Никита Филатов - Мышеловка капитана Виноградова
— Это достойно.
— Это профессионально, товарищ генерал.
— Владимир Александрович, еще кофе? — Иванов сделал предлагающий жест рукой и повернулся к начальнику Главка. — Когда к нам обратились «моряки», кое-какой информацией мы уже располагали. Знали, что длительное время высшие эшелоны межрегиональной преступности страны принимают меры к организации надежного, постоянно действующего канала для транспортировки через границу в обоих направлениях наркотиков, валюты, антиквариата, оружия… ну и тому подобного. Наши и, видимо, их аналитики отмечают, что в условиях форсированной интеграции отечественной преступности в «мировое сообщество», существующие нелегальные и полулегальные бреши в таможенном, пограничном и гебешном контроле уже не в состоянии обеспечить необходимый объем и интенсивность теневого товаропотока. Связи на уровне частных контактов с отдельными сотрудниками спецслужб, как правило, малонадежны и непродолжительны.
— Да, я читал ваш обзор.
— Так вот. Имеются определенные основания полагать, что они приняли кардинальное решение — взять под контроль полностью, комплексно, один из приграничных транспортных узлов…
— Что, на корню всех скупить? С потрохами?
— Ну это, пожалуй, нереально. Да и не обязательно. Мы с Виноградовым тут помудрили немного с компьютером применительно к Морскому вокзалу, в деле есть распечатка… Получается, что для надежной — с вероятностью срыва, близкой к нулю, — переправки из страны стокилограммового ящика запрещенного груза необходимо задействовать всего семь человек. В их числе включены и работники Пассажирского управления, и таможенники, и работники других служб. Чуть больше людей должно быть привлечено к обеспечению ввоза аналогичного груза — там есть нюансы.
— А характер груза имеет значение?
— Только в случае с наркотиками — надо учитывать еще и временное блокирование таможенных собачек. Но наиболее сложная задача — нелегальный переход границы находящимся в розыске лицом по поддельным документам.
— Это тоже возможно?
— Вполне.
— И все-таки… Я вот смотрел на ваши распечатки… А разве не проще преступникам прямо — купить или еще как-нибудь вербануть, скажем, начальника Управления, начальника таможни и командира пограничников? Они же своих подчиненных контролируют…
— Но товарищ генерал! — вскинулся было Виноградов, однако, перехватив взывающий к снисхождению взгляд Иванова, сбавил тон. — Как вы себе это представляете? Ну раз он даст, к примеру, команду пропустить ящик без досмотра… Ну два. Ну три. А на четвертый раз трепанутся где-нибудь по пьяни об этом его подчиненные или сразу стукнут куда следует. Да мало ли чего! Вдруг просто заболеет — что же тогда, закрывать лавочку?
— Все, сдаюсь! Убедили. — Начальник Главка поднял руку, но Виноградова уже сложно было остановить.
— Да вам любой разведчик скажет: уборщица в министерстве или стрелочник с полустанка в агентурном плане не менее ценны, чем какой-нибудь «папашка» с высшей формой допуска! Их же хрен вычислишь, да и заменить легче…
— Ладно, я же сказал — убедили. — Генерал повернулся к Иванову. — Но почему вы решили, что для своих целей они избрали именно Морской вокзал?
— Во-первых, мы не исключали и другие варианты — работа по тем направлениям тоже ведется. Во-вторых…
— Товарищ генерал, вы, вообще, дело читали? — Виноградов чувствовал, что сбивается на недопустимый тон, но терпение его было уже на исходе.
— …во-вторых, совокупность данных наружного наблюдения, использования специальных технических средств, сообщения ряда источников позволяют в качестве приоритетного направления работы выделить именно эту сферу морских пассажирских перевозок, оперативно обслуживаемую подразделением капитана Виноградова. — Начальник ОРБ сделал вид, что не заметил бестактности молодого коллеги. — Мы пришли к этому выводу в феврале, тогда же ваш, товарищ генерал, предшественник санкционировал план мероприятий по «Кроту».
2
Рэкет — любая деятельность, легальная или нелегальная, где главным рычагом является страх.
Майкл КоллинзНа долю секунды опережая протянутую руку, отсвечивающие хромом и дымчатым стеклом створки двери тихо и плавно разошлись в стороны.
«Отвык, отвык… — с грустью подумал мужчина. — Совсем дикий стал».
Прежде чем шагнуть в уютное тепло залитого электрическим светом холла, он непроизвольно оглянулся: вдали, на противоположном конце заляпанной грязными лужами площади, одиноко разворачивался в сторону метро полупустой троллейбус.
