Стейн Ривертон - Хамелеон. Смерть явилась в отель. Дама не прочь потанцевать
— Я полагаюсь на вас, — сказала она. — Вы мне нравитесь, и я вам доверяю. Мне нужна ваша помощь, я так несчастна. Но мне не в чем упрекнуть себя.
— Я знаю. Сколько денег вы ему дали?
— Две тысячи крон.
Краг с улыбкой поглядел на Уве.
— Вот мерзавец! — сказал он. — Сними сейчас же шляпу!
Уве снял шляпу. Волосы у него намокли от пота.
— Деньги на стол!
— Это мои деньги. — Уве не шелохнулся.
— Они получены с помощью вымогательства. Этого достаточно, чтобы упрятать тебя в тюрьму.
— Тогда кое-кто попадет туда еще раньше, чем я. У меня тоже есть что рассказать полиции.
— Ты говоришь о господине Гордере?
Уве поднял глаза к потолку.
— Я еще ничего не сказал, — пробормотал он.
— Тогда я тебе скажу, за что ты получил эти деньги. Той ночью в лесу ты видел человека, стрелявшего в окно отеля, и узнал его. Нам ты этого не сказал, потому что решил поживиться на этом деле. Но я сразу понял, что это был господин Гордер.
Лицо Уве исказилось от злобы.
— А если знаете, то зачем спрашиваете?
— Чтобы ты убедился, что твое дело безнадежно, — ответил Краг.
— Быть свидетелем это еще не преступление. Я тут ни при чем. Арестуйте Гордера…
— Сейчас в моих руках оказался ты, и это меня радует, — усмехнулся Краг. — Что ты ночью делал в лесу? Хочешь, чтобы я и это тебе сказал?
Уве презрительно пожал плечами.
— В браконьерстве всегда обвиняют крестьян. Но это еще надо доказать…
— Я не охочусь за браконьерами, — перебил его Краг.
— За кем же тогда? — спросил Уве.
— За фальшивомонетчиками.
Уве явно стало не по себе.
— Хорошо, что ты снял шляпу, теперь мне видно твое лицо, — продолжал Краг. — В лесу ты ждал Эррона. Ведь ты его хорошо знаешь. Ты уже помогал ему. Ну-ка, прикинем, сколько тебе дадут за эту помощь? Думаю, никак не меньше двух лет тюрьмы. Что это ты так побледнел? Ты не был таким бледным, когда считал деньги. Ну, как?
— Не знаю я никакого Эррона! — хрипло воскликнул Уве.
— А почему ты называешь его Эрроном? — насмешливо спросил Краг. — Зови его как-нибудь иначе. У него есть и другое имя.
Уве чертыхнулся.
— В тот вечер ты должен был с ним встретиться. Так? И ты прекрасно знал, что Эррон тоже отправился в лес…
Фру Александра вскочила:
— Надо сейчас же найти моего мужа, — сказала она.
— Пока не поздно. Помогите мне!
Она была очень взволнована.
Краг положил руку ей на плечо.
— Не бойтесь, все в порядке, — сказал он. В коридоре послышались шаги.
44
Перед дверью кабинета кто-то остановился.
— Это мой муж, — сказала фру Александра.
— Вы не ошиблись. Я его жду.
— Но он не один?
Краг кивнул:
— Это мой коллега, доктор Бенедиктссон, он полицейский врач.
Краг внимательно наблюдал за фру Александрой — поняв, что ее муж здесь, она сразу успокоилась. То, чего она боялась, было предотвращено.
— Я вас понимаю, — сказал Краг. — Вы рады, что он не успел уйти в лес. Эррон сейчас там один.
Доктор Бенедиктссон и Гордер вошли в комнату.
— Вам пришлось арестовать господина Гордера? — спросил Краг у своего друга.
— Да, иначе он бы меня не послушался.
Гордер подошел к Крагу:
— На каком основании меня арестовали? — возмущенно спросил он. — Я сейчас же позвоню своему адвокату. Это произвол, нападение…
— Успокойся, это наши друзья, — вмешалась фру Александра.
— Друзья? — удивился Гордер. — Друзья не вторгаются в частные владения…
— Если на глазах полицейского совершается одно покушение на убийство за другим, он может не считаться с частными владениями, — сказал Краг. — Именно они и заставили нас действовать более решительно, чем обычно. Не забывайте, пожалуйста, что вы арестованы за покушение на убийство. Но я уже сказал вашей жене, что хочу помочь вам.
— Я полностью доверяю господину Крагу, дорогой, — сказал фру Александра. — Успокойся и послушай, что он нам предлагает.
Гордер растерянно переводил взгляд с жены на Крага.
— Покушение на убийство! — воскликнул он. — Это неправда. У вас нет свидетелей!
Краг показал на Уве Кузнеца.
— Вот свидетель, — сказал он, — который кстати только что получил от вашей жены за свое молчание две тысячи крон. Это придает вес его показаниям.
Гордер неестественно засмеялся:
— Мало ли что придет в голову истеричной женщине! Этого нельзя принимать во внимание! А ваш свидетель известный браконьер…
— Найдется кое-что и получше, — заметил Краг.
— Не пугайте!
— У меня есть неоспоримая улика.
Гордер только молча взглянул на него.
Краг показал на его ружье.
— Вы стреляли из этого ружья, — сказал он. — К счастью, вы промахнулись. Пуля пролетела мимо головы Эррона, разбила зеркало и застряла в стенке шкафа. Сейчас она лежит у меня в кармане. Правда, точно такое ружье есть и у Эррона, он прячет его в своем футляре для растений. Но глупо думать, будто он сам стрелял в себя. Уверяю вас, я хорошо разбираюсь в судебной практике и этих улик вкупе с остальными обстоятельствами будет достаточно, чтобы привлечь вас к ответственности. К тому же у меня есть еще один свидетель.
— И кто же это? — хрипло прошептал Гордер.
— Эррон. Он сам расскажет суду, почему вы в него стреляли.
Гордер побледнел.
— Неужели вы и в самом деле принимаете меня за низкого убийцу? — прошептал он.
— Нет, конечно, — спокойно ответил Краг.
— Что же вы тогда обо мне думаете?
— А я о вас вообще не думаю. Мне и так все ясно. Я убежден, что вы просто защищали себя.
— Вы хотите сказать, что другой первым выстрелил в него? — усмехнулся Уве Кузнец.
— Нет, — ответил Краг. — Гордер защищался, понимая, что его жизни угрожает опасность. Кроме того, он самоотверженно боролся, чтобы помочь вам, фру Александра.
— Теперь я вижу, что вам действительно все известно, — сказала фру Александра. — Это я во всем виновата. И вместе с тем я невиновна. Краг подал знак доктору Бенедиктссону и тут же обратился к Уве:
— Ты еще не вернул деньги. Не ухудшай своего положения.
Как только речь зашла о деньгах, Уве опять заупрямился:
— Ясное дело, платить должны бедняки. Богатые всегда выкрутятся.
Не успел он договорить, как доктор Бенедиктссон быстро заломил ему руки за спину. Щелкнули наручники. Уве оказался прикованным к стулу.
— Спасибо, — сказал доктор Бенедиктссон, вынимая у него из кармана бумажник. — Этот человек уже давно действовал мне на нервы своей лживостью и упрямством. Ну-ка, посмотрим? Новенькие купюры. Можно сказать, что я оторвал их от его сердца. Но я доволен и вознагражден за долгие часы скуки.
