Петр Северцев - Ариозо хакера
Мы снова оказались на ее узкой жесткой кровати. Надины руки прижимали меня, гладили, забирались под рубашку. Я не отставал, лаская ее лицо, шею, руки, плечи, покрывая поцелуями грудь, нежно впиваясь в затвердевшие бледно-розовые соски небольших упругих грудей.
Когда мы раздели друг друга, Надя попыталась сдернуть с кровати покрывало, но я помешал ей, скользнув ладонью по ее животу и лобку дальше, в манящую жаркую влажность. Она глубоко вздохнула, взяла мой член обеими руками, потянула к себе — я не смог сопротивляться.
Каким-то чудом наше слияние не завершилось бурно и быстро. Мы ныряли в звенящую, стонущую стихию восторга и желания, выныривали, на миг застывали, снова погружались в сладостную пучину. Наконец наши горящие тела судорожно выгнулись, словно желая прикипеть друг к другу, и меня всего пронзила долгая, сладкая красно-желтая вспышка…
Потом мы лежали без сил. Потом одевались, снова пили джин…
А потом, увы, пошли в прихожую. Я успел на ходу разглядеть на мониторе найденные строчки электронного послания и улыбнулся, весь еще во власти недавнего восторга.
Циник скажет: ничего удивительного, длительное воздержание плюс только что пережитая опасность — вот вам и «небывалый душевный подъем».
Наплевать. Нам было хорошо с моей Надеждой.
На пороге мы попрощались, поцеловались, и она шепнула: «Счастливо добраться». — «Спасибо», — ответил я, выходя за дверь.
Всю дорогу я ошарашенно повторял загодя посланные мне Приятелем строчки — на этот раз без имени автора:
НЕБЕСА ЗАСИНЕЛИ.
КОЕ-ГДЕ ПЛАМЕНЕЕТ ЛИСТВА.
ХРИЗАНТЕМЫ НЕСУ
ЖЕНЩИНЕ
С ГЛАЗАМИ, КАК КРЫЛЬЯ ПТИЦЫ.
IF желаете продолжения GOTO 4
Hit any key to continue…
4
mortal.exe
До дома я добирался в сумерках.
Темень и дождь разогнали прохожих. Я въехал в арку, развернулся, пристроился под окнами своей квартиры и заглушил мотор.
Дождь лил вовсю. Захотелось побыстрее очутиться под крышей. Я торопливо запер машину, но тут какая-то особенно пронырливая капля умудрилась скатиться мне прямо за шиворот. Невольно дернув плечами, я повертел головой туда-сюда…
И успел заметить три тени, выскользнувшие из-за сарайчика бабы Насти — но больше уже не успел ничего: двое схватили меня за руки. Третий молча мотнул рукой с пистолетом, и меня почти понесли в указанном направлении — к собственной двери.
«Почему не увозят? — вспыхнуло в голове. — Неужели о Приятеле пронюхали?!»
— Открывай, — нарушил молчание «пистолеро», когда мы все вчетвером сгрудились у порога.
— Руки отпустите, ключ достану, — попросил я.
Отпустили мне только правую руку. Нашарив ключ в кармане, я вставил его в замочную скважину и сделал вид, что тщетно пытаюсь повернуть.
На самом деле этот замок отпирал не дверь.
Вполголоса чертыхнувшись и тем самым дав понять сопровождающим, что замок заедает, я отпер второй — настоящий — запор. Потом вернулся к первому, задержал дыхание, резко повернул ключ и рванулся вперед, втянув голову в плечи.
Вырвать левую руку мне удалось, и в тот же миг за моей спиной раздался влажный шум — будто в воду вошел не слишком опытный ныряльщик.
Я мигом захлопнул дверь и дернул потайной рычаг, замаскированный под электророзетку. Снаружи донеслось шипение ядовитого газа, поспешившего вдогонку только что вылившейся на группу захвата концентрированной серной кислоте. Пометавшись во дворе, ослепшая от ожогов и полузадушенная троица беспорядочно покинула поле боя.
Я облегченно вздохнул, но тут же вскрикнул: едкая жидкость все-таки попала на штаны, и вот теперь намокшая ткань коснулась как раз моей ломаной голени. «Знать бы — утром натянул бы химзащитный костюм, — размышлял я, осторожно стягивая штаны прямо в коридорчике. — Но молодец Сашка, все как надо сделал. Пузырек с меня!»
Дальше начались приятные моменты жизни: ванна, чистое белье, ароматный чай. И, уже готовясь ко сну, я вдруг подумал о том, что не прочь испытать и другие радости бытия…
Поскольку увидеться с представительницами противоположного пола не представлялось, простите за каламбур, возможности, я решил пообщаться с Приятелем.
Тот, после обычного обмена приветствиями, ехидно высветил на экране:
КАКИНОМОТО-НО ХИТОМАРО
В ГЛУХИХ ДАЛЕКИХ ГОРАХ
ФАЗАН ДЛИННОХВОСТЫЙ ДРЕМЛЕТ.
ДОЛОГ ХВОСТ У ФАЗАНА.
ЭТУ ДОЛГУЮ-ДОЛГУЮ НОЧЬ
УЖЕЛИ МНЕ СПАТЬ ОДНОМУ?
И ведь не спросил, гад, выдавать ли и далее на свой «дисплюй» стихи при запуске.
