Владимир Чванов - Сенсаций не будет
– Мне твоей заботы, Шамиль, не нужно. У самого голова.
Шамиль внимательно посмотрел на него.
– Вспомни «Уран». Может быть, и разберемся, что к чему. A! Милиция и так, наверное, ищет.
Генка понял, на что намекал Шамиль. Он два раза ходил с ребятами к кинотеатру «Уран» – отнимать у незнакомых мальчишек деньги. Получалось просто и легко.
Громко смеясь, они окружали чужого паренька, дружески похлопывая по спине, обнимали и вытаскивали из карманов деньги и авторучки. Это Шамиль здорово придумал!
Кто из взрослых прохожих заподозрит недоброе? Знакомого, видно, встретили. Только смеяться надо погромче да толкаться. Все сойдет гладко.
Денег попадалось немного, к тому же половину брал себе Шамиль – «за консультацию и передачу опыта». За авторучки он ругал, ломал их и выбрасывал: «С ними попасться можно».
– Ты, Шамиль, меня «Ураном» не пугай, – сказал Генка. – Я деньги не отнимал. Стоял только.
– Вот этого «только» и достаточно, мой хороший, – пропел Шамиль. – В этом деле ты соучастник. А соучастник отвечает на равных. Брал, не брал – не важно. Главное, что были вместе. Хватит, чтоб срок схлопотать. А насчет обиды забудь…
Шамиль стоял под боковым навесом у цирка и разговаривал с дядей Петей Червонцем, взрослым вором, получившим такую кличку потому, что его уже осуждали на десять лет.
– Парень-то верный? – спросил Червонец, пряча сигарету в кулак.
– Хлопец что надо.
– А пойдет?
– Я с ним пойду, – ответил Шамиль.
– Смотри не промахнись.
Дядя Петя явно нервничал. А нервничать было из-за чего.
Два дня назад на одном из складов дядя Петя с грузчиками украл тонну кровельного железа. Спрятать пришлось в ненадежном месте, и теперь следовало все железо перевезти за город.
Для этого дяде Пете нужны были путевые листы на грузовую машину. Их он решил украсть на автобазе, что у Минаевского рынка. Сложность задуманной операции заключалась в том, что листы хранились в железном ящике, который и решили незаметно вынести из конторы.
Сам дядя Петя лезть в контору боялся: не хотел получать второй «червонец». Он убедил Шамиля, что путевые листы – дело плевое, не по его масштабам. Шамиль же получит свою долю. С кем он поделится, Червонца не волнует. А Шамиль решил поделиться с Крюком.
– Ну, я пойду потихоньку, – сказал Червонец, – буду ждать в ресторане «Нарва». Договаривайся и топай ко мне. Там обмозгуем еще раз.
Когда Генка подошел к условленному месту, Шамиль стоял один, подняв воротник пальто.
– Что задержался?
– Философа учили. Стойкий парень.
– Кончай эти драки. Они доведут. За хулиганку посадят. Пора настоящим делом заняться.
– Каким еще делом?
– Не спеши. Завтра утречком забегай, подъедем к ребятам в Рощу, там и поговорим. В Марьиной роще народ попроще…
Утром Генка проснулся сразу. В голубом небе ярко светило солнце. Наскоро перекусив и схватив портфель с учебниками, Генка выбежал из дому, но в школу не пошел. Сразу – к Шамилю.
Шамиль расщедрился: поехали на такси до Шереметевской улицы и скоро уже были в Марьиной роще. Расплатившись, свернули в один из проездов и проходными дворами подошли к одноэтажному деревянному дому. Их встретили трое парней.
В прокуренной комнате с розовыми грязными обоями было душно. Старший – лет двадцати, с золотым зубом и латунным перстнем на безымянном пальце. Второй – помоложе, крепкий и высокий, с острым взглядом и резким голосом, у него была черная, ровно подстриженная челка. И самый младший – Сынок.
– Знакомьтесь: вот это и есть Крюк, – сказал Шамиль.
– Слышали, – сказал старший.
Генка с Шамилем уселись на старый диван. «Это Серый, самый главный в Роще. Его здесь все ценят, – шепнул Шамиль. – Человек правильный. Не робеет».
– Ну что, Цыпа, порядок не будем нарушать? – спросил Серый второго парня. – Беги за водкой. По случаю знакомства.
И он протянул деньги.
Генка пить отказался. Ребята посмеялись, но настаивать не стали. Не хочешь, не надо. Насильно – не наш закон. У нас все по доброй воле. Здесь каждый хозяин.
Серый взял с комода колоду карт.
– Метнем, что ли? Ты во что умеешь? – спросил он Генку.
– В очко!
Все рассмеялись.
– Ну и в «дурака», конечно? – весело спросил Серый.
– И в дурака, – подтвердил Генка.
– Будем в очко, – сказал Шамиль.
Ребята достали деньги. Но Генка к столу не сел – денег не было.
– Я не буду – денег нет, – объяснил Генка. И тогда Шамиль дал ему пятерку:
– Играй!
В игре Генке везло. Зато Цыпа проиграл много и злился. Банк метал Сынок. Цыпа решился.
