Альберт Байкалов - Мания величия
– На себя!
– Вижу, ты непонятливый. – Матвей протянул руку, вынул из ящика скотч и канцелярский нож. Встав на одно колено, ловко заклеил бандиту рот: – Это чтобы не кричал.
С этими словами он взял его за плечи, легко перевернул на спину, зажал кончик мизинца пассатижами и сломал по первую фалангу. На пол из носа бандита с шумом вылетели сопли:
– М-мм!
Матвей вернул его в исходное положение.
Лицо Туркмена в корне изменилось. Глаза вылезли из орбит, ноздри раздулись так, что в них можно было вставить сразу два пальца, а на лбу вздулась и почернела вена. Сам он стал пунцовый от напряжения.
– Извини, наркоз будет, только когда дойду до яиц, – пообещал Матвей. – Я из мужской солидарности сначала тебя по башке двину, чтобы ты выключился, а потом их отрежу.
– М-мм! – замычал Туркмен, яростно кивая головой.
Матвей взял за уголок скотча и рванул. Из глаз бандита брызнули слезы:
– Вильцын! Вильцын нас отправил!
– Кто такой? – поморщился от крика Матвей.
– Начальник службы безопасности «Сарсара»…
– Так, – протянул Матвей. – Куда твои дружки могли отвезти Марту?
– Не знаю!
– Ответ неверный. – Матвей наклонился, чтобы снова заклеить ему рот, однако бандит вывернулся и быстро затараторил: – Правда, не знаю!
– Тогда хотя бы предположение, – разглядывая пассатижи, сказал Матвей.
– Да ты ненормальный! – сквозь слезы завыл Туркмен. – Кто тебе сказал, что она у нас?
– Как кто? – Матвей выпрямился. – А разве нет?
– Сам подумай, разве мы знали, что все так обернется? – Он выжидающе уставился Матвею в глаза.
– Действительно! – Матвей ударил себя по лбу ладошкой. – Идиот!
Какой резон бандитам был хватать Марту? Ведь они понятия не имели, какой будет итог его разговора с Дымовым.
– Мы просто видели, как она пошла на работу, – в подтверждение его мыслям облегченно вздохнул Туркмен.
Кляня себя за то, что сразу не позвонил в поликлинику, Матвей бросился к телефону. Торопливо набрав номер ее сотового, приложил трубку к уху. Однако Марта не отвечала. Он позвонил в регистратуру.
– Вы не могли бы позвать к телефону Сомову Марту? – едва на том конце ответили, спросил он.
– Мужчина, мы вам что…
– Очень надо!
– Извините, но это не входит в мои обязанности. – Женщина отключилась.
Размышляя, как поступить, Матвей оглядел зал. В первую очередь нужно было точно узнать, что с Мартой. Вполне возможно, что она просто оставила телефон в кабинете и вышла. Если все же бандиты заехали за ней, то придется искать с ними контакт. Это он будет делать через Туркмена. Теперь бандита нужно сделать послушным и лишить всякой возможности бежать. По пути Матвей расспросит его обо всех деталях дела, в которое они с Мартой ввязались.
Матвей отправился на лоджию. Когда не было времени идти в спортзал, он занимался здесь. Раздвижной скамейки, нескольких гантелей со съемными блинами и короткой штанги с французским грифом хватало, чтобы не разрыхлеть. Он взял гирю весом тридцать два килограмма и направился обратно в ванну.
– Ты меня не пугай! – попытался улыбнуться покусанными губами Туркмен.
– Я не пугаю, ты сам боишься. – Матвей поставил гирю рядом с парнем.
– Что, спортом будем заниматься? – проблеял Туркмен, теряя от страха рассудок. Он чувствовал приближение чего-то ужасного, но не мог понять чего, и от этого становилось еще страшнее.
Матвей бесцеремонно перевернул его на живот, развязал узел на ремне и освободил руки. Туркмен едва успел перевести дыхание, как Матвей взял его запястье правой руки и ловко примотал к рукояти гири.
– Я не хотел к тебе идти, – быстро стал рассказывать Туркмен. – Вильцын сказал, что тогда самого закопает. Ему человека убить, что два пальца…
Вполуха слушая его рассказ, Матвей взял левую руку бандита и осмотрел поврежденный мизинец. Он увеличился в несколько раз и посинел.
– Это мелочи, – по-своему поняв его действие, попытался успокоить его Туркмен.
– Я знаю, – кивнул Матвей и прижал его ладонь к лежащему на полу резиновому коврику.
– Больно! – всхлипнул Туркмен, еще не подозревая, что его ждет.
