Кирилл Казанцев - Очарованная вдова
При этом она нарочито сильно хлопнула дверью, после чего обернулась и с легким шутовским поклоном прокричала:
— Извиняй, я забыла, что это не холодильник.
Дамочка быстро удалилась со стоянки.
— Вот стерва! — пробормотала Аня, тяжело дыша и крепко схватившись за руль.
Эта встреча ее изрядно утомила, еще больше расшатала нервы, и без того находящиеся на пределе. Чтобы успокоиться, она сделала дыхательную гимнастику и лишь затем завела двигатель. Отъезжая, женщина поглядывала в зеркало заднего вида и в боковые окна машины.
Совершенно неожиданно для себя она увидела знакомую мужскую фигуру. Тот самый загадочный незнакомец, на которого она обратила внимание во время похорон, стоял неподалеку и практически в открытую смотрел на маневрирующий джип Тверской.
Женщина снова разволновалась, но приложила все усилия для того, чтобы волнение никак не сказалось на управлении автомобилем. Она вырулила со стоянки и покатила прочь. Анна окончательно утвердилась в мысли, что странный наблюдатель с определенно уголовной внешностью явно имеет отношение ко всем ее неприятностям.
«Удивительно, что эта белобрысая хамка не засветилась возле него», — подумала Тверская, сворачивая на площадь.
10
Вдова не сумела бы сказать, быстро или медленно минули следующие две недели. Ощущение времени у нее сильно притупилось. Да иначе и быть не могло. Ведь женщине изо дня в день приходилось жить подвешенной на нерве! Ни один день из всей вереницы не выдался спокойным. Постоянно что-то происходило. Правда, без такого экстрима, как разлив бензина в ресторане, разрушение части дома родителей или железобетонная плита, сброшенная с крана. В основном ее донимали словесными угрозами и требованиями.
Раз пять Анне дозванивались неизвестные негодяи и напоминали о растущем долге. Причем все звонки были похожи друг на друга схемой своего исполнения.
Женщина отвечала на вызов и обычно слышала приятный мужской голос. Собеседник вежливым тоном справлялся о ее делах и здоровье. Лишь когда она начинала уточнять, кто с ней разговаривает, все резко менялось. Вежливый тон превращался в снисходительный и подчеркнуто издевательский. Ей говорили, что ее дела и уж тем более здоровье могут резко испортиться, если госпожа Тверская не позаботится о выплате долгов покойного мужа.
Никто из этих субъектов никогда не срывался на крик. Они угрожали ей, в общем-то, без особого напряга. Иногда женщине даже казалось, что данные личности получали немыслимое удовольствие, изводя ее. Она что-то отвечала, ссылалась на то, что копии документов не до конца изучены, точно не установлена подлинность подписей Владимира, которыми были скреплены долговые расписки.
Ее почти не слушали, сразу прерывали и говорили:
— Это не наше дело. Авторитетные люди дали вам шанс, так пользуйтесь же им. Но не забывайте, что счетчик продолжает щелкать.
Вдове пришлось снова пообщаться с Самарой. Блондинка периодически названивала ей, продолжая угрожать. Естественно, что те два дня, которые Анна взяла себе на размышление, ничего не дали. Она никак не могла прийти к окончательному решению по поводу требований разбитной дамочки, представившейся любовницей погибшего шансонье.
Евгения, между тем, тоже пока не спешила, не предпринимала каких-то конкретных шагов к тому, чтобы воплотить в жизнь свои угрозы. Однако в словах и поведении она становилась все наглее и развязнее.
После первой и единственной встречи с ней Анна была уверена в том, что блондинка продемонстрировала потолок своей наглости и хамства. Нет, она ошибалась и понимала это всякий раз, когда во время очередного телефонного звонка блондинка вкручивала в разговор новую фамильярность или похабщину. Общим же посылом ее звонков было обещание созвать пресс-конференцию, чтобы предать дело огласке.
— Уж если я дорвусь до микрофона, то выведу твоего почтенного покойного супруга на чистую воду, — заявила она. — Это как же он мог все завещать только тебе, а своего ребенка оставить без копейки?! Я скажу, что он был негодяем, и об этом напишут во всех газетах и журналах. Тогда посмертной репутации твоего муженька придет полный трындец. Все начнут перемывать ему кости. Мол, мало, что он погуливал, так еще и скупердяем оказался. Людишки-то любят, когда развенчивают кумиров. Ну а твой дражайший супруг тем временем будет непрерывно ворочаться в своем гробу от всех этих пересудов. Думаю, что ты такого не хочешь. Если, конечно, не задумала построить электростанцию на могиле своего мужа, вертящегося в гробу. Он в качестве турбины очень даже подошел бы.
