Татьяна Степанова - Улыбка химеры
— Что-нибудь можете сообщить по поводу убийства? — спросил он.
— Я? Нет, вряд ли.
— Ну, какие-нибудь мысли-то у вас есть, может, подозрения?
— Ой, какие тут мысли? Убит старичок Сан Саныч. Надо же, какая неприятность для фирмы.
— И кто, по-вашему, мог это сделать?
— Кто? А если даже это и я?
Глеб Китаев у двери глухо кашлянул. Колосов смотрел на парня — полы пальто свесились до пола, поза — самая расслабленная. Бледное лицо, пустые глаза. Внезапно ему показалось, что у Салютова-младшего что-то не того с мозгами.
— Вы очень легкомысленно об этом говорите, Филипп Валерьевич, — заметил он, — последствий не боитесь?
— А? Последствий? Нет, не боюсь.
— Что ж, мне эту вашу реплику признанием считать или как?
— Не сходи с ума! — тихо и вместе с тем гневно произнес Салютов-старший. — Прекрати валять дурака, мерзавец!
— Вот, смотрите, у папы моего для меня слова другого не найдется, как только мерзавец, — Филипп укоризненно покачал головой. — Ну, если вы эту мою шутку признанием сочтете — что ж, значит, судьба моя такая. Папу вон, пожалуй, Кондрат хватит — такой удар по престижу!
— Ваш отец всего лишь советует вам более обдуманно относиться к своим словам, — сказал Никита. — А вы вообще чем занимаетесь?
— Ну, иногда марки коллекционирую, иногда коробки спичечные, иногда самолетики клею.
— А, увлекающаяся натура, это хорошо, — похвалил Никита невозмутимо. — И пальто крутое, и бобер — глаз не оторвать. А в баре, значит, весь вечер пиво пили с этим, ну, который, как его... Центурион? А, нет — Легионер... Ну, а туалет посещали в вестибюле с пива-то?
— Нет, знаете ли, терпел. Так, что чуть из глаз не полилось.
— Значит, с восьми до девяти вечера в туалет вы не ходили? — Нет.
— Припомните, пожалуйста, очень вас прошу. — Нет.
— А ваш швейцар только что нам сказал, что видел вас выходящим оттуда примерно в этот самый промежуток времени.
— Такие вопросы, мне кажется, следует задавать уже в присутствии адвоката, — тревожно заявил Китаев.
— Да это не вопросы, а констатация факта. Вы же сами слышали, что сказал этот ваш Песков, — возразил Колосов.
— Валерий Викторович, да что же вы молчите, — Китаев повысил голос, — не чувствуете, куда дело клонится?
Но Салютов-старший не проронил ни слова.
— Ну что же, Филипп Валерьевич. Как быть-то нам? Я жду, — напомнил Никита.
— Песков, наверное, ошибся. Дальтоник! — Филипп хмыкнул. — Я в туалет не заходил. Или же нет... Конечно, я забыл, ходил! Что мне там в баре обо... что ли, было? Ходил. Или... Нет, нет и нет. Это вчера было. Ну, конечно, вчера! А сегодня — ни-ни, ничего такого. Весь вечер в баре — с другом, с девушкой — да они подтвердят, спросите у...
— У друга Легионера? — хмыкнул Колосов. — А еще у кого? У девушки?
— Эгле подтвердит, — Филипп круто повернулся к отцу.
— Замолчи, заткнись.
Повисла напряженная пауза. Этот новый окрик... Точно удар хлыста. Салютов поднялся из-за стола.
— Прошу вас понять правильно душевное состояние моего сына, — сказал он уже совсем другим, сдержанным тоном, — сегодня у всей нашей семьи тяжелый день... Поймите, сейчас он просто не в себе — они с Игорем, старшим моим сыном, были очень близки, дружны... Он очень сильно переживает, поэтому и несет разную околесицу... И я тоже с трудом держу себя в руках, поэтому, возможно, и срываюсь. Извините меня. — Он положил ладони на скатерть. — А тут еще смерть Тетерина... Филипп, как и я, как и все мы, растерян, взволнован. Он... Он сейчас все вспомнит и объяснит... И скажет правду. Ты заходил в туалет в вестибюле? Видел Тетерина? Отвечай, если не хочешь, чтобы тебя прямо сейчас забрали в милицию из-за твоего идиотизма!
Филипп поднял голову и посмотрел на отца. Что-то в его лице изменилось. Бравада исчезла. Он выглядел очень усталым и бледным. И очень молодым — узкое худое лицо было совсем мальчишеским.
— Да, заходил, — ответил он тихо, — из бара. И Тетерина видел. Он сидел за своей стойкой в курительной, решал кроссворд. После туалета я поднялся сюда, ко мне подошел Равиль, наш шофер, сказал мне, что вы все здесь, ждете меня.
Салютов кивал, словно давая понять Колосову, что так оно и было, сын говорит правду.