Не обращая внимания на его стоны, Матвей взял в правую руку молоток и четырьмя мощными и точными ударами окончательно привел конечность бандита в непригодное к использованию состояние, перебив оставшиеся пальцы. От рева Туркмена Матвей даже зажмурился. Он это предвидел, но не решился заклеивать рот. Из-за скотча бедняга может порвать себе носоглотку…
Спустя полчаса Матвей вышел из подъезда. Придерживая массивную металлическую дверь, дождался, когда следом выйдет Туркмен. Бледный, как мел, бандит сгибался под тяжестью хозяйственной сумки. Держа левую руку в кармане, он поплелся к автостоянке. Если приглядеться, то можно было заметить, что запястье бедняги обвязано веревкой, другой конец которой спускается в сумку.
– Зачем руку калечить надо было? – прогнусавил он, забравшись на заднее сиденье и поставив свой багаж на колени.
– Это чтобы у тебя не было соблазна этими шаловливыми пальчиками развязаться и сбежать, – пояснил очевидное Матвей и повернул ключ в замке зажигания.
* * *Стараясь не касаться закопченных стен, Вильцын спустился по захламленной лестнице и остановился перед массивными металлическими дверями. Шедший сзади Праздник проскользнул между ним и стенкой:
– Сейчас.
Перебрав висевшие на брелоке ключи, помощник открыл замок и потянул за ручку. Издав звук, похожий на вздох какого-то монстра, двери открылись. Праздник протиснулся в образовавшийся проем первым и щелкнул выключателем. Несколько раз мигнув, под низким потолком загудела и зажглась лампа дневного света, осветив установленные вдоль стен стеллажи. Их полки были завалены самым разным хозяйственным инструментом и материалом. Ближе к дверям стоял уборочный инвентарь. На бетонном полу под метлами и лопатами для уборки снега образовалась лужа талой воды.
– Знаешь, что я подумал? – глядя на нее, сокрушенно вздохнул Вильцын.
Праздник проследил за его взглядом:
– Надо забрать ключи у дворника?
– Не угадал, – покачал он головой. – Кто-то должен сюда ходить, чтобы не вызвать никаких подозрений. Просто пришла мне в голову мысль, что порядок в стране начинается вот с такой вот лопаты в подвале… Чтобы дворник, прежде чем занести инструмент в тепло, очищал его от снега, ему тоже хозяин нужен.
Праздник подошел к стеллажу напротив двери. На нем стояло несколько банок с краской и коробка с гвоздями. Он сунул руку за небольшую канистру с грунтовкой, щелкнул задвижкой и потянул за полку. Вся конструкция отъехала в сторону. Задняя стенка закрепленного на шарнирах стеллажа выполняла функцию дверей. За ними тоже было небольшое помещение. Шагнув через порог, Вильцын скривился. На установленных вдоль стен полках, которые когда-то служили для хранения продуктов неприкосновенного запаса, лежали и сидели его «крысы», как он про себя называл набранных в разное время для черных дел бойцов. Одетые в униформу сотрудников коммунальных служб, Дым, Гиббон и Сыч числились в компании обычными сторожами на расположенных в дальнем Подмосковье складах. Там они никогда не были и даже смутно не могли представить территорию, которую якобы охраняли. Четвертый член этой небольшой и мобильной группы, Туркмен, отсутствовал. При появлении босса все встали. При этом от его внимания не ускользнуло, что, по крайней мере, двоим из них это далось с трудом. Дым и Сыч морщились от боли и прятали взгляд. Но Вильцын был уверен, их страдания преувеличены страхом за невыполненную работу. По этой же причине они избегали смотреть в глаза. «Крысы» прошли сюда, воспользовавшись подземным переходом, который закрывался шлюзовой дверью. Весом в полтонны, с колесом запирающего механизма посередине, она была установлена еще во времена «холодной войны». Каждый раз, оказываясь здесь, Вильцын ловил себя на мысли, что, глядя на нее, начинает испытывать странный трепет. Она отрезала не только внешний мир от подземного, с его переходами, канализационными коллекторами, тоннелями и колодцами. Это были настоящие врата ада. Он уже и со счету сбился, сколько они на пару с Праздником отправили через них в вечность неугодных людей. Ведь из начинающегося сразу за ними коридора можно было попасть как наверх, к свету, так и в самые потаенные уголки подземной Москвы, где человеческий труп за считаные дни растаскивали по кусочкам крысы…
– Рассказывайте. – Вильцын прошел и сел на стоявшую у стены скамейку.
– Я пришел под видом опера, – заговорил глухим голосом Дым, глядя куда-то в угол.
– В глаза смотри! – перебил его Вильцын.
– Я пришел к Матросу под видом полицейского, – уставившись в лицо, повторился Дым. – Он ничего не заподозрил.
– Что еще за матрос? – Вильцын вопросительно уставился на Праздника.
– Это они так Кораблева между собой называют, – догадался тот. – Кораблев, корабль, матрос…