Что ни говори, а поневоле задумываешься иногда о некой одушевленности моей обильной «мозгами» и быстродействующей железяки. Давно ведь замечено, что даже какая-нибудь музейная «двушка» при нажатии на определенные клавиши издает похотливые вопли…
Я испытал острое желание отформатировать умнику «винт», но, как всегда, чувство долга выиграло незримый бой с мелкой мстительностью. Надо ведь отчитаться о проделанной работе и получить дальнейшие ценные указания… «Впрочем, — мысленно усмехнулся я, не переставая „топтать кнопки“, — что он может мне посоветовать, этот спесивый ценитель восточной поэзии? Овладеть ниндзю-цу?»
Ценитель, однако, на сей раз не стал нырять в Сеть. Мне, соответственно, не пришлось продавливать пробел до пола, коротая время за какой-нибудь аркадой. Пожужжав и поморгав немного, Приятель заботливо вывел на монитор:
РЕЗЮМЕ ПРИЧИН УБИЙСТВА: НЕ ИЗМЕНИЛОСЬ.
ПОДОЗРЕВАЕМЫЕ: НЕ ОПРЕДЕЛЕНЫ.
АНАЛИЗ ОПЕРАТИВНОЙ ОБСТАНОВКИ: МОСКОВСКОЕ ВРЕМЯ 22 ЧАСА 47 МИНУТ. РЕЗУЛЬТИРУЮЩАЯ НЕОБХОДИМОСТИ ЭКСТРЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ В БЛИЖАЙШИЕ 10 ЧАСОВ: ОТРИЦАТЕЛЬНАЯ. РЕЗУЛЬТИРУЮЩАЯ НЕОБХОДИМОСТИ ЭКСТРЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ В ПОСЛЕДУЮЩИЕ 12 ЧАСОВ: УМЕРЕННО ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ.
ТЕКУЩАЯ ПЕРСОНАЛЬНАЯ РЕКОМЕНДАЦИЯ: СОН ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬЮ ОКОЛО 8 ЧАСОВ.
СРЕДНЕСРОЧНЫЕ РЕКОМЕНДАЦИИ:
1. ИРИНА ПОРТНОВА. СИТУАЦИЯ В ОКОЛОМУЗЫКАЛЬНЫХ КРУГАХ.
2. ПОВЫСИТЬ БДИТЕЛЬНОСТЬ.
Я не стал донимать Приятеля требованием обосновать и конкретизировать его советы, а приступил сразу к выполнению «текущей персональной рекомендации».
* * *Проснулся я освеженным и даже раньше будильника. Поскольку продовольственная проблема была вчера решена, я не спеша размял кости, помурлыкал под душем вещицу из раннего Маккартни и со вкусом позавтракал. Вкус обеспечили красная икра и какие-то мохнатые турецкие сладости.
Итак, она звалась Ириной… Я полистал старую телефонную книжку и набрал домашний номер своей давней подружки.
— Алло, — ответил знакомый голос.
— Ира, здравствуй! — начал я, улыбаясь и прикидывая, узнает ли она меня.
— Ирина только что ушла, — приветливо сообщили мне.
Я мысленно хлопнул себя по лбу: это ее мамаша! У них очень похожие голоса! Как же звать-то ее, а?
— Извините, пожалуйста, это беспокоит Валерий Мареев, старый приятель Ирины. Мне очень нужно с ней встретиться.
— Она собиралась в консерваторию, а потом еще куда-то по работе… точно не скажу.
Поблагодарив, я отключился, торопливо оделся и помчался встречать Иру.
На улице шумел ветер, срывая с деревьев листья, а с прохожих — шляпы. Я топал со всех ног, хоть мне и было рукой подать до консерватории.
Подбежав к месту ожидаемой встречи, я довольно скоро застегнул свой бежевый плащ на все пуговицы и сунул руки в карманы.
По небу неслись низкие темно-серые тучи. Ветер подсушивал остатки вчерашних луж и выдувал из моего бренного тела последние искры тепла. Ира не появлялась.
Чтобы не замерзнуть окончательно, я принялся расхаживать взад-вперед, высматривая Портнову, но вместо моей музыкальной подружки в глаза лезло отражение в окне: мимо консерватории прогуливался очкастый господин в плаще с широченными плечами. Плечи, разумеется, принадлежали не господину, а плащу. Я купил эту тряпку сто лет назад за три копейки и таскаю до сих пор: привык.
Но вот на очередном галсе в поле моего зрения появилась девушка среднего роста с уверенным, даже немного задиристым выражением лица, в черных брюках и такого же цвета плотной куртке, со скрипичным футляром и полиэтиленовым пакетом в руках.
Я зашагал к ней, улыбаясь и непроизвольно раскрыв объятия. Она тоже заметила меня, просияла, раскинула руки, насколько позволила скрипка, заторопилась мне навстречу — и мы обнялись так, что аж дух захватило.
— Ирка, здравствуй, солнце мое!
— Привет, Валера, как я рада тебя видеть! — Она подставляла мне для поцелуя то одну, то другую щеку. — Вспомнил все-таки!
— Я никогда о тебе не забывал, — искренне ответил я.
— Врешь-врешь, — сказала она, едва заметно картавя, и укоризненно изогнула бровь. — По делу ведь отыскал!
— Верно, — сознался я.
