не с ментами, а с Эриком.
– Хороший мент – мертвый мент. Я хочу, чтобы твой Эрик стал хорошим ментом. Ты меня понимаешь?
Касатон давил на него таким взглядом, который приводил в трепет сильных мира сего. Но Алик не отвел глаз, смог выдержать психологический натиск.
– Нет. Я ничего не буду делать, – твердо сказал он.
– Это твой последний шанс.
– Забери его себе. Мне от тебя ничего не нужно.
Алик понимал, что рискует жизнью, но сдаваться не собирался. Может, и не прочь он был уехать куда-нибудь с Катькой в глушь, в тишину, но уж лучше умереть, чем убить друга. И без того грехов полная душа... Да и не будет у него счастья с Катькой. Рано или поздно он снова пойдет вразнос. А возможно, черт снова дернет его взяться за старое.
– Уговаривать я тебя не стану, – сказал Касатон с таким выражением лица, с каким судья подписывает смертный приговор.
– И не надо.
– Тогда – прощай.
Вор повернулся к нему спиной, за ним дернулся и один из телохранителей. Но второй остался на месте и повел рукой к лацкану пиджака. Там, под полой, у него пистолет. Приговор будет исполнен на месте.
Но выстрел грянул еще до того, как законник взялся за ручку двери. Алик изумленно глянул на Катьку, на револьвер, который вывалился у нее из руки.
Касатон дернулся, будто наступил на оголенный высоковольтный провод, с застывающим выражением изумления на лице попытался повернуться к Алику, но не устоял на ногах и, раскинув руки, безжизненно рухнул на пол. К тому времени его «телок» уже успел достать ствол.
Алик понял, что шансов у них с Катькой нет. До револьвера ему не дотянуться, против двух стволов не устоять. Но он смог схватить Катьку за руку, притянуть к себе.
– Сейчас будет тишина, – сказал он, прижав ее голову к своей груди.
– Мы будем там вместе? – дрожащим голосом спросила она.
– Навеки...
Он хотел еще добавить, что вместе они будут навеки, как она сама того желала. Но телохранитель выстрелил ему в голову, и яркая вспышка вырвала его душу из тела и швырнула в гудящий тоннель, по которому за ним тут же устремилась и Катька...
