Владимир Колычев - Постой, паровоз!
– Это на что ты намекаешь? – пристально посмотрела на него Наташа.
– А на то, что и ты молодая и не замужем. И очень красивая.
– Замуж меня взять хочешь? – ухмыльнулась она. – Да я от разрыва сердца умру, если во сне замуж за мента выйду.
– Это ты так говоришь, потому что пока еще по ту сторону баррикад находишься. Начнешь работать на социалистический закон и станешь нашей.
– И не мечтай!
– Поживем – увидим.
Наташа вспомнила секретаря райкома ВЛКСМ, который разговаривал с ней как с будущей комсомолкой. А у нее роскошные волосы до плеч, губы накрашены, юбка короткая, туфли на высоком каблуке. Он ей там что-то про демократический централизм с идейным вдохновением втирал, а сам на ее ножки похотливо пялился. Можно сказать, изнасиловал ее глазами. И этот что-то там ей про социалистическую законность несет, а сам уже раздел ее взглядом. Осталось только в позу поставить да свою женилку в ход пустить. Козел ментовской! Хрен ему что обломится! А насчет сотрудничества надо думать. Не так все просто, чтобы взять да отказаться. Если Черняк у ментов под колпаком, то рано или поздно мышеловка закроется не только за ним, но и за теми, кто вокруг него. А Наташа не хотела садиться в тюрьму…
3Она сама передала Черняку весточку, что хочет встретиться с ним. В тот же день он пригласил ее к себе в кабинет.
Время – час пополудни, Наташа думала, что вор угостит ее обедом. Но он даже не спросил, хочет она есть или нет.
– Ну и чего тебе надо? – спросил он, с каким-то непонятным ехидством всматриваясь в ее глаза.
– Пожаловаться тебе хотела.
– На таксиста? – спросил Черняк.
Вопрос ввел ее в шоковое состояние.
– Ты откуда знаешь? – потрясенно вытаращилась на него Наташа.
– Знаю, – презрительно усмехнулся вор. – Я все знаю. И то, что мента у себя принимала…
Это был удар ниже пояса. И надо же было ей вчера тащить Шипилова к себе домой! Понимала же, что Черняк мог послать к ней своих людей, чтобы поймать ее с поличным в постели с Зиновием. Выследили же ее менты, и Черняк мог выследить. Не зря же она дала вчера Зиновию отбой. А вот с Шипиловым прокололась…
– Или скажешь, не было мента? – вор смотрел на нее так, как будто видел насквозь и ее саму, и ее мысли.
Надо было выкручиваться. И спасти ее сейчас могла только правда. Вернее, полуправда.
– Был мент. Потому и пришла, – через силу улыбнулась она.
– А таксист? Ты же на него пришла жаловаться.
– Не на него. На мента. Поверь, мне сейчас не до какого-то там таксиста…
– Хочешь, чтобы я тебе поверил? Ну, говори, что ты там хотела сказать? Может, и поверю.
– Менты сети на тебя ставят. Вот что я хотела тебе сказать…
– Сети? На меня? – крепко задумался вор. – Это интересно. Кто к тебе вчера приходил?
– Шипилов его фамилия. Капитан из уголовного розыска. Он меня по одному делу привлечь пытался, да ты у Виконта можешь спросить, он в курсе.
– Спросим. И что этому менту от тебя было нужно?
– Он хочет, чтобы я стучала на тебя. Не на ту нарвался!
– Прямо уж не на ту! – пронзительно посмотрел на нее вор. – А может, и на ту, а?! На чем он тебя спалил, а?
– Ну, сказал, что я лохов под интерес развожу. Менты все знают, они давно пасут нас. Под тебя роют. А я так, шушера для них…
– Шушера. Мелкая рыбешка. Мелкую рыбешку насаживают на крючок, чтобы поймать крупную. Значит, на ментовку решила поработать?
Наташе казалось, что Черняк видит ее насквозь. А если так, то он знает, что она дала согласие Шипилову. И неважно, что при этом решила сливать ему пустую информацию о законнике…
– Да нет же, нет! – в ужасе мотнула она головой.
Если Черняк обвинит ее в предательстве, то сегодня же ее труп будет покоиться на дне реки. Камень на шею, и с моста. Но ведь она хочет жить.
– Я ему сказала, что согласна работать. Говорила, а сама думала, что завтра же расскажу тебе. Вот я и пришла…
– А таксист?
– Плевать я хотела на какого-то там таксиста!
– Но ты же на него жаловаться приходила? А что? Я убиваю таксиста, а ты стук-стук своему красноперу…
– Я же сказала тебе, на мента пришла жаловаться!
– А что я могу сделать твоему менту? Завалить его? Так за него вышку дадут, а мне это надо?
– Не надо валить. Я хотела, чтобы ты знал, зачем он приходил.
– Что ж, теперь я точно знаю, что ты наседка.
