Владимир Колычев - И жизнь моя – вечная игра
– Не надо городить огород, – отрезал Тимофей. – Все равно наемным убийцей не буду.
Он понимал, чего хочет от него Елизар и к чему это может его привести.
– Но ты же был наемником.
– То война была, а здесь другое.
– Что другое? Там убивают, здесь убивают. Там за деньги, здесь за деньги.
– Там в открытом бою, а здесь из-за угла.
– Но все равно же за деньги.
– Там братья-славяне. А здесь братья-бандиты, – усмехнулся Тимофей.
– Во-первых, мы не бандиты, и не надо нас так называть. А во-вторых, мы тоже славяне...
– Демагогия это. Сказал, не буду киллером, значит, не буду.
– И это твое последнее слово?
– Да. Если это тебе не нравится, можешь меня убить.
– Ты не боишься смерти?
– Боюсь. Тишины гробовой боюсь. А умирать не страшно.
– Врешь.
Тимофей молча пожал плечами. Не верит ему бандит, не надо...
– Но если не врешь, то тем лучше для тебя.
Глаза Елизара сверкнули ледяным блеском. Он неторопливо сунул руку под стол, извлек из какого-то тайника пистолет. Передернув затвор, наставил его на гостя. Весь его вид говорил о том, что сейчас прозвучит выстрел. Но Тимофей, не меняясь в лице, слегка прикрыл глаза, чтобы не видеть, как его палец выжмет слабину на спусковом крючке. Он не хотел пугливо вздрогнуть, когда это случится.
Конечно же, в какой-то степени он боялся смерти. Но еще страшнее для него было просить пощады.
Елизар нажал на какую-то кнопку, и в кабинет вошел его телохранитель.
– Степа, возьми подушку, приставь ее к затылку. А то кровь гобелен запачкает...
Теперь Тимофей знал, почему бандитский пахан не выстрелил сразу. Не хотел он портить бархат на стене за его спиной... Что ж, сейчас к его голове приложат подушку, чтобы кровь и серое вещество испачкали только ее. Тогда и прозвучит выстрел... Умирать так умирать. Жаль, Надя останется без присмотра. Но ничего, она обязательно что-нибудь придумает, выкрутится как-нибудь и без него...
– Эй, ты чего, заснул? – тронул его за плечо Елизар.
Тимофей открыл глаза и увидел, что у пахана нет пистолета. Он стоял перед ним и улыбался, в глазах удивление, густо замешанное на восхищении.
– Нет, только собирался.
– Вечным сном?
– Ну да.
– А тебе правда не страшно?
– Есть немного. Но в общем терпимо.
– Ты псих?
– Нет. А что, похоже?
– Я бы не сказал... У тебя железные нервы.
– Я их не вскрывал, не смотрел, из чего они.
– И не дурак... Да, от брата моего тебе благодарность. И от меня тоже.
– Я слышал, твоего брата Захар убил.
– Убил. И закопал. Но я все равно узнал. Хотел отомстить, но было уже поздно. Ты за моего брата отомстил.
– Я за свою сестру спрашивал.
– Все равно. Главное, результат... Захара больше нет. И кодла его сгинула вместе с ним. Но свято место пусто не бывает. Теперь мы его место держим.
– Флаг вам в руки.
– А ты бы не хотел за этот флаг подержаться?
– В смысле?
– А я тебе к себе возьму. Нет, не за деньги убивать... Я тебе по правде скажу, киллеров у нас не уважают... Но ты отказался, потому достоин уважения...
– И кем ты меня к себе возьмешь?
– А бригадиром и возьму. На бригаду тебя поставлю. Я вот думаю парней собрать, самых боевых, вроде тебя. Никаких других задач, только стрелки, разборки...
– Это как?
– Да так... Ты думаешь, я бандит. А нет, я князь. Мелкий пока князь, и княжество у меня пока мелкое. И дружина у меня должна быть. Боевая. Захара уже нет, но есть еще Ждан. Тоже мелкий князь. И у него тоже свое удельное княжество. Первомайский район города. У меня дружина, у него дружина. Если что не так, дружина на дружину, в чистом поле, в честном бою... Понимаешь?
– Мелкий князь, говоришь, – задумался Тимофей.
– А ты думаешь, что-то изменилось с древних времен? Сильные люди всегда стремились к власти. Чтобы земли свои, чтобы власть железная. А этого всего без боя не возьмешь. Как в Средние века было? Мелкие княжества, мелкие князьки. Один другого сожрал, затем еще одного, затем еще. Был мелким князьком, стал удельным, затем великим, а там и царем себя объявил. Как баронства в графства объединялись? Силой. А как графства в герцогства? Тоже силой! И так дальше, до большого государства. Великобритания, Франция, Германия, наконец...
– Да, но у нас есть государство. Россия.
