KnigaRead.com/

Дмитрий Агалаков - Ангел в петле

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Дмитрий Агалаков, "Ангел в петле" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Тем более, были другие перспективы…

В конце августа зайдет к нему школьный приятель — Петька Тимошин. Предложит подзаработать. Не кирпичи таскать, не статейки пописывать и не преподавать. «Фарца, — объяснит Петька. — Прокатился туда-сюда, первый раз на плацкарте, второй — в купейном, третий — в СВ. У меня вакантное место появилось. Не думай, формат надежный. Для собственного кармана. Пару вечеров в ресторане, хорошие девочки, — и за уши не оттянешь! Разочек-другой вместе скатаем, а потом сам. Мне процент. Я себе на этом деле кооперативную квартирку смастерил».

«Начальный капитал нужен, еще как нужен!» — размышлял Савинов. — Через пару-тройку лет деньги станут залогом успеха его предприятия. Свобода-то не за горами. Вся Россия — одно Гуляй-поле. Тогда, в первой жизни, его покоробило от такого предложения. Обиделся даже. Ненавидел он торгашей! Да и страшновато было, если честно. Барахлишко, левые деньги. А где и доллары — страх-то какой! Все это казалось чем-то полукриминальным, недостойным. Пугало. Жить все время точно в тени. В другом мире, не иначе. Вот наивные были люди! Даже те, что уже не в первый раз мотались по городам за своим интересом. Тряслись над десятком джинсов и нейлоновыми колготками. Не за горами время, когда политики государство свое будут распродавать, как дачные участки.

— А ведь думал — не согласишься, — довольный, уже на пороге усмехнулся Петька Тимошин. — Наудачу зашел!

Матери объяснил: работа по коммерческой части, с командировками. Все лучше, чем балбесам преподавать. Им история век не сдалась.

— Кому не сдалась, а кому сдалась, — вздохнув, ответила мать. — Молодежь-то разная, Дима.

— Лет через двадцать треть этой молодежи с бутылкой засыпать будет, — неожиданно прорвало его. — Еще одна треть — с иглы не слазить. А третьей части, последней, кто бабки будет заколачивать, история и подавно не пригодится. Они будут свою историю сочинять, — он усмехнулся, — и еще какую историю!

— С какой такой «иглы»? Что за «бабки»? — Мать сокрушенно покачала головой. — Это все тот случай тебя испортил. Несчастье то, когда ты оземь шлепнулся. С Мариной расстался. Точно все в тебе перевернулось…

Но он только усмехнулся: думайте, как хотите! Не вылепить им больше из него неудачника. В этот раз все должно сложиться так, как он задумал! За его спиной стоял Принц, и была в этом особая и незыблемая гарантия. Проскочит он в эту лазейку, пусть мышиную, никого вперед не пропустит!

— А время-то, Петька, будет интересное, — говорил Савинов своему компаньону. — Такое нарочно не придумаешь. Злое будет время…

— Куда еще злее-то? От коммунистов и так спасенья нету. Только и думают, как за задницу прихватить. Империя зла, блин!

Оба, осоловевшие от «Столичной», под перестук колес возвращались домой в СВ.

— На куриных лапках держится твоя империя, — беззаботно усмехнулся Савинов. — Это я тебе говорю по секрету, как коммерсант коммерсанту. Как коллега. Тыква это гнилая, а не империя зла. Через пятнадцать лет станем мы сырьевым рынком, страной третьего мира. Производить ничего не будем. Только торговать. Представляешь? — все торгуют! Как мы с тобой. Ха! Вся страна. Только не своим, а китайским и турецким. — Закусывая шпротами, Савинов рассмеялся. — И полное падение нравов. Вот сейчас ты продал кассету с «Греческой смоковницей», где тетку с голыми сиськами показывают, всего-то, — доблестная милиция тебя цап — и на долгие годы. А завтра на улицах порнуху будут продавать. Завтра — это уже лет через десять. Эх, обидно им будет, любителям «Смоковницы», этого гимна безгрешности, за решеткой-то, на все это глядючи.

— Ладно заливать-то, — отмахнулся Тимошин, — сказал тоже: порнуху на улицах.

— А что ты думаешь? Да это так, цветочки. Берешь, например, газету, на последней полосе — номера массажных салонов.

— Каких? — нахмурился Петька.

— Массажных, — повторил Савинов. — Бордели, Петр, бордели. Набираешь номер — тебе проституток подгоняют. Все законно. Хочешь — брюнетку доставят, хочешь — блондинку. Можно — маленькую, а можно — секс-бомбу. Желание клиента — закон.

— Чего мелешь? А закон? — Тимошин оглянулся на двери купе. — Ладно, фантаст, брось гнать. Номера в газете! О таком борделе если милиция узнает…

— Да какая к черту милиция! Она с владельцев этих борделей откат будет получать. Как зарплату. Крышевать их будет. Понял? Все легально!