— Время было около девяти, когда я послал сказать сыну, что мы его ждем, или без четверти девять, — заметил Салютов.
— Ну вот и чудненько, вот все и выяснили, — Никита забрал со стола пистолет Пескова, развернул салфетку, еще раз проверил предохранитель и сунул оружие в карман кожаной куртки, — а то столько ненужных нервов, споры какие-то! Можно было сразу коротко и ясно ответить на вопрос.
Он поднялся. Они выжидательно смотрели на него, словно не верили, что он вот так просто все это воспринял. А Китаев явно ждал, что его вот-вот попросят вызвать сюда наверх и менеджера игорного зала Жанну Басманюк.
Но Колесов, казалось, был вполне удовлетворен увиденным и услышанным.
— Насчет пленочек не забудьте, пожалуйста, — напомнил он, — я их прямо сейчас заберу. Однако хотелось бы, чтобы кто-то из ваших сотрудников их прокомментировал.
— Я сам могу это сделать, — сказал Китаев.
— Ну и отлично. Спасибо, у меня пока все. — Никита повернулся к Салютову. — Тело мы заберем на вскрытие в морг. Родственникам сообщим.
Салютов поднялся, его сын сидел, облокотившись на стол. Колосову показалось, что, когда они с Китаевым уйдут, этим двоим еще предстоит крупный разговор. Но тут за дверью послышались громкие голоса, топот ног, в дверь постучали, и на пороге возник охранник, а за ним уйма народа — следователь прокуратуры с папкой протоколов, начальник местного отделения милиции и человек шесть оперативников и омоновцев. По их деловито-предприимчивому виду Колосов понял, что проверка документов внизу в игорных залах успешно завершена.
— Старший следователь по особым поручениям Сокольников, — бесцветным голосом отрекомендовалась прокуратура. — Вы владелец заведения? Хорошо, у меня к вам разговор. А вы начальник отдела убийства из главка? У меня и к вам разговор, подождите меня внизу в вестибюле. — Он выдвинул стул, сел за стол и положил перед собой папку. — Итак, вы владелец казино? Должен допросить вас в качестве свидетеля и предупреждаю об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от таковых.
Колосов вежливенько тронул Китаева за рукав: пошли, как там насчет пленок-то?
Уже закрывая за собой дверь, они услышали скрипучий голос Сокольникова и гневный возглас Салютова: «Да какое же вы имеете право? Как это — закрыть казино? До какого еще выяснения? Это же произвол...»
— Ой, нудный тип, — Колосов сочувственно покачал головой, указывая Китаеву глазами на дверь. — Вполне способен прикрыть этот ваш дворец развлечений. Я сам его боюсь. И на вашем месте его бы не раздражал.
Глава 8
ПЛЕНКА
Около часа ночи казино было закрыто. Сколько они ни возмущались, сколько ни возражали, спорили — казино было закрыто. Салютов отдавал себе ясный отчет в том, что значит умышленное убийство в стенах такого заведения, как «Красный мак». Да мало ли было примеров, когда по сходной причине лопались как мыльные пузыри, в считанные недели разорялись и закрывались отлично организованные, приносившие солидные доходы предприятия?
Возьмите, скажем, ресторан «Русское поле» на территории аэровокзала. Он процветал пять лет. Но стоило в один злополучный вечер произойти банальнейшей разборке, в результате которой один из выяснявших отношения был застрелен в упор, а второй ранен в ногу, и ресторан не продержался и месяца.
А ночной клуб «Не рыдай»? Он числился в десятке самых продвинутых и модных в столице до тех пор, пока на закрытой вечеринке охрана не обнаружила в гримерной труп зарезанной девицы, и убийцу тут же схватили, но «Не рыдай» заглох и более уже не возродился.
И правда, кому из солидных посетителей, почетных членов и завсегдатаев клуба, ресторана или казино придутся по вкусу назойливые допросы, обыски, принудительно-добровольное снятие отпечатков пальцев, проверки документов? Кто захочет отдыхать, ужинать, танцевать, играть в рулетку или на «Колесе Фортуны» там, куда вот-вот может нагрянуть милиция, прокуратура, спецназ в масках, с дубинами, положить всех на пол лицом вниз, любого впускать — никого не выпускать?
Салютов понимал все это так же ясно, как и то, что козырная шестерка бьет даже туза. С приездом следователя Сокольникова и опергруппы все в «Красном маке» пошло вверх дном. Мало того, что у посетителей казино проверили документы и взяли отпечатки пальцев, большинство из них еще и снабдили повестками в прокуратуру на допрос!
После всех этих измывательств в первом часу ночи публику выдворили, а следователь Сокольников объявил персоналу казино, Салютову и потрясенному таким произволом Глебу Китаеву, что он получил согласие администрации на временное приостановление лицензии «Красного мака» «до выяснения».
