Татьяна Гармаш-Роффе - 13 способов ненавидеть
Арбат шумел, как всегда, праздным гулом людских голосов, и это было хорошо. Вокруг ходили нормальные люди. Кошмар от погружения в Интернет стал понемногу отпускать его...
И вдруг он увидел Бенедикта. Тот даже не прятался. Он сидел на ступеньке возле какого-то магазина, подставив лицо еще теплому солнцу.
Алексею было до такой степени неприятно его видеть, что он чуть не повернул обратно. Но тут же спохватился и, упрекнув себя в малодушии, продолжил свой путь по улице. Когда до Бенедикта оставалось несколько шагов, тот приоткрыл свои чайные глаза, посмотрел на детектива и послал ему двумя пальцами воздушный поцелуй. После чего снова закрыл глаза и подставил лицо солнцу...
С трудом удержавшись от желания вмазать по этому пухлому рту, по ярким, чувственным губам, Алексей свернул в переулок. Прогулка была испорчена. "Привет от маньяка" завис в воздухе, как издевательский восклицательный знак...
Второй рабочий день подходил к концу, а у Алексея не было даже идеи. Даже махонькой зацепки не было. У него имелись подходы в ЗИЦ, Зональный информационный центр МВД, где хранится информация обо всех преступлениях в Москве, но надо же знать, что там искать... ЧТО?
Весь вечер он соображал. Точной статистикой он не располагал, но знал, что, по официальным данным, в Москве за прошлый год было совершено примерно 1300 убийств. Раскрываемость порядка семидесяти процентов – то есть где-то около четырехсот остались безнаказанными. Теперь, известно, что среди жертв большинство – женщины. Так что из этой цифры отнимем примерно половину, которая приходится на мужчин и детей...
Далее, незамужние, – отнимем наугад еще половину. Итого, цифра должна быть где-то в районе пятидесяти. Это очень, очень много... Что можно еще отнять от этой цифры? Пожалуй, убийства с изнасилованиями. Как следовало из прочитанных материалов, у маньяков почти всегда имелись проблемы с потенцией. "Почти" не покрывает все случаи, конечно, но Алексей рискнул: ведь Бенедикт настаивал на том, что почерк у него разный... Кроме того, нужно отмести убийства на бытовой почве. Раскрываемость у них высокая, большинство совершаются по пьяни, и убийц берут тепленькими. Но какая-то доля остается нераскрытой. Поэтому нужно исключить убийства, совершенные «домашними» орудиями преступлений: табуреткой, бутылкой, скалкой, кухонным ножом и так далее.
Останется число в районе тридцати, среди которых нужно найти двенадцать...
Правда, еще порядка тысячи человек в год пропадает без вести – неужто искать среди них? С этим он ни за что не справится за тридцать дней...
Кроме того, существует энное количество случаев, по которым милиция отказалась от возбуждения дела, чтобы статистику не портить...
Однако, если исходить из логики его заказчика, он вряд ли предложил бы детективу искать среди несостоявшихся дел и ненайденных трупов. Это выходило за правила игры. Тщеславие убийцы состояло именно в том, что его до сих пор не поймали! Но если его никто не ловит, то и гордиться нечем! Так что его знак должен быть среди той тридцатки, которую он примерно вычислил, – непременно должен быть!
И, значит, он есть в ЗИЦ!
4 октября
Можно было бы и по телефону объяснить, но Алексей предпочел договориться со старой приятельницей об ужине в ресторане прямо сегодня же вечером. Он никогда толком не знал, как нужно платить за любезности. Как измерить свою благодарность? Как определить цену услуги? В каких единицах должна быть выражена его признательность? Букетом цветов? Коробкой конфет? Бутылкой ликера? Приглашением на ужин? Или лучше единица будет денежной?
С Тамарой – девушкой не самого юного возраста, но зато при самом главном, самом ценном компьютере МВД – система мер и весов была уже давно установлена: ужин в хорошем ресторане ее вполне устраивал. Вкупе с некоторым количеством задушевных излияний и восклицаний, должных приземлиться на жилетку детектива. Он-де понимающий и тонкий. А они все козлы. И только он может понять, – но при этом он не нужен, а "козел" понять женскую душу категорически не способен, – но он-то как раз и нужен...
В этом сплетении женских эмоций Кис изрядно поднаторел за последние годы. И если бы требовался от него честный совет, то он мог быть только таким: гони его к чертям собачьим, Тамара (Маша, Наташа)!
Но Тамара (Маша, Наташа) хотела отнюдь не такого совета. Не хотела она его гнать к чертям собачьим. Она хотела его приручить. Его, неприручимого.