Тверской было неприятно выслушивать подобные тирады, но при этом она делала определенные выводы. Ей казалось, что с такой злостью и сарказмом могла говорить лишь по-настоящему обиженная женщина.
Получалась парадоксальная ситуация. Чем больше блондинка наезжала на покойного певца, тем крепче становилась уверенность вдовы в том, что эта наглая девушка не врет. Но, с другой стороны, Аня не могла взять в толк, как Владимир мог иметь интимную связь с такой вот чертовкой, как Евгения Самара. В ней она видела полную противоположность себе.
К хору всех этих персон нежданно-негаданно присоединился Бренер. После той своей пространной речи, произнесенной на поминках и переполненной всевозможными заверениями в дружбе и обещаниями помочь вдове, продюсер вдруг запел совершенно другие песни. В переносном смысле, конечно. Вокальными данными он никогда не обладал, зато имел хорошее зрение, особенно в тех случаях, когда можно было рассмотреть лишнюю копейку для себя.
Вот и сейчас Артем стал буквально третировать вдову, выдвигать достаточно алчные претензии на часть денег покойного шансонье. После всего пережитого Анна даже и не стала удивляться, когда услышала его. Впрочем, это не означало, что ей было приятно сознавать, что выискался еще один претендент на долю в наследстве.
Продюсер старался выглядеть убедительным. Он взывал к справедливости, утверждал, что сделал из Владимира настоящую звезду. Со стороны Артем смотрелся как настырный дятел, который бесконечно долбил в одну и ту же точку. Хотя сама Тверская, в сотый раз выслушивая его просьбы поделиться по-справедливому, сравнивала продюсера с хитрецом, который вознамерился порыбачить в мутной воде.
— Чтобы и рыбку съесть, и на елку не взлезть, — мрачно сыронизировала вдова, окидывая взглядом человечка, кого, по сути дела, можно было преспокойно именовать предателем.
Тучи все сгущались. Генерал Кущенков сообщил Тверской о результатах экспертизы ксерокопий документов по долгам ее покойного мужа. Ничего утешительного он рассказать не сумел. Судя по всему, шансонье действительно был должен огромную сумму денег людям из очень влиятельной организованной преступной группировки.
По крайней мере, графологическая экспертиза определила, что подпись на документах принадлежит именно Владимиру Тверскому. Группировка, как опять-таки поведал Валерий Максимилианович, имела могущественных покровителей в самых высоких эшелонах власти.
— Ты понимаешь, к лидеру этой ОПГ невозможно подобраться, — с отчаянным надрывом в голосе пояснял он Анне. — Он прикрыт наглухо со всех сторон. Мы даже элементарную проверку его экономической деятельности провести не сможем. Все санкции и полномочия будут в один момент аннулированы, стоит нам только рыпнуться, косо посмотреть в его сторону! Особенно печально осознавать тот факт, что даже я при всем своем положении и множестве связей в верхах оказываюсь не в состоянии что-либо сделать. Это неприступная цитадель. Тут можно сломать все зубы, а заодно и челюсть.
Женщина резонно спросила, что же следует делать в сложившейся ситуации. Генерал развел руками и сказал, что лучше всего встретиться с представителем этих бандитов и заявить о согласии выполнить требования, выдвигаемые ими. Он предположил, что бандиты могут пойти на некоторые уступки, если вдова попытается грамотно поторговаться, добиться лучших условий.
— А если ты просто упрешься и будешь их игнорировать, то ничего хорошего из этого не выйдет. — Валерий стал обрисовывать возможную картину развития событий в случае отказа Анны погасить долги мужа. — Да, мы можем предоставить тебе круглосуточную охрану. Но это мало что изменит. Даже если мы встанем вокруг твоего дома в три кольца, эти негодяи все равно найдут способ, позволяющий добраться до тебя. Но начнут-то они наверняка с твоих родственников.
После этого Анна Тверская обратилась за помощью к Резвану Алиеву. Она предположила, что если уж генерал МВД не был в состоянии оградить ее от претензий бандитов, то влиятельный криминальный авторитет, наверное, каким-то образом сможет повлиять на изменение ситуации к лучшему.
При встрече с ним выяснилось, что он ни сном ни духом не ведал ни о каких былых долгах Владимира. Авторитет заявил, что ничего не слышал и о том, что кто-либо из лидеров преступных группировок высказывал претензии на деньги погибшего шансонье. Поэтому, по его словам, экспертиза могла и ошибиться. Тем более что исследованию подвергся не оригинал долгового документа, а ксерокопия.
