Агата Кристи - Том 5
– Слуги бы наверняка знали, – возразил я. – Его лакей.
– А что, если действует целая шайка и лакей – один из них? Что может быть проще! И вероятно, еще кто-то из слуг.
– Но для чего?
– Ага, – сказал мистер Осборн. – Это уже другой вопрос. Не буду излагать вам свою теорию – вы просто посмеетесь над ней. Но судите сами: вот алиби для человека, которому оно может понадобиться. Он бывает где угодно, и никто этого не знает. Его видели разгуливающим по Паддингтону? Немыслимо. Ведь это жертва недуга, живет он за городом; и так далее. – Мистер Осборн замолчал и взглянул на часы: – Сейчас подойдет мой автобус. Мне пора. Я все думаю об этом. Понимаете, я размышляю над тем, смогу ли представить какие-либо доказательства. Решил побывать здесь – времени у меня предостаточно, иной раз скучаю по своему делу, – посмотреть собственными глазами, как говорится, и, называя вещи своими именами, кое-что разнюхать. Не очень-то красивый поступок, скажете вы, – согласен, не очень. Но речь идет о выяснении истины, о поимке преступника... Если бы, к примеру, я увидел, как мистер Винаблз прогуливается потихоньку вокруг дома – дело в шляпе! И еще я подумал: может, они не сразу, как стемнеет, задергивают портьеры – вы, наверное, заметили, все до сих пор помнят призыв: «Электричество – это главное». Свет зажигают, когда уже час прошел, как стало темно. Я подберусь поближе и загляну в дом. А вдруг он расхаживает по библиотеке? И не знает, что за ним подсматривают? С чего бы ему беспокоиться, насколько ему известно, ни у кого на его счет нет подозрений!
– Почему вы так уверены, что в ночь убийства видели именно Винаблза?
– Это был Винаблз! Я знаю! – Осборн вскочил. – Мой автобус подходит. Рад был с вами познакомиться, мистер Истербрук. И у меня на душе теперь легче – объяснил вам, откуда я тут взялся. Вам, наверное, все это кажется глупым.
– Не совсем, – сказал я. – Но вы мне не сообщили, что, по-вашему, Винаблз замышляет.
Мистер Осборн смутился, даже как-то оробел.
– Не смейтесь только, пожалуйста. Все говорят, он богач, но никто толком не знает, откуда деньги. Я вам скажу. Я думаю, он из тех заправил преступного мира, о каких часто пишут. Ну, продумывает, планирует, а его банда все выполняет. Может, это вам покажется глупой выдумкой, но я...
Автобус остановился. Мистер Осборн побежал, боясь опоздать.
Я направился домой в глубокой задумчивости. Мистер Осборн изложил невероятную теорию, но, надо признать, в ней могло быть зерно истины.
Глава 20
РАССКАЗЫВАЕТ МАРК ИСТЕРБРУК
1
На следующее утро я позвонил Джинджер и сказал, что переезжаю завтра в Борнмут.
– Я нашел чудесный маленький отель, называется почему-то «Олений парк». Там есть два незаметных боковых выхода. Я могу легко ускользать незамеченным в Лондон и видеться с вами.
– Лучше не надо, наверное. Но должна сказать, что это было бы здорово. Мне здесь тоскливо одной. Вы себе не представляете, до какой степени. Если вам все же неудобно приехать, я бы смогла улизнуть, и мы бы где-нибудь встретились.
Я вдруг забеспокоился:
– Джинджер! Какой-то у вас голос – не такой, как всегда...
– Да нет, все в порядке. Не волнуйтесь.
– А почему такой голос?
– Просто у меня начинается небольшая ангина, только и всего.
– Джинджер!
– Поймите, Марк, кто угодно может заболеть ангиной. Я, кажется, простудилась. Или подхватила грипп.
– Грипп? Послушайте, скажите правду, что с вами? Вы здоровы или болеете?
– Да не волнуйтесь, все хорошо.
– А почему вы сказали про грипп? Что все-таки с вами?
– Понимаете... Ну, вроде меня как-то всю ломает, и вообще...
– Температура?
– Ну, может, совсем невысокая...
Я сел, и меня охватило страшное, леденящее чувство. Я испугался. И понял: хоть Джинджер ни за что не признается – ей тоже страшно.
Она снова заговорила простуженным голосом:
– Марк, без паники. Прекратите. Для паники нет никаких причин.
– Может, и нет. Но мы должны срочно принять меры. Вызовите своего врача. Сейчас же. Позвоните ему.
– Ладно. Только он будет недоволен, что я его тревожу по пустякам.
– Неважно. Вызовите. И потом звоните мне.
Я положил трубку и долго сидел, уставившись на черный, равнодушный телефон. Только не поддаваться отчаянию. В такое время года повсюду грипп. Может быть, легкая простуда. Доктор посмотрит Джинджер и, наверное, успокоит ее.
Я вспомнил Сибил в павлиньем наряде, расшитом зловещими символами. Повелительный голос Тирзы... Исчирканные мелом половицы, воющую заклинания Беллу, бьющегося у нее в руках петушка...
Вздор, какой вздор... Конечно, суеверный вздор...
Но вот аппарат – я почему-то не мог отделаться от мысли об аппарате. Машина – это уже не суеверие, это наука. Неужели такое возможно – неужели?
Миссис Дейн-Колтроп нашла меня у телефона: я так и не смог встать с места.
– Что произошло? – тотчас спросила она.
Я хотел, чтобы она меня разубедила. Но она не стала разубеждать.
– Дело скверное, – сказала она. – Да, скверное.
– Но это немыслимо, – возразил я. – Разве можно хоть на миг представить себе, будто они действительно навредили?
– А разве нет?
– И вы верите? Неужели вы верите?
– Мой дорогой Марк, – сказала миссис Дейн-Колтроп. – И вы, и Джинджер уже признали эту возможность, иначе вы вели бы себя по-иному.
– Значит, если мы поверили, то весь этот бред – реальная опасность? Реальная, возможная...
– Вы не то чтобы поверили, вы признали, что можно поверить при наличии доказательств.
– Доказательств? Каких?
– Джинджер заболела – это доказательство, – ответила миссис Дейн-Колтроп.
– Почему вы так мрачно на все смотрите? Подумаешь, обычная простуда, ничего серьезного. Почему вы убеждены, что нужно верить в худшее? – Меня вдруг разозлило, как спокойно и невозмутимо она рассуждает.
– Поймите, если дело складывается подобным образом, прятать голову под крыло не следует, а то может стать слишком поздно.
– По-вашему, это шаманство приводит к пагубным результатам?
– Каким-то образом они своего добиваются, – сказала миссис Дейн-Колтроп. – И надо смотреть правде в глаза. В чем-то, почти во всем, они, конечно, шарлатаны. Создают необходимую обстановку, а это для их спектаклей очень важно. Но за шарлатанством прячется нечто, безусловно, опасное.
– Вроде радиоактивных лучей, действующих на расстоянии?
– Наверное. Ведь все время делаются новые открытия, причем порой в них таится страшная угроза. И некоторые плоды новых знаний используются людьми без стыда и совести в собственных целях. А у Тирзы отец был физик, как всем известно.