– Беру банк, – сказал он хриплым голосом.
– Давай – давай, – сказал Серый. – Может, в люди выйдешь.
Но и на этот раз Цыпе не повезло – перебрал.
– Гони монету, – потребовал Серый. Но денег у Цыпы не оказалось. Больше всех кричал Сынок:
– Не по закону! Своих обманываешь, Цыпа. Шайбочек нет, а идешь ва-банк.
Серый хмуро и долго смотрел на Цыпу.
– Да что вы, не верите, что ли? Отдам из доли. Дело сработаем – и отдам, – стараясь быть спокойным, проговорил Цыпа.
– Дело делом, а закон законом. В картишках нет братишек. За обман сам знаешь, что бывает, – кричал Сынок.
Серый велел Генке забрать выигранные деньги.
– Выиграл честно – бери. Проиграл – отдавать бы пришлось. Так что не раздумывай.
Цыпа сидел в сторонке.
– Доли у тебя не будет, Цыпа, на дело не возьмем, – сказал Шамиль. – Пойду я с Генкой. Ты как, Крюк, не возражаешь?
– Смотря что за дело.
– Дело – пустяк. Не опасное. Гараж здесь один есть. Пролезть в форточку, открыть окно – и вся работа, – объяснил Шамиль. – Там ящик железный, небольшой. Подашь его мне.
– Ну как, Шамиль? Сумеет он, не из пугливых? – спросил Серый, пристально глядя на Генку.
Генка ждал, что ответит Шамиль. Что он скажет о нем?
– Да что вы, ребята? Я в Крюке уверен, как в себе.
– Ну что, Крюк? – спросил Серый. – Согласен? Ждем у Минаевского вечером. В девять. Я сам приду туда.
В девять были на месте. Сыпал мелкий холодный дождь. Погода испортилась. Постояли, покурили.
– Давай, Шамиль, топай, – сказал Серый. – За Крюком смотри. Ждать будем на троллейбусной остановке. Ящик спрячьте на Лазаревском кладбище. Там и расколотим его.
Почему Генка согласился идти на это дело? Что заставило его в той прокуренной комнате с грязными обоями и просиженным, бугристым диваном так быстро согласиться пойти на кражу?
Он почувствовал тогда, что после этого будет на равных с самим Шамилем. Он войдет в мир его друзей, где все на равных, где превыше всего ценят честность и справедливость в отношениях с друзьями.
Перед уходом из дому, когда уже стемнело, в душе его что-то дрогнуло. Стало жалко маму. Она только что пришла с работы и стояла на кухне у плиты, жарила на большой сковородке картошку.
Что будет с матерью, если он попадется?
– Ну я пошел, погуляю с ребятами.
– Поешь сначала!
– Да я не хочу. После!
Шамиль шел первым. За ним, шагах в двадцати, прижимаясь к домам, Генка.
Огляделись. Вот и контора гаража. В переулке пусто и темно. Только одно окно освещено, да во дворе у забора, где стояли машины, на столбах качались под ветром фонари.
– Пойдем посмотрим, – шепнул Шамиль. В палисаднике остановились.
– Нагнись, – попросил Шамиль.
Взобравшись на Генкину спину, он долго смотрел в освещенное окно.
– Быстрее… Тяжело, – прошептал Генка.
– Подожди… Мужики какие-то разговаривают там. Придется обождать. Пусть разойдутся.
Спрятались в кустах. Ждали минут тридцать. Свет в конторе все еще горел, и сторож не отходил от ворот.
– Срывается дело. Придется отложить, – решил Шамиль. – А жаль. Что Серому сказать, не знаю. Опять разорется, собака.
– А что орать? – спросил Генка. – Серый не дурак. Поймет.
– Поймет, жди. Заставит сидеть здесь хоть до утра. Я его знаю! – буркнул Шамиль.
– Если до утра, пусть сам и сидит, – сказал Генка. – Я дома должен быть.
– Раз так, пойдем, – обрадовался Шамиль. – Скажем, что срывается, да и ты не можешь. Моей вины здесь нет, я готов хоть до утра.
Серый и Цыпа ждали их в условленном месте. Шамиль подошел к ним один. Поговорив о чем-то, он кивком позвал Генку.
– Ну что, Крюк, рассказывай, почему не вышло? – угрожающе спросил Серый.
Генка начал объяснять. Серый накинулся на Шамиля:
– У тебя всегда причины. То народу много, то народу мало, то светло, то темно. Видно, ты, Шамиль, юлишь. На словах король, а деле сявка. Да и этого притащил, – Серый показал на Генку, – тоже не лучше тебя. Маменькин сынок.
Цыпа только ехидно хмыкнул.
– Зря ты, Серый. Дело не во мне. Я что? Я хоть до утра, – залебезил Шамиль. – Это Крюк не может, а я в форточку просто не пролезу.
Генке стало обидно. Получалось, что все срывается из-за него.
– Ну что ж, Шамиль, придется работать завтра. А сейчас, чтоб вечер не пропал… – Серый огляделся. – Вон там в беседке сидит пижон с девчонкой. Попроси у него часы на память, да и в сумочке пошарь заодно…