– Государство есть, а власть слабая. Потому все тянут одеяла на себя. Потому и беспредел везде творится... А мы этому беспределу положим конец. На область замахиваться не будем, а Заболонь под себя возьмем. Захара ты уже убрал, и за Жданом дело не станет. Никаких больше мелких князьков, только я, уже не мелкий. А ты от меня по правую руку... Мы же с тобой сильные люди, нам с тобой и рулить...
– А городской глава? А милиция? – в раздумье спросил Тимофей.
– Мэр – слабак, а в ментовке – продажные шкуры. Потому все здесь продается и покупается. Только сильные люди не продаются. Потому и сильные они... В любом случае, выбора у тебя нет. Или с нами, или вообще никак...
– Зачем ты так? – Тимофей укоризненно посмотрел на Елизара.
Не надо было пахану ставить его перед выбором. Он и без того был согласен с ним. Миром действительно правят сильные, а слабые могут только изображать власть. Правильно говорит Елизар, что раньше были удельные князья, что сейчас. Только в Средние века они присоединяли к себе соседние земли на законном, можно сказать, основании. А сейчас бандиты гребут под себя все противозаконно, но опять же, по праву сильного. В то время как слабые сидят дома и жалуются друг другу на бандитский беспредел. А ведь не братва в том, по большому счету, виновата, а слабая власть, которая не в состоянии справиться с ней...
– Мне нужно твое согласие, – Елизар пристально посмотрел на Тимофея.
– Я согласен, – кивнул он.
Бандитом он становиться не хотел. Во всяком случае, таким подонком, каким был Захар. Не хотел убивать невинных и насиловать женщин. Но совсем не обязательно становиться ублюдком без чести и совести. Бывают же благородные бандиты, Робин Гуд, например... А то, что придется убивать, это его не смущало. Ведь убивать придется людей, которые знают, на что идут.
Скорее всего, он делал большую ошибку, принимая предложение Елизара, но он действительно сильный человек. И ему действительно неинтересна жизнь, лишенная риска и боевого азарта...
Глава 5
Город вокруг детинца был затянут черным дымом. Горели дома, горели постройки, во дворах и на улочках лежали мертвые тела. Беда пришла в Заболонь, большая беда. Враг напал на город, случилось то, что рано или поздно должно было случиться. Неспокойна русская земля, неспокойно здесь от алчности удельных князей и наместных бояр...
Тимофей чувствовал за собой вину. Не надо было ему идти войной на Захара. Но что случилось, того назад не воротишь. Взял он меч в руки, забросил за спину колчан с тугим луком и длинными стрелами. Темной ночкой перемахнул через низкий частокол городского острога, затем перелез через более высокую ограду детинца, порешил одинокого стражника, ворвался в гридницу – меч наголо, горячая кровь бьет в голову... Никто не уцелел в тереме, где жили дружинники Захара. В том же тереме Тимофей нашел и свою сестру Власту. Вдоволь поиздевались над ней ратники боярские, унижали ее, как могли. Но за то воздалось им сторицей. Не ушел от возмездия и сам Захар, которого Тимофей застал в опочивальне с Ладой в обнимку...
А потом появился боярин Елизар со своим воинством. Как узнал, что нет больше Захара, так и прискакал. Был у него с Тимофеем долгий разговор. После чего поставил Елизар на Заболонь своего наместника – Федота Печника, а дружину его возглавил Тимофей. Не мог Елизар обойти вниманием героя, в одиночку сумевшего положить конец своеволию развратного Захара и его непутевого воинства.
Но не только Елизар хотел занять Заболонь. Свои виды на обезглавленные владения имел другой соседний боярин. Ждан пытался договориться с Елизаром миром – поделить заболонские земли пополам, но, получив отказ, навалился на город всей своей ратью. Еще привел за собой сборное войско из холопов своих. Десятка два конных латников и пять-шесть дюжин из подневольного сословия. А у Тимофея под рукой всего восемь ратников из дружины Елизара. Хорошо, вовремя получил он сигнал об опасности, вовремя завел горожан за стены боярской крепости. И в ополчении у него не меньше полусотни охотников, крестьян и ремесленников. Кто-то из лука горазд стрелять, кто-то топором может рубить, а кто-то вилами готов сражаться с врагом.
– Что делать будем, друже? – спросил Федот.
Как и Тимофей, он был закован в броню – «железная рубаха», нагрудник, боевые перчатки, шлем с кольчужной сеткой, овальный щит с медной бляхой посредине. Он был могуч телом, владел мечом, но еще никогда не приходилось ему оборонять крепости. В набегах участвовал, а под осадой никогда не стоял. Зато Тимофей в свое время полной ложкой хлебнул такой радости. Богатый у него боевой опыт, и воин он сильный – не зря Елизар обласкал его своей милостью. Вернее, сейчас ему приходилось доказывать, что не зря.
