Татьяна Полякова - Жестокий мир мужчин
— У меня два высших образования, — весело сообщил он. — И неуемная тяга к этому делу. — Парень щелкнул себя пальцем по горлу. — Наследственное. Батя был хронический алкаш, ну и я следом… Значит, тем убийством интересуетесь? — сменил он тему.
— Интересуюсь, — кивнула я. — Отец вам о нем что-нибудь рассказывал?
— Батя, хоть и алкаш, но дураком не был. А также на тот свет не спешил. Поэтому рта не раскрывал. Уже когда его убили, мамаша соседям похвастала, что, мол, батю из-за этого дела пристукнули.
— Ясно. Значит, ваш отец на самом деле ничего не видел, а это все выдумки вашей матери?
— Нет. Батя что-то видел. Но языком не трепал, рассказал только менту, который здесь крутился, следствие вел. Они вот в этой комнате вели задушевную беседу. Мамаша пыталась подслушать, но батя ее шугнул. А когда мент ушел, стал беспокоиться, мол, не свалял ли он дурака, все рассказав, теперь затаскают по судам и все такое. Мамаша опять к нему с расспросами полезла, а он ее отшил: «Не лезь и все, мол, чем меньше знаешь, тем дольше проживешь». Вечером батя пошел в соседский двор в домино играть и назад уже не вернулся. В пять утра возле подъезда его дворник обнаружил с пробитой головой. Вот и вся история.
— Если ваш отец никому не рассказал о том, что увидел в ту ночь, возможно, его убили по другой причине. Пьяная ссора…
— Вы не поняли. Отец все рассказал менту. И через несколько часов был убит.
Видимо, на моем лице слишком явственно отразилось изумление, потому что парень неожиданно расхохотался.
— Что, не верите? — спросил он через пару минут и покачал головой. — Еще бы… А вы знаете, кого здесь расстреляли из автоматов? Троих авторитетов. Кому это было нужно и что такого увидел мой отец? И почему испугался, когда менту все рассказал?
— Кажется, я поняла, что вы имеете в виду, — подумав, кивнула я.
— Такая версия для газеты не подходит? — усмехнулся он.
— Не в этом дело. Просто маловероятно, что убийство было совершено сотрудниками милиции.
— В милиции тоже люди. Причем разные. Собрались единомышленники с автоматами, предъявили документ, вошли, открыли пальбу и избавили город от криминальной верхушки. Неплохо, правда?
— Это вы сами придумали или отец вам все-таки что-то рассказал?
— Отец что-то рассказал менту и поплатился за это жизнью.
— А фамилию этого самого мента вы не запомнили?
— Нет, меня в то время не было в городе, но, как он выглядел, могу сообщить: молодой, высокий, светлые волосы, симпатичный, и улыбка у него хорошая — вот так примерно. Я ведь этим тоже интересовался… Можете съездить к маме, адрес я дам. Только о том убийстве она точно ничего не знает. А вот про мента, возможно, и расскажет чего. Память у старушки железная.
— Вы ведь не думаете всерьез, что вашего отца убил милиционер? — спросила я.
— Батя был, конечно, алкаш и пользу государству приносил мизерную, да и то сомнительно, но и алкашу голову пробивать все-таки не следует. Так что убийца, кто бы он ни был, должен сидеть в тюрьме… Адрес написать?
— Напишите, — кивнула я.
Через пять минут я уже сидела в машине, зачем-то включила «дворники» и наблюдала за ними. Конечно, доверять словам этого парня довольно глупо, в перерывах между запоями он, должно быть, смотрит боевики, а на досуге любит пофантазировать.
И все-таки что-то меня очень беспокоило. Может, Сашка прав, я в самом деле занялась ерундой и это убийство никакого отношения к Илье не имеет? Однако, если уж начала, стоит во всем этом еще покопаться.
Я выехала на проспект и взглянула на данный мне адрес. Улица Первомайская находилась в северном районе, довольно далеко отсюда. Визит я решила отложить Проехав пару кварталов, заметила вывеску ресторана «Славянка» и вспомнила, что не позаботилась об ужине. Конечно, можно перекусить в клубе у Сашки, но сегодня я не расположена встречаться с любимым старшим братом. Вновь взглянула на вывеску. Когда-то мы любили заезжать сюда… Я решительно свернула, нашла место на стоянке и направилась к дубовым дверям, украшенным разноцветными лампочками. Было светло, и иллюминацию еще не включили.
Зал выглядел пустынным, занято всего несколько столов, я села в глубине, неподалеку от эстрады. Тут же подошла официантка и приняла заказ.
Я откинулась на стуле, машинально потянулась за сигаретой, но вовремя одернула себя:
— С сегодняшнего дня бережем здоровье.
Девушка вернулась, расставила передо мной тарелки и с улыбкой пожелала приятного аппетита. Я ела, размышляя о недавнем разговоре, и не сразу заметила Мирона.
— Привет, — сказал он, я повернулась и узрела его по соседству со своим столом.