Савинов говорил — водка развязала язык. Не сдержался. «Скоро все изменится, Петька, — говорил он. — На самом деле! Все перевернется с ног на голову. Белое черным станет. И наоборот. Большие люди большие куски отхватят. А то, что от страны останется, на откуп отдадут — хапугам помельче, бандюкам и прочей сволочи…»

Савинов, опрокидывая рюмку за рюмкой, говорил, а Петька хмурился. Даже пить перестал. Начал бледнеть, несмотря на выпитое. Но друг его был на подъеме, жестикулировал. Точно душа из него так и рвалась наружу.

— Куда же тебя несет-то, Дима?..

— По ветру меня несет, по ветру, Петя.

— Ты что ж, диссидент? Не пойму я…

— А хотя бы и так. Пей, дружище, пей.

Они выпили. Тимошин — неуверенно. С опаской. Он глаз не сводил с приятеля.

— Надеюсь, что ты не стукач, — сказал Петька. — А то ваш брат после исторического так в КГБ и норовит…

— Славная конторка. Только тоже гнилая насквозь окажется, как и все остальное. Никакого им дела не будет до государственной безопасности. Дело это для всех последним станет.

— И как тебя за такие мысли из комсомола-то не поперли?

— Пусть попрут, Петя. Пусть. И в партию пусть не примут. Это не беда… — Он нервно рассмеялся. — Шмотки! Тьфу! Скоро первые лица нашего государства будут фарцовать целыми эшелонами танков и баржами с медью. На экспорт. А барыши — в свой собственный карман.

Петька пьяненько отмахнулся:

— Слушай, ты напился совсем. Что несешь-то?

— Знаю, потому и несу, — вяло огрызнулся Савинов.

— Да ну тебя. Знаешь! Чего ты можешь знать? Антиутопия какая-то. Наш формат — держи язык за зубами и пей коньяк. Или «Столичную», — кивнул он на бутылку. — А ты — первые лица государства! Бред какой-то. Не знал я, что ты пьяный — такой. Лишнего тебе употреблять не надо. Загремишь еще с тобой, Дима, по пьяной лавочке. Честное слово…

— Смешно это все, право, — качал головой о своем Савинов. — Ой, как смешно…

— Все, спать буду. Ничего не слышал, ничего не видел. — Петька Тимошин вытянулся на своей лежанке, закрыл глаза. — Бай-бай, Дмитрий Палыч. «Спя-ят уста-алые игру-ушки, — тоненько завыл он, — книжки спя-ят…»

7

И вот уже время заиграло на своей дудочке губительную для власть придержащих мелодию. Выстроившись в ряд, некогда мощные старцы готовы были один за другим ступить в темные воды забвения. Вначале Савинов с интересом наблюдал, как хоронили отца застоя и великого женолюбца «дядю Леню», как уронили его гроб, к ужасу всей страны, как рыдали родственники, готовясь к худшей доле; как в том же направлении, на пушечном лафете, повезли борца за трудовую дисциплину — гэбэшника Андропова. «Гляди-ка, а вот этот — боровичок», — сказала, довязывая носок, мать о следующем генсеке. Савинов не стал ее разубеждать — все увидит сама.

Главное — его жизнь только начиналась…

Он возвращался с товаром из Москвы. Дмитрий Савинов принарядился — коттоновая рубашка, джинсы в обтяжку. Не какие-нибудь «Левис»! Держась за поручни, Савинов смотрел в окно — на убегающие назад леса. Сейчас, ночью, спальный вагон выглядел тишайшим местом. Разве что перестук колес нарушал тишину. Этакий мирно похрапывающий корабль, летящий через безмолвный космос.

Савинов оглянулся на шум открывающейся двери в начале вагона. Проводница. Он махнул ей рукой. Затворив дверь, девушка направилась в его сторону. Ее настроение выдавала походка — она была немного томной, легкой.

— Не спится? — подходя, тихо спросила она.

— Обижаете, Катюша. Я вас жду. Как мы договорились. Армянский коньяк на столе. И закуска тоже. Все готово. — Он улыбнулся. — Надеюсь, вы не передумали компанию мне составить?

Девушка поймала его взгляд:

— Нет.

Он открыл дверь купе.

— Тогда — прошу.

Оглядев убранный яствами столик, Катюша села на пустующую полку.

— Хорошо, когда едешь один, — сворачивая пробку, сладко пропел Савинов. — Можно пригласить гостей, — он уже наливал коньяк в походные стопки. — Посидеть, поговорить по душам.

— И часто вы так по душам говорите?

Круглые колени проводницы приковали внимание Савинова.

— Как правило, мне попадается ответственный работник, который беспощадно храпит после законного пол-литра того же армянского коньяка. Так что сегодняшняя ночь — исключение. — Он поднял свою стопку. — За знакомство? И волнующие последствия? — в последней фразе читался вежливый вопрос, заданный галантным кавалером.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*