В голосе Черняка звучал смертный приговор. Наташа в ужасе схватилась за голову. Она не знала, как переубедить вора. Да и не было в том смысла. Он своего мнения уже не изменит.
– Да, Натаха, не думал я, что ты такая курва.
– Но это же не так!
– Так или не так, убивать я тебя не буду. Живи, работай на ментов. Только говорить им будешь то, что я тебе скажу. Да ты и знать-то ничего не будешь про мои дела.
– Я… Я все сделаю так, как ты скажешь…
– Ну вот и ладненько.
– Бильярд закрывать надо. Шипилов знает про него.
– Не надо закрывать, – в раздумье покачал головой Черняк. – Тогда менты решат, что и мы знаем об их закидонах. Или от тебя узнают, а?
– Нет! Можешь на меня положиться!
– А что, неплохая идея, – паскудно ухмыльнулся вор.
Он «положился» на нее прямо в кабинете. Разложил тут же на столе и… В нем было столько извращенной злости и похоти, что Наташа не выходила от него, а выползала…
Глава 5
На Зиновия тошно было смотреть. Расклеился, нюни распустил. Не мужик, а тряпка…
– Наташа, что случилось? Ты меня разлюбила?
Как бы не расплакался, сосунок.
– А кто тебе сказал, что я тебя любила?
– Ну как же…
– Слушай, когда же ты наконец мужчиной станешь!
Сейчас до Зиновия дошло, что его жалкий вид вызывает у нее отвращение. Нахмурился, закусил губу и молча направился к столу. Знал, что игра на бильярде придает ему мужественности, потому и взялся за кий.
Будет играть. Пока Наташа сама к нему не подойдет. А надо подойти, надо сказать, что между ними все кончено. Ее жизнь и без того на волоске висит, чтобы рисковать головой из-за какого-то сопляка…
Но к ней самой подошли. Это был Мотыль, воровская «шестерка».
– Пошли. Черняк кличет.
Сказал он это с такой небрежностью, как будто Наташа была прокаженной. А ведь она действительно прокаженная. Из-за проклятого мента! Была бы возможность, задушила бы эту сволочь!
Черняк ждал ее в своем кабинете. Снова ничего не предложил – как будто ему было западло есть с ней с одного стола. Даже сесть не позволил. А она была не в том положении, чтобы своевольничать. Прошло ее время. Черняк относится к ней так, как будто она опущенная…
– Узнавали про твоего дружка, – свысока и с презрительной насмешкой сказал он. – Голимый мент, скажу тебе. Под меня копает, чтобы выслужиться.
– Что я должна ему сказать?
– Что ты сука конченая. Короче, силы за ним никакой нет. Сам по себе этот мусор… Жить хочешь?
– Да.
– Тогда тебе придется загладить свою вину.
– Нет за мной никакой вины. Но что скажешь, то и сделаю.
– Сделаешь. Никуда ты от меня не денешься. Сделаешь, будешь жить. Нет, тебя саму сделают.
Насиловать он ее после разговора не стал. Но уж лучше выть под ним от боли, чем делать то, к чему он ее принудил…
2Зиновий играл без настроения. Не было куража, не было желания заработать деньги. А зачем они ему нужны, если Наташа отвернулась от него? Она уже не хочет, чтобы он ее любил, чтобы приходил к ней по ночам. Без нее не то что играть – жить нет смысла…
Погруженный в мрачные думы, он не заметил, как сложил в лузу четыре шара подряд и тем самым сделал партию. А ведь он должен был изображать неумеху перед заезжим простачком.
– Эй, что ты делаешь? – услышал он над ухом тихий женский голос.
Это была Наташа. Мало того, что все это время она находилась где-то рядом, она еще следила за игрой. А он этого даже не заметил…
– Извини, задумался, – через силу улыбнулся он.
– Ты кому это говоришь? – взглядом показывая на терпилу за его спиной, шепотом спросила она. – С ним надо говорить. Скажи, что это чудо для тебя.
– Чудо для меня – это ты!
– Ну, хватит, – поморщилась она.
И вдруг сменила гнев на милость.
– Успокойся, возьми себя в руки. А как освободишься, приходи ко мне. Буду ждать.
– Правда? – восторженно просиял Зиновий.
– Еще раз говорю, возьми себя в руки! – сказала она.
Помахала ему ручкой и скрылась за дверью.
– Подруга твоя? – спросил соперник по игре.
Это был грузный мужчина с сильным, но не всегда точным ударом.
– Ну, можно сказать, да, – кивнул Зиновий. – Сегодня познакомился.
– Красивая.
– Не то слово. Ради нее старался, ради нее партию сделал. Ушла, как теперь играть буду, не знаю.
Зиновий научился врать, научился оставлять своих жертв с носом. Он стал аферистом, он стал преступником, но его это мало волновало. Главное, что Наташа снова любит его. Главное, что эту ночь он проведет с ней…
– А деньги? Ставка – двадцать рублей. Ради них и старайся! – насмешливо посмотрел на него толстяк.