— Здравствуй, — ответила я без всякой радости. Он взял стул и уселся напротив. Взгляд колючий. Дорогой костюм сидел на нем как седло на корове, а в целом Мирон выглядел паршиво: мальчиком на побегушках, каковым всегда и являлся.
— Зачем пожаловала? — спросил он, я удивилась, пожала плечами и указала на тарелку. Он хохотнул. — Да неужели? Поужинать заехала?
— Почему тебя это удивляет? — не поняла я.
— Потому что это мой ресторан, — хмыкнул он. Что-то новенькое, выходит, я здорово отстала от жизни.
— Я не знала, — посмотрев на него, сказала я. — Хочешь, чтобы я ушла?
— Вовсе нет, — усмехнулся он. — Окажи честь моему заведению.
— Брось паясничать. — Я поморщилась.
— Не могу поверить, что ты оказалась здесь случайно. — Он облокотился на стол и уставился на меня.
— Не можешь, не верь. Ехала мимо, вспомнила, что ужин дома меня не ждет, да и просто никто не ждет, увидела знакомое название и свернула. Если бы знала, кто здесь хозяин, конечно, проехала бы мимо. Извини, я не собиралась мозолить тебе глаза.
— Вот так, значит. А я думал, ты хочешь поговорить.
— О чем? — удивилась я.
— Илья возвращается, тебя это не беспокоит? Теперь усмехнулась я.
— Ты же знаешь, Илья меня бросил. Если он говорит «нет», это надо понимать буквально. Так что… — Я развела руками.
— Как ты думаешь, что он будет делать? Наверное, я здорово вытаращила глаза, потому что Мирон неожиданно смутился.
— Ему здесь ничего не светит, — проронил он поспешно. — Решит все вернуть, наживет неприятности.
— Зря ты мне это говоришь, меня ваши дела не касаются.
Он засмеялся.
— Ты пять лет сидела сиднем, нигде не показываясь, а за две недели до его возвращения вдруг решила вести светский образ жизни?
— Может, мне просто надоело сиднем сидеть, — хохотнула я. — В конце концов, у Ильи своя жизнь, а у меня есть своя. Разве не так?
— Ты его больше не ждешь? — хмыкнул он.
— Жду, — ответила я. — Но это не значит, что он ко мне вернется.
— Пошли его к черту. Не так уж он и хорош, раз позволил упечь себя в тюрьму. Ты красивая баба, и на свете полно мужиков.
— Интересно, — улыбнулась я. — Не себя ли ты предлагаешь?
— А почему бы и нет?
— Действительно, — согласилась я. — Почему бы и нет?
— Говорят, он имеет на тебя большой зуб.
— Серьезно? А причина такой немилости тебе известна?
Мирон засмеялся.
— Он поймал тебя с любовником. Разве нет? Любовничка укокошил, а теперь ждет встречи с тобой.
Я отложила вилку в сторону и посмотрела на него.
— Мирон, сколько лет ты меня знаешь? Скажи, я похожа на женщину, которая наставляет рога своему мужу?
Мирон покачал головой и отвернулся, избегая моего взгляда.
— Тогда не очень понятно, почему Илья тебя бросил, — изрек он через некоторое время.
— Вернется, и узнаю, — пообещала я.
— Если он захочет тебя выслушать, постарайся втолковать Илье, что ему здесь ничего не светит. — Мирон придвинулся поближе и добавил, заглядывая в глаза:
— И дело даже не во мне. Все очень изменилось. Очень. — Он кивнул, вроде бы хотел что-то еще добавить, но вместо этого откинулся на стуле, отвел взгляд и еще раз кивнул
— Спасибо, — немного помолчав, ответила я. — Передам, разумеется, если он захочет меня выслушать, как ты сам только что отметил.
Я поискала глазами официантку, Мирон, сообразив, что я собираюсь расплатиться, хмыкнул и сказал:
— Брось. За счет заведения.
— Спасибо, — еще раз поблагодарила я и поднялась.
Он молча проводил меня до двери, я сказала: «До свидания», он кивнул в ответ и вроде бы порывался что-то сказать, но в последнее мгновение передумал, нахмурился, отрывисто бросил: «Пока» — и вернулся в зал.
Интересно, что он пытался донести до моего сознания, какая такая мысль вертелась у него на языке и почему он не рискнул ее высказать? Для давнего врага он вел себя довольно миролюбиво, и это тоже заставляло задуматься.
Я села в машину и с трудом покинула стоянку, какой-то умник оставил новенький «БМВ» прямо посередине дороги. Я покачала головой и улыбнулась.
Эту «восьмерку» я заметила на светофоре. Пропустив пару машин, она пристроилась позади меня. К дому я ехала не спеша, то и дело поглядывая в зеркало. «Восьмерка» висела на хвосте, изо всех сил стараясь быть незаметной. Навыков слежки у ребят не было, как, впрочем, и у меня навыков ведения следствия — и тут, и там сплошное дилетантство. Я засмеялась, а въезжая во двор, помахала рукой на прощание. «Восьмерка» стремительно набрала скорость и исчезла из поля зрения.
