Федор Московцев - Избыток целей
Надежда была невысокого роста, фактурная, грудастая, очень симпатичная. По какой-то странной аномалии девушка с выигрышными внешними данными нахваталась культурологических воззрений и погрузилась в углубленное изучение искусства без какой бы то ни было возможности реализовать свои способности на практике (у нее там была скрипка, поэзия, и что-то из фэн-шуя). (подмечено, что чем больше в девушке поэзии, тем менее упорядочена ее половая жизнь, видимо поэзия устраняет блоки, убирает барьеры. Есть категория недалеких девушек, думающих только о том, что творится у них ниже пояса. Так вот про поэтически настроенных дамочек можно сказать, что они даже об этом не думают. То, что ниже пояса, творится силами иного порядка. Круче поэзии может быть только религия – та вообще творит чудеса раскрепощения, девки залетают даже от святого духа). И как обидно порой бывает за таких девушек, особенно когда включишь телевизор и видишь, какие крокодилы прорываются на экран. Какая-то теле-кунсткамера, генетическая лотерея.
У Нади имелось базовое педагогическое образование, и Владимир подумал, почему бы не вызвать ее в Петербург на работу. Они посчитали с братом, и пришли к выводу, что потянут проект. Игорь позвонил Надежде из офиса и сделал приглашение – так, наверное, продюсеры приглашают мировых звезд в Голливуд. Люксовый хостинг, заграничные поездки, все дела.
А возвышенную девушку в одежде бело-голубой цветовой гаммы, символизирующей чистоту образа и прекрасие помыслов, ждало осыпающееся, аварийное заводское здание и общага института сварки на Литовской улице, от вида которой в свое время перекосило даже видавшего виды Афанасия Тишина, и Андрей не счел возможным поселить там своего сотрудника. Обстановка ночлежки на фрикционные движения ну никак не стимулировала.
Вначале все шло прекрасно – Надежда включилась в работу, Владимир с Игорем по очереди ныряли к ней в общагу, устраивали релакс-пати, процесс пошел (им было по барабану, где присунуть, главное значение – кому).
Надежда с трудом, но всё же вникала в незнакомое ей делопроизводство. Оно её не очень-то вдохновляло, и в перерывах между заданиями вместо того, чтобы изучать компьютерные программы и профильную литературу, повышать квалификацию, перегруженная экзистенциальными переживаниями Наденька рассматривала альбом художественных репродукций, пятьсот страниц черно-белой графики – птички, мальчики, силуэты деревьев. Трогательно. Обычно Вероника включала радио Рекорд (в основном забойное техно), но с появлением Надежды в офисе зазвучала эмбиентная музычка, красоту которой сложно оспорить, но обладавшая мощным снотворным эффектом, хоть в аптеке выписывай. Трогательность разливалась по офису океаном умиротворенности, причем какого-то уж внутриутробного свойства: похожую благостность можно заметить на лицах нерожденных младенцев. Равномерный поток тягучих созвучий был записан струнным ансамблем и хором сладкозвучных тетенек, и декорирован атмосферными шумами и похрюкиваньями. Слушатели вгонялись в эйфорическую кому. Кладовщица, грузная женщина с лицом удивленного филина, в массивных очках, когда приходила в офис, засыпала на стуле с чашкой чая в руках, мерно похрапывая в такт доносившимся из колонок похрюкиваньям.
Па-де-труа продолжалось недолго. На второй неделе проект засбоил – Быстровы вдруг резко охладели. Поначалу всем довольный, Владимир стал обнаруживать недостатки в работе Надежды, ворчать, что она тупая курица, не оправдала его надежд. И он закинул удочку, может кто-то из компаньонов возьмет на свой баланс прибывшую иногороднюю девушку (зарплату она конечно получала, но нужно решить вопрос с жильем и прочим). Алексей отвелся сразу, Артур с Андреем тоже не обрадовались формулировке «взять на баланс», тем более после Быстровых. Проигнорировали клич «Трахни грудастую, оцени красоту спелых бидонов!» Надежда всеебущая оказалась не у дел.
И Владимир убедительно попросил Андрея отправить её обратно в Волгоград – печально, но деваха не пропадёт, независимость поэтического разума непременно возьмет верх над любыми неприятными обстоятельствами. Андрей возмутился: «Почему я?!!», тогда Владимир твердо произнес, что это его личная просьба.