Девушки всех возрастов хотели чуда. И он с этим смирился постепенно, научился обходиться какими-то гладкими и бессмысленными словами, которые, к его непомерному удивлению, действовали на них, подобно заклинаниям шамана. Они уходили просветленные, с надеждой смотря в свое безнадежное будущее и с трепетной благодарностью "отличному мужику и настоящему другу", Алексею Кисанову, который самым неведомым образом им эту надежду подарил.
Вера как-то объяснила: "На самом деле никто ни к кому не приходит за советом. Приходят за эмоциональной разрядкой. Разрядившись в вашу жилетку, человек чувствует себя обновленным. Такой энергетический обмен: он вам своих "крокодилов" сбрасывает (помните старый анекдот?), а у вас получает подпитку. И с новыми силами бросается решать свои проблемы, даже если они неразрешимы..."
С Тамарой детектив давно ладил, еще со времен своей работы на Петровке, и за долгие годы приятельства скопил в себе компактный террикон ее откровений. В последние годы он обращался к ней редко и по пустякам, что всегда завершалось приглашением на ужин. Но на этот раз он был решительно настроен Тамаре заплатить: речь шла уже не о мелкой услуге, а о работе, о сверхурочном времени, если угодно. И теперь мучился, как лучше сказать ей об этом: боялся, что откажется от денег.
Первый акт – рассказ Тамары о личной жизни – уже подходил к концу, как, впрочем, и ужин. Он заказал для нее десерт и шампанское – она была большой почитательницей этого напитка, – и тут она проницательно спросила:
– Кис, раз ты меня позвал, значит, у тебя ко мне дело?
Он ломаться не стал и, не вдаваясь в подробности, пояснил, что пытается вычислить маньяка.
– Вот первые параметры поиска, – протянул он листок бумаги Тамаре.
Она кивнула и убрала его в сумочку.
– Когда тебе это надо?
– Вчера.
– Ясно. Постараюсь завтра сделать...
– Спасибо.
Он положил перед Тамарой конверт, в котором находилась сумма, примерно равная ее зарплате. Она взяла конверт, заглянула в него, увидела тысячерублевые купюры и удивилась:
– Для чего это?
– Не "для", а "за". За работу.
– Ты чего, Кис, с дуба рухнул?
– Только не заставляй меня тебя уговаривать, а? Тебе придется потратить личное время. Не знаю, сколько именно, но подозреваю, что твоя помощь мне понадобится не раз...
– Кис, я ж тебе не плачу, когда ты тратишь свое свободное время на выслушивание моих проблем! – хмыкнула Тамара.
Он удивился, по правде говоря. Не ожидал от Тамары такой тонкости: она была простовата, как внешне, так и внутренне, – то, что называется "хорошая девка". Ну примерно как "хороший парень". И не более того. И вдруг такая деликатность... Мало кому приходит в голову ценить чужое время. Он был тронут.
– Видишь ли, подруга, – строгим голосом заговорил он, – если ты будешь заниматься моим делом по дружбе, то я не смогу с тебя требовать. Не смогу тебя подгонять, уточнять и ругать за непонятливость, – он улыбнулся. – А за деньги ты будешь для меня работать – стало быть, я смогу требовать и подгонять!
– Ишь ты! – усмехнулась Тамара. – Требовать он станет! У меня и без тебя знаешь сколько требователен на загривке сидят? Будьте нате, только поспешай!
Вдруг усмешка исчезла с ее лица. Она посмотрела ему в глаза:
– Что, Кис, это для тебя так важно? Алексей кивнул.
– Ну, давай тогда зарплату, – согласилась Тамара. – Будешь требовать, черт с тобой! Я хоть ботинки сыну новые куплю, да еще для себя останется...
5 октября
У Александры выпал свободный день, а Алексей сегодня был решительно ничем не занят, если не считать занятием ожидание звонка от Тамары. До их свадьбы оставалось десять дней, и Александра пожелала ввести будущего законного супруга в курс ее приготовлений к торжествам.
Они поехали смотреть выбранный ею ресторан под необычным названием "Эфемериды". Алексей изучил дизайн интерьера, затем список блюд для гостей и, конечно же, все одобрил.
Гостей намечалось немногим более за двадцать: сестра Александры, Ксюша, собиралась прилететь из Франции с мужем, который по интересному совпадению был французским частным детективом и другом Алексея. Собственно, сначала он был другом и коллегой, уж только потом стал Ксюшкиным мужем, так что пальма первенства принадлежала мужской и профессиональной дружбе. Также родители сестер, понятное дело. Еще Серега, друг всей сыщицкой жизни Алексея; затем Ванюшка с девушкой, психолог Вера с мужем... Кроме того, Алекс с Алиной – изумительная история любви, в которой он когда-то принял живейшее участие; Михаил Левиков – не менее изумительная история одного изобретения[4], – и прочие друзья и подруги с обеих сторон.