— Вы, простите… — симпатичная, чуть полноватая блондинка лет сорока с пластиковым значком «Сервис-бюро» близоруко сощурила усталые глаза, — Игорь? Господи — вы?
— Я, Елена Викторовна. Я. — Мужчина облокотился было о стойку, но почти сразу же откачнулся назад, застеснявшись мокрого брезента куртки. — Вот — вернулся…
— Неужели уже… Как время-то летит!
— Для кого как, Елена Викторовна.
— Ох, простите…
— Да пустое. Вы-то что? Все в порядке?
— Знаете! — Елена Викторовна стремилась загладить допущенную, по ее мнению, бестактность. — Пойдемте чай пить. К нам. Сейчас из девочек никого нет — спокойно и поговорим.
Она закрыла потрепанный, старорежимный гроссбух, заперла его в один из многочисленных ящиков. Из другого ящика возникла и была воздвигнута над стойкой картонная таблица. «Извините, пауза пятнадцать минут» — вежливо информировался посетитель на русском и английском языках.
Поднимаясь по широкой, благородных пропорций лестнице, Игорь Чистяков — в прошлом чемпион республики и необремененный служебными заботами работник Пассажирского управления, или, попросту говоря, «откинувшийся», — поймал на себе тяжелый, внимательный взгляд. Плотно опершись на мраморное ограждение уродливыми из-за набитых суставов руками, идущих внизу хмуро рассматривал здоровенный милицейский сержант. Чистяков обратил внимание на его щетинистую челюсть и ломаные уши, а уже затем — на непривычную, виденную только по телевизору форму.
— ОМОН?
— Нет, Игорь. — Елена Викторовна демонстративно взяла Чистякова под руку. — Вы же помните Виноградова… Ну вот — одел своих милиционеров какими-то путями в омоновскую форму, заставил Пароходство закупить в Германии рации…
— О-го! — не удержался он от восклицания.
Елена Викторовна удивленно подняла брови, не понимая, почему проблемы материально-технического обеспечения милиции так глубоко тронули ее спутника, но, проследив за взглядом Чистякова, улыбнулась:
— Да-да, видите — и до нас донесся ветер перемен.
Медный образ Вождя, насаженный на уродливый штырь и долгое время венчавший собой декоративное убранство холла, исчез. Его сменил старинный герб города, скрещенные якоря которого на Морском вокзале были несравненно уместнее.
— Недурно!
— Ах, Игорь, милый! В этом ли суть…
…Дата и время появления Чистякова на Морском вокзале были избраны людьми, готовившими операцию «Крот», неслучайно.
Изменили график работы Елены Викторовны Рахметовой — женщины одинокой и жалостливой, любившей посплетничать и когда-то немного влюбленной в двухметрового красавца — инструктора по физкультуре Управления… Организовали «окно» в приходах судов — при больших массах иностранных пассажиров всегда повышается активность оперативных работников и постовых милиционеров, кроме того, на сотрудниц «Сервис-бюро» обрушивается поток неотложных и непредсказуемых забот…
Главная заповедь профессионала: случайность — всего лишь непознанная закономерность.
— Спасибо, Елена Викторовна, голубушка! — Под хороший разговор Игорь Чистяков допивал уже третью чашку бурого, замутненного малиновым вареньем чая. — Пойду я.
— Куда же вы пойдете, Игорь? — Рахметьевой так не хотелось отпускать усталого, много пережившего, но такого чуткого и внимательного мужчину. Тот, давнишний — он был слишком удачлив и избалован судьбой и женщинами, чтобы снизойти до какой-то разведенки, но теперь… Два года заключения явно пошли ему на пользу — хотя, конечно, нехорошо так говорить, но… — Ведь у вас здесь никого?
— Ничего, не беспокойтесь. Не пропаду.
— Так! — Елена Викторовна была решительна и серьезна. Она искренне — или почти искренне — считала, что руководствуется лишь принципами милосердия и товарищеской взаимовыручки. — Вот ключи — у меня двухкомнатная квартира, там помоетесь с дороги, отдохнете…
— Мне неудобно… — Чистякову стоило труда не рассмеяться. Слишком идеально все соответствовало десятки раз обкатанному с Виноградовым сценарию — вплоть до реплик.
— Чепуха! Поезжайте прямо сейчас — я освобожусь к восьми… Мама до конца месяца в санатории, а Алеша уже полгода служит — карточку прислал, там увидите — на серванте.