Конечно это было чересчур – в субботу в нерабочее время (чтобы не платить за выходные, Быстровы решили не тянуть до понедельника) отпрашиваться у жены, придумывать предлоги, чтобы ехать возиться – ладно бы со своей, а то ведь с чужой бабой. Но он с самого начала позиционировал себя как универсального солдата, готового к любому приказу, которому все равно – что ебать подтаскивать, что ёбанных оттаскивать, и вот теперь эта установка реализовалась в полном смысле слова.
В субботу он поехал утром на Московский вокзал, взял для Надежды билет, затем отправился на Выборгскую сторону.
Надежда удивилась, увидев его – она конечно же ожидала принять кого-то из Быстровых. Не исключено, что удивление продлилось бы недолго и сменилось благосклонностью, и она бы включила симпатичного блондина в число своих друзей-ебарей, но он с ходу огорошил ее известием, что её поезд отходит через шесть часов. Причины – не пройден паспортный контроль заводского отдела охраны (что могло быть правдой – Электро-Балт являлся режимным объектом, там производилась продукция для нужд министерства обороны – аккумуляторы для танков, БТР, военных судов, и сведения о всех, кто проходил на предприятие, отправлялись в специальные отделы УВД). Но в дальнейшем, если звезды встанут правильно, возможно удастся договориться с Министерством обороны.
– Ну ты как, будешь собираться? – спросил Андрей в виде заключения.
– А у меня есть выбор? – переспросила она. – Но почему ОН мне ничего не сказал?
(имелось в виду кто-то из Быстровых)
– ОН срочно вылетел в Берлин, – ответил Андрей так, как научил Игорь.
И принялся туманно излагать, почему такой форс-мажор в плане отъезда – все разъехались или вот-вот должны, фирма уходит в отпуск, завод закрывается на карантин, и так далее.
Проговорив объяснение, Андрей протянул билет, и в этот момент дверь открылась, и в комнату вошел ОН – в этот раз Владимир. На дорожку решил палку бросить. От неожиданности Надежда присела на кровать, пружина которой провисала до пола даже под тяжестью ее хрупкого тела. Вручив вошедшему товарищу билет, Андрей вышел, размышляя, куда же дальше провисать пружине, если на нее приляжет еще и Владимир.
Все-таки Андрею удалось найти вменяемого человека – женщина со стажем, грамотная, которую не испугали заводские условия, и с которой удалось договориться по зарплате. Но она не понравилась Артуру: «Она подозрительно выглядит, у нее на башке черт знает что, а значит и в голове каша». Андрей попытался возразить, – мол, причем тут стрижка и профессиональные навыки, но Артур отрезал: «Мы с ней не сработаемся».
Против такого довода не попрешь. У них сложился специфический закрытый коллектив, и, хоть наймит и не приглашался в соучредители, но ему пришлось бы много чего видеть и слышать. Ненормативная лексика и специфические тёрки злых неуспокоенных мужиков – полбеды. Было множество коммерческих секретов, которые теоретически можно было бы выведать и слить конкурентам, – а как раз на это, по мнению Артура, соискательница с плохой прической была способна.
Собственно, поэтому Ансимовы и Быстровы резко негативно относились к чужакам. Вероника была своя на 100 %, до Экссона она несколько лет проработала в Базис-Стэп вместе с Артуром и Владимиром, поэтому ей доверяли полностью.
Ситуация складывалась тупиковая – помимо того, чтобы просто внушить доверие, соискатель должен убедить работодателей, что будет работать хорошо и долго. Потому что проходной двор на заводе нахуй никому не нужен, учитывая коммерческую тайну и прочие особенности, – например, непозволительно высокий заработок участников, ведь обеспеченными коммерсантами уж очень многие любопытные граждане интересуются. Так что если берут в Экссон, значит берут, и лишние люди тут не нужны.
И, как это часто в последнее время стало происходить, помощь свалилась с неба. Точнее, с «Острова». Ночной клуб «Остров» находился на набережной лейтенанта Шмидта, в один из дней Андрей встретил там мамину подругу, работавшую администратором. Разговорились, она пожурила за то, что Андрей оказывается давно в Питере и ни разу не заглянул в гости, он в оправдание пожаловался на загруженность, частые командировки, прочие сложности, в числе которых нехватка квалифицированных кадров, из-за чего приходится все делать самому. Она будто ждала этих слов, – тут же рекомендовала дальнюю родственницу, которая специально приехала из Казахстана, чтобы заполнить неожиданно появившуюся вакансию в «Острове»; однако, проработав всего два месяца, вынуждена была уволиться из-за «сложностей с начальством».
Андрей сразу сообразил, что это за «сложности», его коллеги тоже не ангелы, но до увольнения из-за специфических сложностей на Экссоне дело не дойдет – все-таки адекватные люди.
